Ребята радостно загалдели. Володя встал.

— Слушай мою команду! Разметку поля поручаю пионеру-инструктору Боре Атаманову. Как ты думаешь это организовать, Боря?

Боря тоже встал, поправил на шее пионерский галстук и сказал солидно:

— Я создам два звена — Замешивающих раствор и Доливающих раствор. Звеньевыми назначаю Веронику Звонкову и Екатерину Малинину.

— Есть быть звеньевыми! — быстро и весело ответили Катя с Верой.

— Подготовку и разметку поля, — продолжал Боря, — поручаю лучшим велосипедистам дружины, пионерам второй ступени Геннадию Колечкину и Петру Быкову. Смотрите у меня, чтобы линии были — в струнку! — И он вдруг для чего-то засвистел по-щеглиному.

Григорий Иванович смотрел на пионеров, попыхивал трубкой, слушал и улыбался.

— Дядя Гриша, может, вы, наконец, расскажете, как получилось, что вы приехали к нам? — спросил Володя Ковальчук.

— Отчего не рассказать. Знаете пословицу: «Что посеешь, то и пожнешь». Вы насобирали нам металл на целый трактор, а мы пригнали этот трактор вам на подмогу.

Все повернулись и недоверчиво посмотрели на огромную красивую машину.

Раздались удивленные возгласы:

— Неужели она сделана из нашего железа?

— Из ржавого?

— Из перепутанной проволоки?

— Из разных обломков?

— Так быстро!..

Григорий Иванович засмеялся.

— Ну, может быть, не из вашего именно. И может быть, не так быстро. Хотя вообще-то у нас металл не залеживается. Вот вы боретесь за право называться «Отряд — спутник семилетки». И мы хотим выполнить семилетний план в пять лет. Так что тут прохлаждаться не приходится.

Валька Спицын поднял руку.

— Можно, я спрошу? А как же вы узнали, что до Большого Спортивного воскресенья остается только два дня, и про ямки, что их надо выкопать именно девяносто? Нет, дядя Гриша, здесь что-то не так.

Действительно! Все ребята были удивлены. Но Григорий Иванович сказал:

— Позвольте… На собрании мы единогласно решили послать нашу новую опытную модель «ГЭБ-РЛР» сюда, к вам. Этим мы, как говорится, убиваем двух зайцев: проведем испытания машины в природных условиях и вам окажем помощь. Не могли же мы, в самом деле, оставить без ответа ваше письмо.

Пионеры ещё больше удивились. Начали переглядываться, перешептываться:

— Какое письмо?..

— Как это — какое? Да вот оно.

Григорий Иванович достал бумажник, вынул из него конверт и пнул сапогом в костер, отчего огонь так и взвился.

— Во-первых, адрес: «Машиностроительный завод. Всем рабочим и директору». Не слишком точно, но все же почта доставила. Теперь читаю письмо:

Григорий Иванович кончил читать. Стало слышно, как потрескивают ветки в костре.

Все смотрели туда, где между Катей Малининой и Володей Ковальчуком сидел маленький Клим.

— Между прочим, ребята, — продолжал Григорий Иванович, — посмотрите на буквы, которые написаны на дверках машины. ГЭБ — означает: гидравлический экскаватор-бульдозер, а РЛР — Рядовой Лесной Республики. Так рабочие решили назвать нашу новую машину в честь вас и многих других пионеров, которые помогают строить хорошую жизнь.

Разноцветные флаги полощутся, хлопают на ветру. Скамейки вокруг футбольного поля заполнены зрителями. Это колхозники, рабочие Машиностроительного завода, преподаватели, мамы и папы. Вот две молодые женщины в красивых платьях сидят недалеко от новых ворот, выкрашенных в черно-белые полоски. В воротах стоит вратарь. Не беда, что он мал ростом, зато смышлен и ловок. Да и не один ведь он защищает ворота. Впереди надежная защита — его товарищи, рядовые Лесной Республики.

Мальчик сопротивлялся молча. Но возле самого отделения милиции он вдруг закричал: «Пустите!..» — и, вытягивая из воротника полинялой футболки тонкую шею, попытался укусить руку милиционера. Из толпы вынырнул остроносый парень в клетчатой кепке, с папироской, зажатой в мелких белых зубах.

— Кто дал право издеваться над ребенком?

Он огляделся, ожидая поддержки, и не ошибся. Сразу раздалось несколько голосов:

— Ну, чего к малышу пристал?

— Нашел под силу!

— Руки ломать — это они умеют!

— Никто ему рук не ломает, граждане. А наказать его следует. Он хотел вырвать сумку у женщины в магазине.

И милиционер втолкнул мальчика под арку высоких ворот.

В конце длинного коридора за дверью с надписью «Оперуполномоченный» сидел, ссутулясь над письменным столом, молодой лейтенант в очках.

Мальчик сразу сник. Исподлобья косясь на лейтенанта, отошел к окну, устало присел на табурет, вытирая ладонью вспотевшее лицо. Оно было покрыто синяками и ссадинами.

— Встать! Не в гости пришёл.

Пока милиционер, пристроившись у края стола, писал рапорт, лейтенант хмуро смотрел поверх очков на мальчика — узкоплечего, худого, растрепанного, обутого в тяжелые рабочие ботинки, которые были ему явно велики.

Пробежав глазами рапорт, лейтенант отпустил постового. Потом вынул из стола папку, сердито зашелестел в ней бумагами.

— Вот пожалуйста: ровно неделю назад в трамвае залез кому-то в карман, а теперь — подымай выше! Грабеж! Сумку хотел вырвать. Ну, что волком глядишь? Тебе на меня обижаться не приходится, я своё слово сдержал: ни в школу, ни домой не сообщил тогда. Поверил тебе. А ты… Нет, Федор Новиков, на этот раз ты поедешь в исправительную колонию. Как дважды два.

В раскрытое окно доносился шум улицы, отчетливо слышались голоса играющих во дворе детей; клочок осеннего голубого неба просвечивал сквозь листву старого тополя. Порыв ветерка шевельнул бумаги на столе.

Новиков шмыгнул косом.

— Ну и отправляйте. Все равно я бы и сам уехал…

Лейтенант поправил очки, внимательно поглядел на мальчика.

— Подойди-ка поближе. Это кто же наставил тебе синяков?

— Ребята с нашего двора, — неохотно ответил Новиков и отвернулся.

Его потертые брючишки вздувались на коленях бугорками, один карман сильно оттопыривался. Лейтенант быстро запустил руку в этот карман. Там оказались плоскогубцы и отвертка.

— Отдайте, дяденька! Это, это…

— Вижу что это. Решил, значит, заняться кражей со взломом? Сядь и расскажи, куда ты собрался уезжать. Ты и сумку украсть решил, чтобы запастись деньгами на дорогу?

Новиков смотрел на свои инструменты и молчал, только губы его кривились — вот-вот заплачет.

Лейтенант снял очки, подышал на них, долго протирал носовым платком стекла, потом сказал: