- Снижайся, - нервно приказал гид водителю и тот сразу опустил платформу на каменный берег.

- Большое вам спасибо, - Семён крепко, от души пожал руку гиду. - Ваш вклад в развитие имперской этнографии поистине неоценим! Наука в моём лице выносит вам благодарность, - Семён спрыгнул с невысокой платформы на берег, следом за ним спрыгнули Олия и Хайк; платформа тут же поднялась вверх и, увеличив скорость, пошла по дуге, огибая остров с замком. Последнее, что заметил Семён, это был взгляд гида: тот смотрел на начальника этнографической экспедиции скорбно, как на покойника. Возможно, гид знал больше, чем сказал Семёну… Во всяком случае, взгляд Семёну не понравился.

- Что ж, господа этнографы, - Семён упёр руки в бока, оглядел друзей, - поздравляю вас с прибытием на необитаемый остров. Только я понятия не имею, зачем он нам… Олия, ты ничего не хочешь объяснить?

- Чуть попозже, хорошо? - девушка смотрела на чёрное здание во все глаза. - Я схожу, проверю, тот ли это замок или не тот, а вы пока располагайтесь… - и, не оборачиваясь, направилась к оплавленному строению быстрым шагом.

- В каком смысле - тот или не тот? - крикнул ей вслед Семён, но Олия не ответила; Семён повернулся к Хайку и пожал плечами: мол, ничего не понимаю. Потом махнул рукой:

- Давай и впрямь располагаться. Устал я что-то… Эх, поесть бы сейчас хорошенько, а потом поспать! Но с едой у нас напряжёнка, вроде бы… Мар, точно ничего съедобного нету?

- Ну-у, - в задумчивости протянул медальон. - Даже и не знаю, как тебе ответить… Человеческого - нету. Кроме чёрствых пирожков, в количестве трёх штук, причём два из них надкушены…

- Да? - заинтересовался Семён. - А нечеловеческая еда, это что?

- Кошачьи консервы, - доложил Мар. - В смысле, консервы для кошек, мясные. Мы когда-то промышляли поставками поддельной тушёнки: этикетки переклеивали и продавали кошачий корм как тушёную говядину. Вот, пяток банок завалялось…

- Давай пару, на пробу, - решился Семён. - Кошка дрянь есть не будет! Значит и для нас сойдёт, за неимением ничего другого. Давай-давай, а то жрать хочется до невозможности!

- Как пожелаешь, - грустно сказал медальон. - Но учти - какую либо ответственность за возможные хреновые последствия я на себя не беру. Сам попросил!

- Какую ответственность? - насторожился Семён, разглядывая появившиеся у его ног консервные банки. - Отравиться можем, что ли?

- Не. А ну как вы мяукать после начнёте и хвостами обзаведётесь? - расхохотался Мар. - Пушистыми, трубой!

- Шутник, - буркнул Семён, присаживаясь. - Остряк. Слушай, комик ты наш, а кошачьего пива у тебя, случаем, нету? До кучи.

- Брага есть, - всё ещё похихикивая, ответил медальон. - Но вы ж такое не пьёте! Ни ты, ни Хайк.

- Давай брагу, - Семён уселся по-турецки, открыл банку, дёрнув за кольцо на крышке. - И стаканы давай! В походных условиях и не такую дрянь пить можно… А она не слишком гнусная?

- Не слишком, - заверил Мар. - Блевать, надеюсь, не будете.

…Семён и Хайк сидели на берегу, пальцами выковыривая из банок кошачий корм и регулярно чокаясь гранёными стаканами: объёмистая бутыль с мутным пойлом была уже на треть пустой; Олия ещё не вернулась и Семён уже начинал беспокоиться, но пускаться на розыски пока что не стоило - вряд ли за прошедшие полчаса с ней могло что-нибудь произойти. Вряд ли. Не маленькая ведь! Походит, посмотрит и вернётся…

- Слушай, Хайк, - Семён проглотил очередной безвкусный кусочек мяса, в который раз удивившись, почему кошки так любят эти дурацкие консервы, - и всё же, если не секрет, почему ты удрал от Яны? Конечно, можешь не отвечать, если не хочешь, но всё же?

Хайк помолчал, заглянул в свой пустой стакан, налил браги себе и Семёну, всё молча. Потом чокнулся с Семёном, выпил и сказал:

- Я, друг Симеон, был нужен ей не как муж, а как палач-телохранитель, как наказатель государственного масштаба, вот таким образом… Эдакий король-убийца, всенародное пугало, которым непослушных детей стращают! Плохой король и хорошая королева, нда…

- Не понял, - Семён уставился на Хайка поверх стакана. - Совсем не понял!

- Чего ж тут непонятного, - Хайк сосредоточенно выуживал из банки закуску. - Опоила она меня чем-то, пока ты ей подарок к коронации искал, я и перестал соображать: что говорила мне, то и делал… Мы, кстати, так и не повенчались - я как раз перед свадьбой удрал. Очнулся и удрал.

У Яны, между прочим, любовник есть, какой-то хлыщ из придворных… А, может, и не он один, запросто! Я раньше не замечал всего, вернее, замечал, но не понимал, а уж когда отпустило, тогда да, вспомнил и понял. - Хайк вытрусил из банки остатки кошачьей еды, кинул их в рот, глянул на Семёна и неожиданно подмигнул ему.

- Ни фига себе… - у Семёна отвисла челюсть от услышанного. - Вот так скромница, вот так принцесса-одуванчик! А я-то и подарок ей особый, и наилучшие пожелания… Какой же дурак! - Семён расстроено покачал головой. - Ну и дамочка! Зараза в юбке.

- Дамочка ещё та, - с серьёзным видом сказал Хайк. - Очень себе на уме… Я, Симеон, последнее время ни с того, ни с сего тосковать начал. Вроде всё славно: и свадьба скоро, и невеста-красавица, и королевскую мантию уже мне шьют, а - тоска! Словно не жениться я собрался, а вешаться… Ну, я по старой привычке раздобыл кой-каких травок, однажды вечерком набил ими трубочку и покурил чуток, для поднятия настроения. Курю и чувствую: что-то со мной происходит, словно какая тяжесть с плеч сваливается - от травы, правда, несколько другой эффект должен быть, ну да ладно, всё одно хорошо! Докурил я трубочку и… И пришёл в себя. То есть всё вспомнил, в один миг - как Яна мной надменно командовала, хоть бы раз слово ласковое сказала… ухмылки-перемигивания придворных и шепоток за спиной вспомнил… и то, что Яна категорически запретила мне сегодня к ней в опочивальню заходить. Впрочем, она меня туда и не пускала никогда… ты понимаешь, о чём я. - Хайк криво усмехнулся, плеснул себе браги в стакан, выпил залпом. - Я взял и прямиком направился в ту опочивальню, плевать мне было на приказ, очень уж сильно я разозлился! Там-то всё и увидел… Яна с дружка своего соскочила - как была разгорячённой, так и соскочила, в глаз мне с размаху врезала, ещё и ногтями прошлась, - Хайк потрогал щёку. - Сказала: «Пшёл вон, скотина!» Я развернулся и пошёл… Ну не убивать же её, в самом деле! - Хайк с тоской посмотрел на Семёна. - Женщина, как-никак! Хотя и змея подколодная… Переоделся я в своё, забрал сумку с шаром предсказаний из сокровищницы, деньжат ещё прихватил на дорожку и отправился тебя искать. На том, Симеон, моя королевская женитьба и закончилась, - Хайк, не замечая того, сжал в кулаке пустую консервную банку, та хрустнула; несостоявшийся жених швырнул жестяной комок за спину.

- Ситуация, блин, - вздохнул Семён. - Единственно, что радует - это то, что ты вовремя в себя пришёл, не натворил зверств с подачи Яны Первой, доброй и всемилостивой! Эх, Яна, Яна… - Семён рассеянно покатал стакан в ладонях. - Вон почему за тобой жандармы-сыскари бегали-то! Мстила тебе Яночка, факт… Кстати, а как они тебя нашли?

Вместо ответа Хайк распахнул куртку и ткнул себе в грудь: там висели два медальона, один знакомый Семёну - круглый, размером со стандартный имперский жетон, дымчато-золотистый и полупрозрачный, личный жетон Хайка, - другой прямоугольный, стальной, с вычеканенной на нём зубчатой короной. Семён хмыкнул, почесал в затылке и признался:

- А я его в упор не заметил, даже когда ты купался. Хотя тогда вовсе не до разглядываний было, с той развесёлой экскурсией! С самоупадательной.

Хайк снял с шеи цепочку с прикреплённым к ней прямоугольным жетоном, подбросил его пару раз на ладони, словно примериваясь, и неожиданно швырнул тяжёлый медальон далеко в озеро: стальная пластинка сверкнула красной искоркой в лучах заходящего солнца и беззвучно ушла в воду.

- Королевский медальон с транспортными заклинаниями мне Яна на грудь повесила, - хмуро объяснил Хайк. - Собственноручно. Чтобы я мог по её приказанию вершить суд и расправу там, где она посчитает нужным. И не только в её королевстве! И не только в Изумрудном Мире… Сказала, что по этому замечательному подарку она меня всегда сможет отыскать, если я ненароком заблужусь в других Мирах. Такая, чёрт её побери, трогательная забота, - Хайк зло сплюнул. - Я бы от него раньше избавился, но тебя надо было найти… А теперь пусть меня в этом озере ищут! Авось решат, что я утонул.