— Ничего тривиального не бывает, — продолжал он. — Все имеет значение.

— Да.

Мистер Крамер потер ее шею сбоку.

— Вы так напряжены, юная леди, — сказал он. — Шейные мускулы у вас, словно камень.

— Да. Сегодня был не самый лучший день.

— У меня тоже.

Его легкие растирающие движения передавали тепло всему телу.

— Так полегче?

Лейн кивнула. Голова казалась тяжелой.

Мистер Крамер встал сзади. Лейн услышала, как скрипнула о пол парта, которую он отодвинул с дороги. Обе его руки легли ей на плечи, растирая и пощипывая.

— А как теперь?

— Замечательно, — прошептала она. Его пальцы двигались вверх — вниз. Перед блузки Лейн двигался вместе с ними, лаская ее грудь. Она перевела дыхание и опустила голову.

Он убрал ее волосы вперед, чтобы они не мешали ему и растер мускулы на шее ниже ушей. Лейн почувствовала сонливость, словно он посылал теплые флюиды ей в голову. Она закрыла глаза, вздохнула.

— Нет ничего лучше массажа шеи, чтобы почувствовать облегчение, — сказал он. Его руки передвинулись ниже, его легкие пальцы, теплые и гладкие массажировали ее обнаженную кожу под воротником блузки.

Лейн удивлялась, как она может чувствовать такую сонливость и возбуждение одновременно.

У нее не было сил шевельнуться.

Верхняя пуговица блузки расстегнулась. Лейн чувствовала, где находятся его руки. Он не расстегивал пуговицу. Она просто выскочила из петельки оттого, что мистер Крамер оттянул ей назад воротник.

Она мечтала, чтобы он это сделал.

Она представила, как он расстегивает ей блузку, распахивает ее, берет ее груда в свои большие, сильные руки.

— Пожалуй, пора заканчивать, — сказал он, — а то ты так расслабишься, что и тетради проверять не сможешь.

— Еще чуть — чуть? — попросила она тихонько.

Он убрал руки из — под ее воротника. Немного помассировал плечи.

— Как-нибудь в другой раз. А то может кто-нибудь войти и подумать о нас что — нибудь не то.

Лейн согласилась, что он прав. Она и не надеялась, что мистер Крамер будет рисковать своей работой ради того, чтобы сделать ей невинный массаж.

Он похлопал ее по плечу.

— А теперь посмотрим, как ты будешь проверять эти работы. — Он отошел от нее и направился к своему столу.

— Мистер Крамер?

Оглянувшись на Лейн, он приподнял брови. Лицо его немного раскраснелось.

— Я чувствую себя теперь намного лучше. Спасибо.

— Рад был помочь. — Он сел за свой стол и принялся рыться в бумагах.

Лейн начала проверять предложения на орфограммы. Ей казалось, что шея и плечи все еще хранят тепло его прикосновений. Она ощущала приятную теплоту даже изнутри.

Лейн знала, что ворот ее блузки был все еще распахнут. Наклонившись над партой, она украдкой глянула на себя. Ниже расстегнувшейся пуговицы слегка была видна ее правая грудь.

Мистер Крамер заметил это?

«Скорее всего, нет, — решила она. — Ведь он стоял сзади».

Лейн не стала застегивать пуговичку и поправлять блузку, и, оставив эту небольшую и приятную небрежность в одежде, продолжала проверять тетради.

Она надеялась, что мистер Крамер тоже обратил на это внимание.

Однако, взглядывая на него, она каждый раз видела его склонившимся над своими тетрадями.

Наконец, он встал, отнес папку к дальнему концу стола и сунул ее в свой портфель. — Как у тебя дела, Лейн?

— У меня осталось всего несколько штук.

— Ладно, боюсь, что пора нам закрывать магазин. Я сам закончу остальное вечером.

— Хорошо. — Она аккуратно сложила работы в папку, поднялась со своего места и подошла к столу. Потянувшись через стол, она подала папку и ручку учителю.

Когда он брал их, Лейн заметила, как он на мгновение опустил глаза. Быстрый взгляд, и он уже смотрел на ее лицо.

— Я очень благодарен тебе, Лейн.

— Рада была вам помочь. — Слегка наклонившись, она оперлась руками о стол и посмотрела на небольшой томик, из которого он читал «Размышления у могилы».

Лейн чувствовала, что блузка сейчас не касается ее груди совсем. «Даже самой не верится, что я делаю это, — подумала она. — Может, совсем распахнешь ее, чем заниматься этими уловками?» Она почувствовала, как краснеет с головы до пят, но не могла заставить себя выпрямиться.

Она открыла обложку книжки и глянула на титульный лист. — «Избранные стихи Аллана Эдварда Депрея», — прочитала она.

— Никогда о таком не слышала, — заметила Лейн, не поднимая глаз от книги.

— О нем мало, кто слышал, — сказал мистер Крамер. — Это малоизвестный поэт из Нью-Йорка, жил где-то в начале столетия. Я случайно наткнулся на этот томик в букинистической лавке, будучи еще подростком. С тех пор это мой любимый поэт.

— У него все такое же мрачное, как и «Размышления у могилы»? — спросила Лейн, перелистывая страницы, чтобы найти содержание. Она просмотрела перечисленные там названия, но ни одно из них ей ничего не говорило.

— О, это одна из его наиболее приятных вещиц. У него был довольно мрачный взгляд на жизнь.

— Интересно, слышал ли о нем папа? Похоже, что Депрей должен быть как раз в его вкусе.

— Вот что я тебе скажу. На сегодняшний вечер ты можешь взять эту книгу домой, пусть он ее просмотрит.

— Правда, можно? — спросила Лейн, наконец, взглянув на него.

Он улыбнулся. Над губой у него выступили крошечные капельки пота.

— Только не потеряй.

— Ну, что вы. — Лейн взяла книгу и выпрямилась, чувствуя, что блузка опять натянулась у нее на груди. — Может, я даже почитаю ее и сама, раз он ваш любимый поэт.

Он тихонько рассмеялся.

— Надеюсь, тебе понравится. А теперь тебе пора бежать. Благодарю еще раз за твои неоценимые услуги.

— Не за что, — ответила Лейн.

Она вернулась к своей парте, собрала книги и папку и направилась к двери. Стоя уже одной ногой в коридоре, она оглянулась. Мистер Крамер смотрел ей вслед.

— Да, — сказала она. — Еще раз спасибо за массаж шеи.

— Не за что, — сказал он.

— Пока.

— Желаю тебе провести приятно вечер, Лейн. «Мой вечер, — подумала она, — будет скучищей после этого». Но сказала «Спасибо» прежде, чем выйти из класса.

В коридоре она застегнула пуговичку.

В пятницу утром Ларри проснулся от звонка будильника. Когда Джина нажала на кнопку, он перевернулся и уткнулся лицом в тепло подушки. Кровать слегка затряслась. Это встала Джина. Ларри услышал ее легкие шаги по ковру, затем тихо закрылась дверь.

Оставшись один в комнате, Ларри пытался припомнить, снилась ли ему Бонни. Если и снилась, он не помнил этого. Он даже испытывал некоторое разочарование, но все — таки в большей степени — облегчение.

В желудке у него все сжалось при воспоминании о вчерашнем решении.

После ужина позвонил Пит.

— Привет, старина, — сказал он. — Что происходит? Ты избегаешь меня или еще что случилось?

— Нет, что ты. Просто был очень занят, вот и все.

— Понятно, но ты мог бы меня держать в курсе дела. Как идет работа над нашей книгой?

— Продвигается прекрасно.

— Ты можешь говорить? Никто не висит над ухом?

— Нет. У меня все в порядке. — Ларри унес телефон в спальню. Он знал, что Джина на кухне моет посуду. Лейн была в гостиной, читала книгу стихов, которую дал ей их учитель английского.

— Я пока тоже предоставлен сам себе, — сказал ему Питер. — Барби принимает одну из своих марафонских ванн. Слушай, я думаю, нам надо обсудить это дело. В прошлые выходные видок у тебя был, словно у забулдыги. Так увлекся, что ли?

— Да, очень.

— Ну, и что дальше? Сдается мне, мы должны устроить шоу из всего этого. Я тут сделал кое — какие покупки. Потратился на видеокамеру. Мне это обошлось в тринадцать сотенных, но я думаю, это стоит того, и мы сможем снять фильм, когда будем вытаскивать кол. Что мы просто обязаны сделать. Как насчет завтрашнего вечера?

— Завтрашнего вечера? — Ларри не смог скрыть дрожи в голосе.

— Почему бы нет? Из — за этого все и заварили, так? Зачем же откладывать?