— Ллойд, — позвала она через плечо. — Посмотри-ка на непотопляемого нашего.

Ллойд копался в сумке.

— Сейчас, я ищу ключи, — бормотал он.

— Пошли, ребята, пора готовить ленч, — обратился Джей-Ти к путешественникам.

Митчелл возбужденно размахивал картой.

— По-моему, — начал он, — если перевалить через этот уступ, можно выйти к Брайт-Энджелу.

Джей-Ти предположил, что Митчелл преследует какую-то свою цель, но ему не хотелось тратить время на выяснение этого, а потому он встал и направился к плотам, чтобы достать кухонную утварь.

— Хотите, чтобы я сходил? — предложил Митчелл, шагая следом. — Мы ведь хотим отправить собаку обратно на ранчо, не так ли?

Джей-Ти, уставившись на седую щетину в полдюйма, серую рубашку, не заправленную в темные шорты, поправил солнечные очки.

— Вы шутите?

— Посмотрите сами, — не унимался Митчелл, расправляя карту.

Джей-Ти прищурился, глядя не на топографические обозначения, а на огромные очки Митчелла.

— Но ведь отсюда нельзя добраться до «Ранчо призрака».

— А вот и можно, — возразил Митчелл. — Смотрите.

Он указал на жирную контурную линию на карте.

Но Джей-Ти никак не мог отвести взгляда от его очков.

— Митчелл, вы пытаетесь перехитрить меня?

— Я всего лишь сверяюсь с маршрутом.

— Сверяйтесь с чем угодно, но отсюда невозможно дойти до «Ранчо призрака».

— И что вы предлагаете делать с собакой?

— Все просто. Она плывет с нами.

Митчелл обреченно вздохнул.

— И я уж точно никого не погоню с ним наверх, когда доберемся до Гавасу, — заметил Джей-Ти, будто пытаясь убедить самого себя.

— А как насчет Гермита?

Джей-Ти промолчал. Теоретически была возможность, что кто-нибудь на Гермит-Крике заберет собаку, но шансы найти покладистого и жалостливого туриста казались просто ничтожными. И потом, погоня за псом от ранчо до Пайп-Крика кое-что в нем пробудила — Джею-Ти не хотелось называть это «привязанностью», но его посетило отчетливое осознание того, что Миксер принадлежит и будет принадлежать ему не только сейчас, но и после завершения поездки. Он представлял себе, как будет вкапывать новый забор у себя на заднем дворе и устанавливать старую детскую песочницу, — пес останется доволен.

— Я жду ответа, — не находил себе места Митчелл.

Вспомнив, что они уже проделали полпути и что пора поговорить откровенно, Джей-Ти отвел его в сторонку и снял с него очки. И хотя яркое полуденное солнце безжалостно обжигало сетчатку, гид хотел, чтобы Митчелл смотрел ему прямо в глаза.

— Что вы против меня имеете? — начал тот. — Вы злитесь буквально с первого дня. Объяснитесь же наконец: вы что, собираетесь вести так себя и дальше?

— Митчелл, заткнись, — резко прервал зануду Джей-Ти.

К его удивлению, тот замолк.

— Теперь слушай, Митчелл. У нас два варианта. Первый. Ты остаешься с нами. Второй. Ты плывешь с другой группой. Все очень просто, правда? Подозреваю, меньше всего на свете тебе сейчас хочется выслушивать советы, но я все-таки руководитель группы и это моя работа, поэтому я советую выбрать первый вариант и остаться с нами. Знаешь почему? Потому что в противном случае ты будешь вспоминать об этом как о самой большой упущенной возможности в своей жизни. Дело не в собаке. Дело в том, чтобы принимать все как есть.

Митчелл скрестил руки на широкой груди. Его предплечья поросли серебристыми волосами, лежавшими параллельно, точно расчесанные.

— Если решишь остаться с нами, забудь про аллергию. И не бойся, у Лены не случится анафилактический шок — разве что она будет обниматься с собакой, а я в этом сильно сомневаюсь, — продолжил Джей-Ти.

Митчелл сплюнул на песок.

— Кроме того, Митчелл. Я гарантирую, что, если рядом будет Миксер, книга, которую ты пишешь, получится намного более интересной. Согласен? Подумай обо всех возможностях. Что бы сделал такой первопроходец, как Джон Уэсли Пауэлл? Думаешь, он бы прогнал собаку?

Раздражение Митчелла заметно ослабло.

— Ответ очевиден, — резюмировал Джей-Ти. — Так что одумайся наконец, Митчелл, и позволь себе немного расслабиться. Не принимай все так серьезно. Расслабься. Люди хотят наладить отношения с тобой, Митчелл, правда хотят.

Это была одна из самых суровых и длинных проповедей из всех, что Джей-Ти когда-либо читал своему подопечному, — он уже не помнил, когда был столь многоречив. Он не удивился бы, став свидетелем тому, как Митчелл и Лена, дождавшись прибытия следующей группы, взошли на борт и мстительно пожелали всем и каждому, включая Джея-Ти и других гидов, удачного спуска в преисподнюю. Но ему некогда было наблюдать за Митчеллом. Они находились двумя милями ниже «Ранчо призрака». Компания подобралась действительно уникальная: собака, пожилая женщина с поврежденной ногой, старик с болезнью Альцгеймера, патологически толстая девушка-подросток, Каин и Авель — и несносный «второй пилот», которого он только что вывел из себя. Жара достигала почти сорока градусов. Джей-Ти предстояло готовить ленч и сменить повязку Руфи; он должен был удостовериться в том, что двенадцать человек потребляют достаточно жидкости и им не грозит переход в обморочное состояние. Он сделал все возможное, чтобы избавиться от собаки, но Миксеру было суждено остаться.

Как Джей-Ти сказал Митчеллу, из этого может получиться отличный роман.

Пока Джей-Ти беседовал с Митчеллом, а остальные суетились вокруг собаки, Эвелин открыла бутылку воды и сделала четыре глотка.

Начиная с этого дня, Эвелин решила себя ограничивать. Да, она слышала, что Джей-Ти наказал всем пить побольше, но Эвелин была уверена в том, что знает особенности своего организма и сама способна рассчитать количество воды, необходимое для того, чтобы поддерживать себя в форме и не страдать от переполнения мочевого пузыря. Джей-Ти рекомендовал выпивать по два литра каждые четыре часа; Эвелин решила, что она в состоянии, ничем не рискуя, уполовинить это количество, придерживаясь следующего вполне элементарного уравнения:

Дж. — М = Э

Где Дж. — количество воды, рекомендуемое к употреблению Джеем-Ти; М — количество воды, в итоге оказывающееся в мочевом пузыре; Э — количество жидкости, которое она, Эвелин, должна выпить, чтобы не страдать от обезвоживания.

Поэтому сегодня между завтраком и ленчем она выпила лишь пол-литра. Теперь ей было легче ходить. Чтобы проверить уровень жидкости в организме, Эвелин прижала палец к внутренней стороне предплечья и убедилась, что мышечная ткань сохраняет свою упругость. Она поздравила себя с открытием столь успешной методы.

Если абстрагироваться от основной проблемы, Эвелин, несомненно, получала удовольствие от поездки. Ну когда бы еще она увидела сапсана, калифорнийского кондора, стайку диких индеек и огромное количество ястребов. А ведь были и горные козы, что паслись на берегу реки, и смешная маленькая мышь с большими ушами, торопливо семенившая на рассвете по песку. Запомнились ей и все виды скальных отложений.

А главное, Эвелин завела друзей. Например, вчера вечером Джил пригласила ее поужинать, и Эвелин долго рассказывала о своих исследованиях, причем Компсоны слушали внимательнее, чем студенты. Гиды также были очень любезны — терпеливо отвечали на все вопросы. Здесь когда-нибудь бывает снег? Каким образом этот камень оказался на середине реки? Почему индейцы племени навахо построили свои амбары так высоко? Почему на Колорадо так много тамариска? Откуда вы знаете, что уровень воды скоро повысится? Плотина действительно однажды рухнет?

Она старалась делать подробные заметки в дневнике в конце каждого отрезка пути, вечером, пока остальные пили. (Не нравилось Эвелин в этой поездке лишь непомерное количество алкоголя, потребляемого не только пассажирами, но и гидами. Разве в их обязанности не входит присматривать за туристами? Разве они не должны возглавлять и вести?) Джулиану было бы интересно узнать, какой величины здесь форель, — он любил рыбалку. А некоторые коллеги Эвелин потребуют подробного рассказа о флоре и фауне. Она нумеровала все фотографии, чтобы знать, когда и где сделана каждая из них, — Эвелин была не из тех, кто возвращается из отпуска с уймой красивых снимков, но не может ничего внятно объяснить.