При мысли о Джулии его сердце забилось чаще. Не очень многого он достиг сегодня, но все же — несколько шагов вперед сделано. Во-первых, она призналась в своей первоначальной антипатии к нему, а это уже неплохо для начала.

«Будь осторожен, парень, — подумал он. — Она не готова пока что к каким-то новым отношениям. Для нее еще слишком рано. Ведь ты помнишь, каково было тебе после Лили. Ты просто не имеешь права пугать эту женщину своей настойчивостью».

Так предостерегал его разум. Сердце говорило другое. Он вспоминал, как она стояла под дождем, как прилипли ко лбу влажные кудри, вспоминал ту нерешительную улыбку, которой встретила его поначалу, а затем искренний восторг, когда она увидела свадебную арку…

Внезапно Иван тихо зарычал, напрягшись всем телом и повернувшись в сторону дома Джулии, словно почуял какую-то угрозу, исходящую оттуда.

— В чем дело, Иван?

Пес напрягся еще сильней. Если это был енот, то Иван переигрывал. Бен давно не видел, чтобы пес был так встревожен.

В этой части Камелот-роуд туман был особенно густым и затруднял видимость, однако Бен заметил, что вдоль передней ограды к дому Джулии движется какая-то тень.

Человек был одет во что-то темное, во всяком случае, Бен не разглядел никаких светлых пятен. Неожиданно незнакомец припустил бегом, явно пытаясь убежать от рычащего пса и его хозяина.

— Эй, кто там? — крикнул Бен.

Ему никто не ответил, слышался лишь шум северного ветра. Бен уже готов был спустить Ивана с поводка, но не решился сделать этого, боясь, что пес нанесет увечья незнакомцу. А Иван рвался вперед и яростно рычал, готовый к драке.

Таинственный человек исчез, вероятно, спрятался за дерево или куст. Бен не испытывал ни малейшего желания гоняться за призраком. Тем не менее он решительно повернул на дорогу, ведущую к дому Джулии, и направился прямо к ее двери.

Она отозвалась после второго звонка.

— Бен? — удивленно спросила она. — Уже одиннадцатый час — в чем дело? Что-нибудь с Кристи?

— Нет, нет, — заверил он ее. — Но это может оказаться важным… Джулия, могу я поговорить с вами минутку?

— Ну… — Она колебалась, несомненно, оттого, что на ней была лишь пижама. На носу восседали очки, а в руке она держала толстую книгу в яркой обложке.

— Прошу прощения за вторжение, но мы шли мимо, — сказал он, входя в дом. — Кстати, познакомьтесь, это Иван Грозный.

— Привет, Иван, — неуверенно кивнула она. — Но что?..

— Кажется, я видел, как кто-то крался у вас вдоль забора, Джулия, и этот человек не ответил на мой окрик. Просто мне подумалось, что вы можете знать, кто это.

— О Господи! — Она слегка побледнела. — У нас никогда не возникало таких проблем за все те годы, что мы живем тут. Вы предполагаете, что это взломщик?

— Не знаю. — Бен вытер ноги о толстый резиновый коврик, лежавший у нее в прихожей. — Собака рвалась с поводка, так что я уверен, что мне это не показалось. Ваш дом под охраной?

— Да, — ответила она. — У меня установлена охранная система. Я бы знала, если бы этот человек попытался ко мне залезть. Несколько лет назад Джей настоял на установке системы охраны, когда ему пришлось отправиться в длительную деловую поездку.

— Это хорошо. — Бен поймал себя на том, что оглядывается вокруг, запоминая каждый уголок ее гостиной. — Возможно, что тревога была ложной, но все же мы кого-то видели.

— Я вам верю. — Джулия не знала, как ей поступить. — Как вы считаете, надо ли мне позвонить в полицию?

Он усмехнулся, вспомнив, как на него набросились два полисмена с пистолетами.

— Пока подождите. Вы не возражаете, если я схожу и посмотрю, что творится у вас за домом? — Джулия кивнула и нашла для него фонарик.

Затем Джулия торопливо надела дождевик и шарф, и они вместе вышли на улицу. Иван шел между ними, с подозрительным видом обнюхивая все попадающиеся по дороге предметы.

Ночью, особенно безлунной и туманной, двор казался совсем другим. Бен и Джулия быстро осмотрели его под неодобрительное рычание Ивана.

— Я не вижу никаких следов, хотя земля влажная и мы бы их заметили, — сказал Бен. — Может, он сюда и не приходил.

— С сараем все в порядке, — ответила Джулия, направив на дверь луч фонаря. — Дверь я запирала. Все выглядит как обычно.

— Так, может, здесь и не было никого, — начал Бен и осекся на полуслове. Луч фонарика упал на высокую, еще не покрашенную свадебную арку, которую он установил только сегодня.

Кто-то явно пытался ее разбить.

— О Господи! — только и сказал Бен.

Охваченная ужасом Джулия, совершенно лишившись дара речи, протянула руку и дотронулась до деревянной решетки, будто хотела убедиться, что та и в самом деле повреждена. Щепка впилась в ладонь, заставив ее вскрикнуть.

— Ну вот, теперь еще и вы пострадали, — воскликнул Бен, хватая ее за руку.

— Это просто заноза… Бен, кто мог сделать такое?

— Вероятней всего человек, который не хочет, чтобы Кристи вышла замуж за Джереми.

— Не может такого быть, — прошептала она.

Он направил луч света на арку. Злоумышленник схватил большой камень и бросил его в узорную решетку, пробив в ней большую дыру, что явно говорило о злобном настрое незнакомца.

— У ребят есть враги? — осторожно поинтересовался Бен. — Или у вас?

— Конечно, нет. Прежде у нас не случалось ничего подобного.

— Прямо не знаю, что и делать, — пожал плечами Бен. — Мне хочется погнаться за ублюдком и, возможно, поймать его при помощи собаки. Но ведь я не полицейский…

— А вдруг он вооружен? — Она содрогнулась при мысли о таком ужасном происшествии рядом с ее домом. — Все это так неприятно, — заметила Джулия. В тусклом свете фонарика Бен видел, как ее волосы треплет сырой ветер. Моросил мелкий дождь, и она не могла понять, отчего у нее намокли щеки, от дождя или от слез.

Но потом из ее груди вырвался тихий стон отчаяния, и они оба поняли, что она плачет.

Он не стал тратить время на слова утешения, а просто шагнул к ней и крепко обнял.

— Кто-то шныряет здесь вокруг… и это так… так ужасно, — сквозь всхлипывания проговорила она. Потом прижалась лицом к его куртке, прячась на его необъятной груди. Иван Грозный тихо и недовольно заскулил; ему явно не нравилось смотреть, как хозяин обнимает какую-то женщину.

— Ничего, ничего, — утешал ее Бен. — Я починю арку. Это не так уж и трудно.

Джулия все еще прижималась к нему и чувствовала, что он крепче обхватил ее за плечи. Было что-то успокаивающее в его крупной фигуре, в руках, огромных, как целый штат Техас.

Так они и стояли, сами не зная сколько времени, прижавшись друг к другу, два одиноких человека, временно объединившихся в тумане, под тихим весенним дождем.

В конце концов Джулия решила освободиться из рук Бена — и сделала нечто совершенно противоположное. Она протянула руку и прикоснулась к его лицу. Никогда в жизни она еще не дотрагивалась до бороды и всегда думала, что это ужасно неприятно.

— Оказывается, она такая мягкая, — прошептала она, проводя рукой по его подбородку. — А я-то всегда думала, что она колется.

Надо быть более сдержанной, одернула она себя. Однако в бороде было нечто классическое, истинно греческое. Для женщины, изучавшей греческое искусство и архитектуру, борода напоминала о Сократе, Платоне, Аристотеле, Перикле…

В свою очередь, Бен стоял, боясь пошевелиться, выпрямившись, как будто не мог поверить в то, что она делает. Он не сделал навстречу ей ни малейшего движения, хотя и не ослаблял своего дружеского, утешительного объятия.

Временное затмение рассудка, думала Джулия, решив, что лишь так можно назвать ее состояние. Ей не хотелось покидать кольцо его рук, не могла она и остановиться и не гладить его лицо. Она обнаружила, что получает почти эротическое наслаждение, гладя его бороду; а что хуже всего, ей вовсе не стыдно своих мыслей.

— Какая же я дурочка? — прошептала она вслух. — Свадебная арка моей дочери разбита вдребезги, и мне надо бы сообщить о происшествии в полицию… — Джулия отмахнулась от этой мысли. Сейчас ее интересовало лишь тепло от близости Бена, замечательное ощущение от прикосновений к его лицу, от улыбки в уголках его губ.