Сила и независимость фельдмаршала Валленштейна тревожили императора Фердинанда. Когда до него дошли слухи, что «необузданный чех» собирается стать императором Чехии или даже всей империи, участь Валленштейна была решена. Обвиненный в подготовке мятежа и переговорах со шведами, он был убит в своем замке.

Один из современников писал: «Валленштейн пал не потому, что был мятежником, но стал мятежником, потому что пал».

Из французских полководцев заметную роль в Тридцатилетней войне сыграл принц Конде (из королевского семейства Бурбонов). Просвещенный аристократ, он не расставался с книгами даже во время походов.

Однажды Конде бросил свой маршальский жезл в неприятельские укрепления, чтобы увлечь за собой в атаку подчиненных.

Отважный Конде мало обращал внимания на цену своих побед, считая гибель людей на войне обычным явлениям. В сражении с испанцами при Фрейбурге (1644) он добился успеха ценой больших потерь, о которых в Париже все сожалели. Конде же, смеясь, заметил: «Одна ночь в Париже дает жизнь большему количеству людей, чем убито в этом сражении».

В Тридцатилетней войне впервые выдвинулся французский полководец Тюренн, ставший маршалом в 32 года. Он считал правилом: «Не ослеплять себя счастьем и не оглушать себя несчастьем, не обвинять и не извинять себя, но исправлять ошибки или неудачи».

Маршала Тюренна называли родоначальником маневренной стратегии в военном искусстве нового времени. «Тюренн, — писал Наполеон, — в 1646 и 1648 гг. проходил через Германию во всех направлениях с такой быстротой и смелостью, которые совершенно противоположны образу ведения войны того времени».

На церемонии подписания Вестфальского мира (1648 г.), завершившего Тридцатилетнюю войну, испанский король Фердинанд III, указывая на Тюренна, сказал: «Вот человек, который заставил меня провести много бессонных ночей».

Вестфальский мир 1648 г. был заключен в пользу Франции и Швеции, немецкие же князья, земли которых были опустошены войной, почти ничего не получили взамен. Во время переговоров о мире, понимая, к чему клонится дело, один немецкий курфюрст воскликнул: «Да! Теперь, когда я кончил войну, я вижу, что я старый дурак». — «А когда вы ее начинали, — засмеялся один из французов, — вы были молодым дураком».

Про кардинала Франции Ришелье говорили, что под красной мантией у него скрывается стальная кираса. Франция вступила в общеевропейскую Тридцатилетнюю войну одной из последних, но фактически в лице Ришелье она готовила ее с самого начала, Главным итогом войны и политики Ришелье станет гегемония Франции в Европе.

«Красный герцог», как называли кардинала Ришелье (по цвету его мантии), при безвольном Людовике XIII руководил и внешней, и внутренней политикой Франции, Со вступлением Франции в Тридцатилетнюю войну (1628 г,) он взял на себя и функции военного вождя: в звании генералиссимуса направился с французской армией в Северную Италию, Граф д'Эсперн по этому поводу заметил в шутку, что Людовик XIII оставил за собой лишь одну обязанность — исцелять от золотухи.

Кардинал Ришелье

Однажды Людовик XIII и Ришелье вместе выходили из кабинета. Король внезапно остановился и сказал кардиналу: «Проходите первым, все и так говорят, что именно вы — подлинный король». Ришелье взял подсвечник, оказавшийся поблизости, и уверенно пошел впереди Людовика XIII со словами: «Да, сир, я иду впереди, но только потому, чтобы освещать вам дорогу».

Виктор Гюго в драме «Марион Делорм» вложил в уста Людовика XIII такие слова:

Ришелье впервые в мире поднял на высоту государственной политики дело политического и военного шпионажа. В современной терминологии, он создал агентурную контрразведку внутри страны и сеть внешней разведки за рубежом. В эту сеть попала сама супруга Людовика XIII — Анна Австрийская. С начала Тридцатилетней войны она вела тайную переписку со своими близкими родственниками — испанским королем Фердинандом II (австрийским эрцгерцогом) и Дон Жуаном Австрийским. В условиях войны Франции с Испанией это был страшный удар для Людовика XIII.

Сцену разоблачения королевы в присутствии короля Ришелье завершил решениями, учитывающими высшие национальные интересы. Анне Австрийской пришлось покаяться, а Людовик XIII дал Ришелье следующее письменное обязательство: «Мы заявляем, что готовы полностью забыть все то, что произошло, никогда не вспоминая; также мы желаем жить со своей женой».

Известна, в том числе по роману Александра Дюма «Три мушкетера», история о том, как английский герцог Букингем ухаживал за французской королевой Анной, а кардинал Ришелье стремился разорвать их связь. Менее известна причина, побуждавшая кардинала это делать. Романтические иллюзии англичанина затрагивали не только личную честь Людовика XIII: первый министр английского короля Якова I Букингем снабжал оружием французских гугенотов, а этого Ришелье никак не мог ему простить. Кардинал запретил ему въезд во Францию.

Неоднократные проявления жесткости кардинала по отношению к французской королеве Анне Австрийской, как свидетельствовали некоторые современники, имели и субъективную причину. В свое время ставший кардиналом Арман Жан дю Плесси Ришелье увлекся супругой короля, но был ею отвергнут. Однажды она в насмешку даже приказала ему явиться к ней в шутовской одежде. Такое не забывается.

Ришелье первым в Европе сумел запретить дуэли между офицерами-дворянами, видя в этом ущерб армии и государству.

Указ, запрещавший под страхом смерти дуэли во Франции, был только что подписан Людовиком XIII, когда ему на подпись принесли смертный приговор офицеру-дуэлянту, за которого ходатайствовал весь двор. Заметив колебания короля, Ришелье сказал: «Вашему величеству предстоит теперь отрубить голову поединкам или своему собственному указу». Приговор был подписан.

Влиятельными вершителями судеб Франции при Людовике XIII, Людовике XIV и Людовике XV были соответственно кардиналы Ришелье, Мазарини и Флери. Позже появилась такая эпиграмма: «Франция больна целых сто лет; три медика, одетые в красное платье, пользовали ее один за другим: Ришелье пускал ей кровь, Мазарини давал слабительное, Флери держал ее на диете».

В то время, когда на европейском континенте полыхала Тридцатилетняя война, в Англии разразилась гражданская война, связанная с буржуазной революцией. Выборный орган — парламент — впервые в истории нового времени бросил решительный вызов главе государства — королю. Карл I не успел расстрелять парламент из пушек, и тут наступило время Кромвеля — вождя революции и новой английской армии. Это был «Робеспьер и Наполеон в одном лице» (К. Клаузевиц).

Наспех собранные парламентом войска Кромвель раскритиковал, назвав их «сбродом, состоящим из негодяев, пьяниц и всякого рода подонков». Он сформировал армию преимущественно из представителей трудовых классов — свободных крестьян и городских ремесленников. Кромвель не обращал внимания на родовитость, говоря: «Я предпочитаю просто одетого офицера, который знает, за что он сражается». В его армии полковниками стали котельщик Фокс, шкипер Рейнсборо, извозчик Прайд и т. д.