- У-хх-рр.

  Полковник проскрипел горлом, поморщился и дернул за шнур, который вызвал его порученца, молодого казачонка-сироту двенадцати лет, в котором были обнаружены ведовские способности.

  - Да, дядька Иван?

  В приоткрытой двери появилась темноволосая растрепанная мордашка.

  - Юрко, где Чермный, Петров и Гриднев?

  - Все здесь, - паренек кивнул головой. - Только что появились.

  - Зови всех сюда.

  - Понял.

  Голова Юрки Сазонова исчезла из дверей, а через полминуты в кабинете появились воспитанники Лоскута и его ближайшие помощники Светлояр, Рерик и Ратай, три непревзойденных бойца-химородника, люди, в жилах которых текла Старая Кровь великих степных воителей. Они прошли к столу, молча сели в кресла, и посмотрели на своего наставника. Полковник не заметил ни в одном из них даже намека на какую-то расслабленность и, удовлетворенно улыбнувшись, произнес:

  - Прошло пять дней. Что нового?

  Химородники переглянулись, и первым высказался Василий Чермный:

  - Как ты и велел, прошелся по Черкасску. Присмотрелся к людям, понаблюдал за тобой со стороны, и твои подозрения подтвердились. Вчера был замечен интересный человек, который частенько на здание Тайной Канцелярии посматривает.

  - Кто?

  Троян напрягся, а Чермный кивнул на окно и сказал:

  - Пономарь церковный, некто Никандр Скопин, из последней волны переселенцев. В городке появился в конце лета, живет тихо, много молится, не пьет и к женщинам равнодушен. Много гуляет по Черкасску и половину дня, как правило, проводит на колокольне, откуда мы как на ладони. Кроме того, ночью он за твоим домом присматривал.

  - Этот самый Скопин с кем-то встречался?

  - Мои ребята его два раза теряли, так что не могу этого сказать.

  - Предположение, кто он таков, имеются?

  - Инквизитор.

  Слово прозвучало и повисло в воздухе. Тишина надавила на химородников, которые задумались и, прерывая гнетущее недоброе молчание, полковник спросил:

  - Почему ты так думаешь?

  - Скопин человек богомольный, умеет читать и писать, знает все службы и церковные порядки, и ведет себя как священник. Однако всем кто его спрашивал о прошлом, пономарь говорил, что он безграмотный крестьянин из-под Тамбова. При этом Скопин находится в превосходной физической форме, знает тонкости шпионской работы, постоянно проверяется на наличие слежки и является неплохим бойцом, недавно в одиночку трех пьяных гультяев из церкви выбросил. А главное, я эту породу поганую за версту чую. Точно вам говорю, он инквизитор.

  - Раз таково твое мнение, значит, так оно и есть.

  - Что с этим охотником сделаем?

  Старый бунтарь крепко задумался, постучал пальцами правой руки по столешнице, и принял решение:

  - Надо его брать. Скопин не обычный шпион или убийца, за которым можно проследить и установить его контакты и, зная подготовку инквизиторов, могу сказать, что вскоре он почует слежку и сорвется.

  - Тогда мы навестим его?

  - Да, как только закончим разговор, сразу к нему в гости и сходите. И сделайте все так, как я вас учил.

  - Мы помним.

  - Отлично! - Лоскут посмотрел на следующего своего воспитанника, Тараса Петрова, и обратился к нему: - Рерик, как съездил?

  - Неплохо. На Кагальнике нашел хутор, там раньше Василий Поздеев жил. Место хорошее, тихое и спокойное, жителей почти нет, после смерти хозяина разъехались, так что для наших целей оно подходит как нельзя лучше.

  - А что с молодежью?

  - За этот год обнаружено девять человек. С родителями, у кого они имеются, все обговорено, и для людей со стороны, мальчишки и девчонки будут проходить обучение в Тайной Канцелярии. Переселение начнем в январе.

  - Хорошая работа Рерик. Будь осторожен и смотри в оба. Инквизитор, наверняка, не один, и если враги узнают о поселении, где мы будем готовить себе смену, они уничтожат его без всякой жалости и раздумий.

  - Понимаю, наставник.

  Полковник почесал свой гладко выбритый подбородок и обратился к третьему человеку за столом:

  - Ратай, что по твоему направлению?

  - Людей не хватает, - произнес отвечающий за безопасность войскового атамана и высших чинов Войска Донского химородник.

  - Проблемы возникают?

  - Две. Первая, конечно же, охрана Кондрата. Уровень подготовки казаков конвойной сотни повышается, и они начинают видеть в моих людях соперников.

  - Докажи им, что они ошибаются, и продолжай работу. Что еще?

  - Лют.

  - А с ним, что не так?

  Ерема Гриднев, для близких людей Ратай, улыбнулся.

  - Он слишком быстрый и непредсказуемый. Мы за ним не поспеваем. С утра он в Черкасске, в полдень уже за городом, вместе с рабочими в глине вымазывается, а к ночи в Богатом Ключе.

  - Где Лют сейчас?

  - Неожиданно для всех, вместе с Корчагой, выехал в сторону Бахмута.

  - Людей за ним послал?

  - Двоих, самых лучших, но вряд ли они его догонят.

  - Это ничего, Лют мальчик взрослый, сам с любой неприятностью справится. Можно было бы и снять наружное наблюдение, но порядок есть порядок, и порой, наши хлопцы видят то, что он сам не замечает. - Полковник хлопнул в ладоши. - На этом все, жду вас в подвале через полчаса с живым инквизитором. Вперед!

  Инквизитор Никандр Скопин в это время находился в Черкасской церкви. Он стоял на коленях перед иконой Иисуса Христа, смотрел в печальные глаза своего бога и молился. Его губы шептали молитву Пресвятой Троице, а разум тем временем искал выход из сложившейся ситуации.

  Сегодня утром Никандр заметил за собой слежку. Он был профессионалом, его многому учили, и как только вблизи появились люди, которые проявили к нему скрытый интерес, инквизитор понял, что провалил миссию, порученную ему архимандритом Пафнутием. Ему не удалось закрепиться в Черкасске на постоянной основе, и на то, чтобы покинуть донскую столицу у него не оставалось времени. Слишком поздно он вычислил агентов Тайной Канцелярии, и теперь ему оставалось только погибнуть в бою с отродьями тьмы, с теми, в ком гуляет поганая кровь древних чародеев и колдунов. И пусть он уже не сможет послужить истинной вере, но его братья во Христе сделают то, что должны, и уже через три-четыре дня они нанесут свой первый удар и уничтожат первого донского колдуна, сына войскового атамана, Никифора Булавина. Ему же остается только верить в успех воспитанников Свято-Даниловского монастыря и готовиться к смерти. Но перед тем как покинуть церковь, эту незыблемую твердыню, в которую нет хода темным силам, он произнесет свое последнее слово к Господу.

  - Пресвятая Троица, помилуй нас; Господи, очисти грехи наши; Владыко, прости беззакония наши; Святый, посети и исцели немощи наши, имени твоего ради. Господи помилуй! Господи помилуй! Господи помилуй! Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу, и ныне и присно, и вовеки веков. Аминь!

  - Закончил?

  На плечо Скопина опустилась крепкая, как будто налитая свинцом, рука. Он обернулся, посмотрел на человека за спиной и увидел одного из тех, кого ненавидел всеми фибрами своей души, Тараса Петрова. Химородник улыбался и был спокоен. Он понимал свою силу, и инквизитор, не теряя времени и не отвечая на вопрос, выхватил из-под своего плотного кожушка длинный нож и снизу вверх ударил в ненавистное ему лицо.

  Удар был точен и Никандр знал, что он не промахнется. Но клинок вспорол только воздух, так как Тарас Петров двигался и соображал гораздо быстрее своего противника. Инквизитор попробовал вскочить на ноги и нанести новый удар. Однако позади него уже стоял Гриднев, который ребром ладони ударил Скопина по шее и, потеряв сознание, тот погрузился во тьму.

  Не дав ослабевшему телу упасть на пол, третий химородник, Василь Чермный, подхватил его на плечо и поволок на выход, а Гриднев посмотрел на спешащего к нему местного священника, отца Евлампия, и громко произнес:

  - Спокойно! Дело Тайной Канцелярии! Обнаружен персидский шпион, замышлявший отравить все городские колодцы и тем самым умертвить жителей города Черкасска!