* * *
1 февраля 1943 года унтер-офицер Гейнц Годевинд, который за всю свою русскую военную кампанию не послал ни одного письма и лишь изредка получал почтовые открытки, уселся за сколоченный из еловых досок грубо отесанный стол, зажег оставшуюся с Рождества свечу, чтобы написать карандашом на серой военной бумаге.
Уважаемая фрау Розен!
Наверняка, Вы уже получили от нашего командира роты известие о гибели Вашего мужа. Роберт был моим самым верным боевым товарищем, сопровождавшим меня во время всего Восточного похода. Поэтому я пишу Вам это письмо, чтобы сказать, как мне жаль того, что случилось. В официальных сообщениях речь чаще всего идет о подвигах. Не верьте этому. Мы вовсе не герои, а несчастные бедолаги, которым остается лишь ждать своей гибели. Костлявая смерть с косой — наш постоянный попутчик. Мы ведем с ней беседы денно и нощно; одного хватает она сегодня, другого — на следующий день.
Это случилось в последнюю ночь января, в тихое безлунье. Небо, правда, было усеяно звездами. Был мороз, минус 20 градусов, вокруг лежало сплошное снежное покрывало около полуметра высотою. Роберт нес службу часовым на посту с десяти вечера до двенадцати часов ночи. Незадолго до полуночи единственный артиллерийский выстрел разорвал ночную тишину. Снаряд точно поразил место, где он стоял. После этого вновь воцарился мир.
Уважаемая фрау Розен! Крайне редко бывает так, чтобы артиллерийский снаряд, пролетев свыше десяти километров, мог попасть в одиноко стоявшего человека. Это все равно, как если бы его поразил метеорит. Возможно, таким образом судьба хотела избавить его от излишних страданий.
Если дело пойдет так и дальше в этой проклятой России, то все мы погибнем, но не так милосердно, как мой друг Роберт, в которого попал метеорит. Товарищ, который заступил на пост после него, был вне себя от счастья и благодарил Бога, что снаряд был послан за пять минут до полуночи. Что можно думать о таком Боге и за что его благодарить?
Я не знаю, что следует написать Вам в утешение. То, что он любил природу, об этом Вы и сами знаете. В то время как мы проклинали безотрадную Россию, он восторгался ее лесами, холмами и широкими степями. Он любил большие реки. В летние дни сидел на берегу, чтобы наблюдать заход солнца, затем его мысли переносились к Вам и в его деревню. Часто он играл на губной гармошке. Он знал толк в земле, как никто другой. Даже зимой, когда она была укрыта снегом, он точно определял места, где хорошо растет пшеница. В ясные ночи Россия открывает нам бесчисленное количество звезд. Роберт объяснял нам, где находятся созвездия Ориона, Стрельца и Плеяды. Большая Медведица указывала ему путь на родину. Впрочем, он и так всегда знал, в каком направлении ему следовало бы идти, чтобы попасть домой.
Если я правильно понимаю, то в эти дни у Вас должен был бы родиться ребенок. Роберт часто говорил о Вас и о ребенке. Если это уже произошло, пожалуйста, примите мои сердечные поздравления. У меня самого нет детей, никогда не было и жены, но я знаю, что дети есть то единственное, ради чего стоит жить. Только умирать из-за этого не нужно было. Я желаю, чтобы Ваш ребенок был Вам в утешение и придавал дополнительные силы. Если мне удастся пережить эту ужасную войну, я приеду к Вам в гости.
К этому письму прилагаю небольшую тетрадь, которую я нашел под его соломенным тюфяком. В ней он ежедневно записывал то, что ему довелось пережить на войне. Его губную гармошку я не нашел. Если он носил ее с собой, то она должна была бы разлететься на тысячи осколков, и остались лишь мелодии, которые он наигрывал.
Дорогая Ильза!
На фронте спокойно, почти мертвая тишина. Мы ждем, когда нас сменят, чтобы с новыми силами нанести русским смертельный удар. От бездействия можно свихнуться. Столько солдат собрано на небольшом пространстве, что трудно представить себе подлинные масштабы происходящего.
Сводка вермахта значительно поднимает наше настроение. На южном участке Восточного фронта дело принимает серьезный оборот, а успехи немецких подводных лодок заставляют еще сильнее биться наши сердца. Тяжелые потери русских в живой силе и технике должны, в конце концов, дать знать о себе. Мы все верим в то, что Россия рухнет в этом году.
Как прекрасно ощущать приближение весны! Дни становятся длиннее, когда в полдень появляется солнце, то столбик термометра поднимается до нуля градусов, а снег начинает таять.
Вчера мы слушали по радио речь Геринга из дворца спорта. Она также придала нам новых сил. Теперь они будут направлены на ведение тотальной войны с целью нанесения последнего решающего удара.
Наш боевой товарищ Розен погиб 31 января. Артиллерийский снаряд попал в него, когда он стоял на посту часовым. Я рассказывал тебе о нем во время нашего отпуска. Он был сыном крестьянина из Восточной Пруссии, его жена ждет ребенка. Еще одним хорошим человеком стало меньше. Унтер-офицер Годевинд был так потрясен этим, что вначале плакал, а затем напился.
Вот Ребекка пред тобою; возьми и пойди; пусть будет она женою сыну господина твоего… Не удерживайте меня, ибо Господь благоустроил путь мой.
Первая книга Моисеева, Бытие, Глава 24, Стих 51, 56
Во вторник она встала и пошла по комнатам, останавливалась надолго у окон и показывала ребенку заснеженную деревню. Вечером, когда он заплакал, матушка Берта присела на край постели и стала петь ему. Тогда детей тоже укачивали, напевая им колыбельную песню. В остальном, в крестьянском доме Розенов царила тишина. Было так тихо, как бывает только в февральские дни, когда природа застывает в ледяном оцепенении, птицы не поют, животные стоят в хлеву, и лишь собака лает на ворон, примостившихся на крыше амбара.
Из деревни пришли первые жители, чтобы взглянуть на ребенка. Они принесли с собой небольшие подарки, скорее для матери, нежели для младенца. Так как каждое посещение полагалось отмечать, то шнапс в доме Розенов быстро закончился. Бургомистр вызвался помочь оформить в городе все бумажные дела. Во всем должен был быть порядок. Лишь после того, как ребенок будет зарегистрирован в документах, тогда он получит настоящую путевку в жизнь. Но Эрика настояла на том, что она все может сделать сама. Раньше всем этим занимались отцы, они напивались в трактире и возвращались домой поздней ночью. Но теперь они скитались по фронтам и перекладывали эту работу на матерей.
Спустя неделю она почувствовала себя достаточно окрепшей. Кристоф запрягал лошадей в сани, в то время как Эрика кормила ребенка грудью. Все нужно было сделать очень быстро. Когда ребенок проснется и потребует, чтобы его вновь покормили, к этому времени она должна быть уже дома. Она запахнулась в попону, опустила уши у меховой шапки и погрузила руки в черные меховые варежки. Лошади понеслись навстречу серому дню, который пока еще не решил, быть ли ему морозным или же дать немного выпасть снегу. Навстречу попалась господская пролетка, у пруда пленные вырубали лед 50-килограммовыми блоками для господского погреба. Небольшая их группа разгребала снег. Это были молодые парни, которые еще даже не брились. Они были едва ли старше Герхарда. После печальной истории с запевалой Мишей прибыли новые пленные. Они не умели петь, сильно мерзли, постоянно были простуженными и прятали руки под одеждой ближе к телу, чтобы согреться таким образом.
Поездка на санях обещала быть прекрасной, если бы день не был хмурым и не навевал грустных мыслей. Город встретил их так, будто он еще и не просыпался. Правда, на улице появились уже первые прохожие. Слышно было, как жители у своих домов скребли лопатами булыжную мостовую.
Уличные фонари нарядились в белые шапки и горели весь день напролет. На окнах расцветали ледяные узоры.
Чиновник отдела регистрации Пёнтек, казалось, несколько уменьшился ростом. Он уже больше не носил коричневую униформу, вместо нее на нем был повседневный костюм, на локтях пиджака были пришиты защитные латки из кожи. Он вспомнил о том майском дне, когда молодожены сказали друг другу слово «да» и прокрутил в голове, насколько девятимесячный срок соответствует сегодняшнему визиту.
