Взяв штурмом и разорив Бухару, Чингисхан сказал местной знати: «Я — бич Аллаха, и если бы вы не были великими грешниками, Аллах не послал бы меня на ваши головы». В главную мечеть Бухары он въехал на коне.

В Бухаре Чингисхан имел беседу с мусульманскими проповедниками, которых он расспрашивал о законах ислама. Услышав о правиле ислама молиться каждый день пять раз и делать столько же омовений тела, он заметил: «Молиться должно по своей воле, а не по назначению, потому что молитва заключается в чувствах сердца; а в частом омовении вижу излишество».

О правиле ислама ездить хотя бы однажды в Мекку для молений Чингисхан высказался так: «Нужно ли искать особого места для моления, когда Бог есть вездесущий и присутствующий? Для моления удобно всякое место».

Завоевания монголов простирались от устья Дуная и Великого Новгорода до Тихого океана и гор Индии. Один из приближенных Чингисхана однажды сказал: «А ведь у нас всюду враг — от заката солнца до его восхода».

Чингисхан как-то самодовольно сказал, что, уничтожив огромное число людей, он заслужил вечную славу. На это хорезмиец Вахид-эд-Дин возразил ему: «Если хан и его слуги перебьют всех людей, среди кого же будет жить его слава?»

С годами Чингисхан научился проявлять себя не только как завоеватель-разрушитель, но и как дальновидный политик. Исторические хроники отмечают большое влияние на него со стороны советника Элюй Чуцая (из знатного рода киданей), долго жившего в Китае. Именно этот советник вооружил монгольского правителя бесценным правилом: «На коне можно завоевать мир, но управлять им, сидя на коне, нельзя».

Элюй Чуцай посоветовал Чингисхану: «Вместо того, чтобы разрушать завоеванные города, нужно разрушать только их укрепления и дать возможность развиваться, так как они являются источником богатства. Выгоднее собирать налог с населения, чем пускать в ход саблю».

Мудрый Элюй как-то сказал своему всемогущему правителю: «День — службе, а ночь — для размышлений, принадлежит тебе».

Перед очередным военным походом одна из жен Чингисхана Есуй посоветовала ему назначить себе преемника. Правитель монголов признал ее правоту со словами: «Ты всего лишь женщина, а сказала мне то, что ни мои братья, ни мои сыновья, ни советники не осмеливались при мне произнести. Да, я не подумал об этом, как будто мне никогда не придется умереть».

Чингисхан назначил своим преемником Угедея, самого спокойного и уравновешенного среди сыновей.

После своей кончины «властитель 500 миллионов душ» Чингисхан был похоронен в Уджен-Хоро (ныне на территории района Ордос, северо-западнее Пекина), где долго стоял шатер с его телом, позже разрушенный. Сейчас на этом месте — небольшой дворец-памятник.

Тамерлан (Тимур) происходил из рода Чингисхана (по женской линии), но его племя принадлежало к отуреченным монголам. Будучи воинственным мусульманином, он относился к монголам так же враждебно, как и ко всем другим «неверным».

«Тамерлан» — производное от «Тимур-Ленга», где приставка «ленг» означает «хромой». Еще в молодости из-за ранения в правую ногу Тимур стал хромым. Со временем за ним закрепится прозвище «Железный хромой».

Редкий документ — «Автобиография Тимура» — содержит самовосхваление, подчеркивание собственного миролюбия и мудрости. Молодой и еще слабый Тамерлан так увещевал своих врагов: «Все люди, населяющие землю, составляют как бы одно тело, одно целое; если кто нападает на других и причиняет беду, это равносильно тому, если бы человек стал рубить собственное тело. Значит, любые враждебные действия друг против друга лишены всякого смысла, война не нужна».

Оценивая свое возвышение и первые военные победы, Тамерлан в «Автобиографии» подчеркивает: «Меч, карающий неправду, который аллах посылает людям, — это правители». В последующем он будет говорить о своих правах более масштабно: «Если на небе один Бог, то на земле должен быть один правитель».

Начав с завоевания Средней Азии, Тамерлан затем вторгся в Афганистан, Персию, на Кавказ. Воюя под знаменем ислама, он был лют по отношению к немусульманским народам. Взяв штурмом один из грузинских городов, завоеватель велел бросить в колодцы и засыпать около 4-х тыс. человек. В другом случае 2 тыс. пленных христиан были уложены в ряды и замурованы кирпичами на известковом растворе, составив стены нескольких зданий.

В 1391 г. Тамерлан с огромным войском выступил в поход против хана Золотой Орды Тохтамыша. По легенде, его войска (до 400 тыс. человек), расставленные в боевом порядке, растянулись от подножия Эльбруса до Каспийского моря.

Разгромив Тохтамыша, Тамерлан, сея смерть, двинулся на Москву. На границе Рязанского княжества он вдруг остановился и повернул назад; в Рязани весь народ молился на икону святой Богородицы, считая ее спасительницей. По одной из версий, Тамерлан, взяв и разрушив Елец, решил, что уничтожил столицу Руси и потому не пошел дальше. По другой версии, он просто не захотел углубляться в просторы незнакомых ему русских равнин.

Среднеазиатский завоеватель Тамерлан (Тимур)

В целях устрашения своих противников Тамерлан имел обыкновение устраивать башни из голов убитых врагов. Разъяренный упорной защитой Багдада, он, взяв его, казнил защитников и жителей города в огромных количествах, построив более 100 башен из отрубленных голов.

Войска Тамерлана у границ Руси

В 1398–1399 гг. Тамерлан покорил Северную Индию. Индийцев, как людей чужой веры, он также не щадил. Готовясь к штурму Дели, завоеватель повелел уничтожить 100 тысяч пленных, посчитав их обременительными и опасными.

После Индии Тамерлан двинулся в Малую Азию против турецкого султана Баязида I. В сражении 1402 г. у Ангоры (Анкары) он разгромил турецкое войско и взял в плен Баязида. Когда плененного турецкого султана привели к Тамерлану, последний рассмеялся. «Не смейся над моим несчастьем, — сказал Баязид. — Бог раздает государства, но он может завтра отнять у тебя то, что дал сегодня». — «Я это знаю, — ответил Тамерлан, — но увидев твое лицо, я подумал вот о чем. Как видно, Бог ни во что не ставит государства, если он их отдает таким уродливым существам, как мы с тобой: ты — кривой, а я хромой».

В «Автобиографии Тимура» есть такое высказывание: «Всякая власть подобна палатке, которая опирается на столбы, эти столбы — справедливость правителя, на ней зиждется крыша власти». Редкие проявления такой справедливости со стороны Тамерлана выражались в его щедрости по отношению к своим сподвижникам; не забывал он и нищих, бедных, говоря: «Я не хочу, чтобы в день Страшного суда бедные тянули меня за края одежды, прося мщения против меня».

По примеру Александра Македонского, о котором Тамерлан слышал, он уважительно относился к ученым и мудрецам. Восточный деспот и сам хотел прослыть мудрым правителем. Но вот мнение историка: «В большей части завоеваний Тимура трудно заметить какую-нибудь политическую цель. Можно думать, что им руководила безотчетная страсть к разрушению. Разорив богатую страну, срыв до основания ее города, потоптав копытами своих коней ее жатвы, настроив пирамид из отрубленных голов, он шел дальше, не заботясь о прочном утверждении своей власти в оставленной им безобразной пустыне» (Т. Н. Грановский).