Джей-Ти надеялся стартовать с утра пораньше, но за ночь повязка на ноге у Руфи ослабла и рана вновь начала кровоточить. Джей-Ти и Дикси промыли ее кипяченой водой, пока Руфь сетовала на то, что требует слишком много внимания.

— У вас полно своих дел! — смущенно бормотала она. — Я сама могу о себе позаботиться. Это всего лишь царапина.

Хотелось бы Джею-Ти в это верить. У Руфи была тонкая кожа, испещренная венами. Надев медицинские перчатки, он обработал рану антибиотиком по всей ее длине. Дикси сделала перевязку и наложила пластырь, а потом при участии Джея-Ти обмотала ногу стерильным бинтом.

— Осталось всего четыре упаковки, — напомнила Дикси.

— А сколько бинтов?

— Шесть мотков.

— Черт. Ладно, трать их равномерно. Руфь, наденьте сегодня непромокаемые брюки, — наставлял Джей-Ти, — чтобы марля осталась сухой.

— Хорошо, — вздохнула Руфь.

— Вы можете наступать на эту ногу?

— Конечно, могу.

Джей-Ти и Дикси подождали. Руфь перенесла вес тела на раненую ногу и торжествующе взглянула на них.

— Видите? Все в порядке.

Было уже девять, когда плоты наконец отчалили. Джей-Ти вырулил на стремнину, решив просто довериться течению. Они плыли в тени, было прохладно. Целый час путешественники двигались по спокойной воде, и плоты казались игрушечными на фоне терракотовых стен каньона. По склонам утесов росла яркая зелень. Скальные породы были то монотонными и слоистыми, то красными в черную полоску. Иногда выход из ущелья был виден, иногда его скрывали скалы.

Они ненадолго остановились у Красной пещеры — огромного, похожего на раковину амфитеатра, словно вырезанного в скале. Когда путешественники высадились, Митчелл тут же объявил, что, по подсчетам Джона Уэсли Пауэлла в 1869 году, в этой впадине могли расположиться пятьдесят тысяч человек.

— Разумеется, это преувеличение, — заметил он.

Одни пошли гулять, другие отправились на укромный пляж, оглашая окрестности восторженными криками, отзывавшимися эхом. И конечно, все фотографировали.

Джей-Ти, впрочем, не хотел задерживаться — приближалась еще одна партия туристов, а из-за поворота показалось несколько каяков.

— Подойдем ближе к створу плотины, — пояснил он Эбо и Дикси. — Надеюсь, там будет меньше народу.

Они погрузились на плоты и снова заскользили по зеленой водной глади, окаймленной отвесными берегами, некогда сформированными донными отложениями. Джей-Ти дал указание Эбо и Дикси держаться ближе друг к другу, чтобы он мог поведать путешественникам историю проектирования плотины в Большом каньоне, когда в шестидесятых годах прошлого века департамент по мелиорации санкционировал прокладку туннеля прямо сквозь стену каньона, на тридцать девятой миле.

— Но к счастью, плотину так и не построили, — сказал Джей-Ти, — благодаря усилиям клуба «Сьерра».

— Точнее, Дэвида Брауэра, — вставил Митчелл.

— Кто это? — спросила Сьюзен у Джил, не желая открыто признавать свое незнание. Но Митчелл услышал.

— Вы шутите? Вы не знаете президента клуба «Сьерра»? Человека, принесшего в жертву Глен-Каньон? Хотя он в этом очень и раскаивался…

— Действительно, — сказал Джей-Ти, поймав взгляд Эбо.

— Он говорил, что сожалеет об этом больше всего в жизни, — продолжал Митчелл. — Я однажды видел Дэвида Брауэра. Очень разумный человек. Смотрите-ка, что это?..

Где-то вдали виднелось темное углубление в скале.

— Надеюсь, ни у кого нет клаустрофобии, — пошутил Митчелл.

Они двинулись к берегу, и Джей-Ти внезапно задумался: не позволить ли Митчеллу провести экскурсию самому, раз он так много знает об этом месте. Но упрямство победило — и, как только путешественники сошли с плотов, Джей-Ти велел Эбо остаться на берегу с Руфью и Ллойдом, а остальным напомнил о необходимости пристегнуть спасательные жилеты к какому-нибудь устойчивому элементу конструкции.

— Можно взять собаку? — спросил Сэм.

Джей-Ти не имел ничего против этого. Он бросил мальчику веревку и поручил сделать из нее поводок.

Путешественники поднялись по тропе и вошли в туннель, осторожно перешагивая через камни и лужи и хватаясь друг за друга, чтобы не потерять равновесие. По мере того как становилось темнее, они замедляли шаг; бормотание и смех эхом отдавались от сырых стен. Пахло влагой и жестью. Они свернули, и исчез последний проблеск солнечного света — теперь во главе вереницы во мраке мерцал лишь фонарик Джея-Ти. Было прохладно. Где-то капала вода. Эвелин споткнулась, но Митчелл ее удержал.

— Спасибо, — словно боясь кого-то спугнуть, пробормотала она.

— А почему мы шепчем? — еле слышно спросил Питер.

Внезапно Джей-Ти остановился, и все собрались вокруг него. Он направил луч фонарика вверх и осветил вентиляционную шахту.

— Всем видно?..

— Простите, — извинялся Митчелл, протискиваясь вперед, — простите… — Он присел и устремил вверх объектив фотоаппарата. («Надеюсь, вы пришлете мне снимок», — довольно бесцеремонно обратился к нему Питер.) Мигнула вспышка, испугавшая не только путешественников, но и пса, вырвавшего поводок у Сэма и зарысившего к выходу тем же путем, каким все пришли в пещеру. Когда Джей-Ти посветил фонариком ему вслед, Миксер уже скрылся.

— Ну ладно, — вздохнул Джей-Ти. — Ничего страшного. Думаю, нам всем пора возвращаться.

— Нет, погодите, — попросил Митчелл. — Выключите-ка фонарик!

Джей-Ти подчинился, и все оказались в кромешном мраке. Воздух, казалось, потеплел; путешественники, приглушенно переговариваясь, вытягивали шеи.

— Ладно, — объявил Джей-Ти, — прогулка окончена. Возвращаемся, а то Руфь и Ллойд выпьют все пиво.

Почему-то обратный путь показался намного короче. С каждым шагом становилось все теплее, возникло странное ощущение путешествия во времени. Митчелл проинформировал всех, что в пещерах, где есть летучие мыши, можно подхватить лихорадку Эбола. Джей-Ти заметил, что здесь нет летучих мышей. Митчелл возразил, что этого нельзя знать наверняка, но, впрочем, он не боится. Наконец после очередного поворота впереди забрезжил свет.

Появился также несомненный запах скунса.

Волна смрада накатила на них; густая и отвратительная, она окутала всех плотным облаком. Послышались стоны и возгласы, а потом все, толкаясь и отпихиваясь, бросились на свежий воздух. Миксер лежал на тропинке, зажав морду между передними лапами.

— Черт возьми… — сказал Джей-Ти.

Эбо бегом поднялся на вершину.

— Я не смог его остановить, — запыхавшись, объяснил он. — Мы наблюдали за скунсом с плота, его почти не было видно в кустах, кругом царило спокойствие, Руфь рисовала, а потом вдруг примчалась эта чертова собака и залаяла!

— Сэм, стой! — крикнула Джил.

Сэм остановился в нескольких шагах от пса.

Джей-Ти почесал затылок. Он не знал, что сказать, и молча смотрел на Миксера.

— У нас есть томатный соус? — вдруг спросил Питер.

— Ах ты, чертова собака… — сердито пробормотал Джей-Ти. — Ты чертова псина.

Пришлось докапываться до самого дна ящика с припасами, чтобы отыскать банку томатного соуса. Джей-Ти открыл ее и вылил содержимое в ведро. Эбо держал пса за голову, Питер — за задние ноги, а Джей-Ти втирал томатный соус в шерсть.

— Боже, как он жалко выглядит, — сказал Митчелл.

Купание не помогло избавиться от запаха, и Джей-Ти чувствовал, что во всем виноват он. Разумеется, собаку испугала вспышка, и пес бросился прочь со всех ног. Если бы Джей-Ти оставил собаку с Эбо, ничего подобного бы не произошло.

А он-то думал, что сумеет убедить кого-нибудь из проплывавших мимо туристов доставить пса на «Ранчо призрака».

Так или иначе, они сильно задержались и не успели миновать плотину до того, как к берегу пристала знакомая компания на каяках. Разумеется, посыпались вопросы, но Джей-Ти не был расположен к тому, чтобы давать долгие объяснения. Заметив среди прибывших каякеров девочку лет десяти-одиннадцати, стаскивавшую спасательный жилет, он обратился к ней: