Для сравнения существительных ситуации с другими именами ситуации в плане синтаксиса служит ряд признаков.

4.1. Существительные ситуации.СущС, как и другие существительные, могут иметь значение мн. числа, выраженное удвоением: per-temu-an «встреча» — pertemuan-pertemuan «(различные) встречи».

Имеются также своего рода косвенные показатели числа: количественные, служебные или вспомогательные слова со значением ед. или мн. ч. в дополнение к значениям неопределенности или, соответственно, разнообразия: semua pertemuan «все встречи», suatu per-temu-an «одна/некая встреча» (suatu «некий», «один», служебное слово неопределенной неодушевленной единичности), pikir-an «мысль» — se-buah pikiran «одна/некая мысль», букв,«одна штука мысль» (числительное se- «1» + счетное слово buah; тоже значение неопределенности), berbagai pertemuan «разные встречи». Правда, и удвоение, и косвенные показатели числа в тексте встречаются редко.

При СущС возможны определения следующих видов.

а) Другие существительные и лично-местоименные энклитики разных лиц в значениях агенса/субъекта и пациенса: per-main-an-nya/-mu/-ku «его/твоя/моя игра», perbaikan-nya «его починка». Если упоминаются пациенс и агенс, то один из них вводится предлогом.

б) Группа, вводимая относительным служебным словом yang «тот, кто/что; который»: pertemuan yang penting «важная встреча».

Дм СущС характерна лексикализация:— bangun «строить» → pembangunan «(экономическое и др.) развитие», banyak «много» → kebanyakan «большинство», nyata «явный, очевидный» → kenyataan «реальность, факт».

4.2. Корневые имена ситуаций.Такие имена менее характеризованы грамматически, чем аффиксальные существительные. Они не встречаются в текстах с показателями числа и не удваиваются для выражения множества действий. По показаниям большинства информантов, сочетания *sebuah tangis/tari «какой-то (один) плач/ танец», *suatu letak/beda «некое местоположение/некая разница» неправильны, но с некоторыми другими словами подобные сочетания возможны: suatu kerja «некая работа». Очевидно, что граница между СущС и КИмС в языке неустойчива. Во всяком случае, свойства существительных у КИмС выражены слабее по сравнению с синонимичными аффиксальными СущС: tarian «танец», pekeijaan «работа», perbedaan «различие», gerakan «движение», рег-gerakan «(политическое) движение».

В предложении и синтаксической группе КИмС имеют те же функции, что и существительные.

Ср. также menahan [meN-tahan] tangis «сдерживать плач» (функция дополнения), deni mobil «шум автомобиля» (определяемое с определением-существительным), nyanyi sunyi «одинокое пение» (определяемое с определением-прилагательным), tawa yang berdcrai «звонкий раскатистый ( букв,рассыпанный) смех» dcru yang makin keras «все более громкий шум» (определяемое с определением в виде группы с относительным словом yang).

Нередко КИмС образуют жесткие группы с подчинительной или сочинительной связью. Иногда они выступают только в составе таких групп. Так, имена речи с последующим именем-определением, обозначающим говорящего, выполняют функцию подлежащего при предложении-сказуемом прямой или косвенной речи.

Такие группы свободно образуются в тексте. Но многие представляют фразеологические единицы, или составные слова [Алиева 1998], наделенные устойчивостью и большей или меньшей идиоматичностью: gerak «движение» + badan «тело» → gerak badan «физкультура», tingkah «поведение», «манера», «каприз» + Laku «ход; поведение» → tingkah-laku «поведение». Имеются также вариантные повторы: tindak «шаг» → tindak-tanduk «поступки», gerak «движение» → gerak-gerik «жесты, манеры». Исходные КИмС в этих примерах самостоятельно как имена неупотребительны (что в словарях следовало бы помечать особым значком).

Сочетаемость некоторых корневых слов частично совпадает с сочетаемостью существительных: сочетаются с показателями числа kata «слово», «речь» — > kata-kata «(различные) слова», se-patah kata «одно слово» (se- числит. «1» + счетное слово patah, букв,«осколок»), cerita «рассказ», «история »→  cerita-cerita «(разные) рассказы», se-buah cerita «одна история». Направление морфологической деривации, как и у КИмС — от имени к глаголу: berkata «говорить», ber-cerita «рассказывать».

Каково положение в системе языка таких имен ситуации, которые совпадают с основами переходных глаголов, как, например, pandang «взгляд» — pandang «смотреть»? Исторически такие корни также, вероятно, восходят к именам, а некоторые были заимствованы как имя: jawab «ответ» → «отвечать» (< араб, jawāb «ответ»). Но в современном языке их, пожалуй, следует считать результатом конверсии «глагол → имя», т. е. относить к КИ, поскольку именное употребление по сравнению с глагольным встречается относительно редко. Все КИмС соответствуют корням только непереходных глаголов.

4.3. Конверсные имена.Корневые КИ, как можно предполагать, пережили упоминавшийся выше исторический переход из КИмС в глагол, но ныне уже глагольная функция первична, а именная вторична. КИ сочетается с личными местоимениями 1, 2 и 3 л. и существительными в качестве определения.

КИ могут быть дополнениями при активных глаголах с префиксом meN-: memberi malu «позорить, срамить» (-beri «давать», malu «стыдиться», ср. [Teeuw 1962].

Но, в отличие от КИмС, КИ может включать аффиксы непереходных глаголов meN-, ber-, ter-, что явно указывает на направление деривации от глагола к имени. Аффиксальные КИ практически всегда имеют определение-ЛМЭ 3 л., изредка также 1–2 л. Это объясняется тем, что наличие глагольного аффикса требует эксплицитного выражении номинализации.