Игорь вернулся домой с испорченным настроением. Сняв ботинки, он лег на кровать, закинул руки за голову и задумался.

В чем дело? Что произошло такое, отчего в душе появились досада, злость и в то же время предчувствие какой-то надвигающейся беды?

В школу он пришел с единственной целью — проверить сообщение Арно о том, что Петухова и Садовского выпустили «на волю».

На пустыре шла оживленная работа, но ни того, ни другого здесь не оказалось. Не заметить Рыжего было невозможно. В бывшей столовой работали главным образом девочки. Не нашел он Петухова и у художников, среди юннатов и маляров.

Переходя с места на место, Игорь подолгу наблюдал за работающими, и тут-то и появились и стали расти в нем злость и тревожные предчувствия. В школе все были заняты каким-нибудь делом, а на его насмешливые и язвительные замечания никто не обращал внимания. В школе он был никому не нужен, все привыкли к его «независимости» и никто даже в шутку не предложил присоединиться к ним. Вскоре Игорь почувствовал себя каким-то чужим, враждебным всему, что тут происходит. Директор видел его из окна своего кабинета, в этом Игорь не сомневался, но не пригласил к себе.

Ребята нашлись случайно. Если бы, проходя через актовый зал, Игорь не заметил Садовского, который в этот момент с отверткой в руках вылезал из-под стульев, он бы, конечно, проглядел и Петухова. Согнувшись в три погибели, Максимка что-то привинчивал под стулом.

— Петух, что ты делаешь? — спросил Игорь, обращаясь к обтянутому заду мальчика.

Из-под стула появился сначала рыжий затылок, затем красное от натуги лицо.

— А что ты — не видишь? — проговорил Петухов, усаживаясь на полу.

— Кто это вас заставил?

— Чего там заставил… мы сами, — хмуро ответил Максимка, постукивая отверткой по ножке стула.

— Общественная нагрузка?

— Общественная… факт.

— Новый директор поручил?

— Не… Андрей Архипыч.

— А кто это — Андрей Архипыч?

— А ты не знаешь? Слышь, Колька! Он не знает, кто Андрей Архипыч! А еще комсомолец…

В голосе мальчика прозвучал очень обидный упрек.

— Это наш новый завхоз, — объяснил Садовский. — Мировой дядька!

— Послушай, Петух, — тихо сказал Игорь, оглянувшись по сторонам. — Когда вас выпустили? Ну чего ты свои шарики вытаращил? Я спрашиваю, когда вас из милиции выпустили?

— А ты откуда… Чего ты выдумал! Из какой милиции? — спросил Максим, сразу нахохлившись.

— Не прикидывайся дурачком! Я всё знаю. Если бы не я, черта с два вас выпустили бы. Поехали бы в колонию, как миленькие. Скажите мне спасибо! Это я за вас хлопотал, — сказал Игорь и, видя, что ребята плохо верят ему, прибавил, — я отца просил за вас, дураков, заступиться.

— Ну да…

— Вот тебе и да!

Игорь пододвинул шеренгу стульев, откинул крайнее сидение и сел рядом с Петуховым.

— Ну рассказывайте!

— А чего рассказывать, если ты знаешь, — хмуро пробурчал Максим.

— Знаю, да не всё.

— А зачем тебе знать? — подозрительно спросил Садовский.

— А может быть, вас будут еще прорабатывать за ваши художества… Вызовут на комитет и всыплют…

Сейчас, лежа на кровати, Игорь сообразил, что сделал грубую ошибку, пригрозив комсомольским комитетом. То ли ребята испугались, то ли обиделись, но оба сразу замкнулись и ничего вразумительного он больше от них не услышал.

Но Арно оказался прав. Ребят выпустили, а значит, и дело с ларьком «похоронено», как выразился он. Новый знакомый произвел странное впечатление. Несмотря на то что Арно знал Людмилу, очень кстати предупредил его о наколотой газетке и много рассказывал о Гошкиных и своих похождениях, Игорь ему не верил. А почему не верил — и сам не мог понять. Вчера они условились идти на футбол, но со дня на день должна была прийти «Мария», и Игорь ждал телефонного звонка. Весь вечер он просидел дома. Звонка не было. Может быть, сегодня? А не стоит ли самому сходить и выяснить?

Задумавшись, он не обратил внимания на шум в прихожей.

— К вам гости! — заглянув в комнату, объявила Нюша.

— Опять ты не стучишь, — проворчал Игорь, приподнимаясь с кровати. — Кто там пришел?

Нюша не успела ответить, — за ее спиной показалась голова Миши Логинова, а за ним виднелись Юра Свищев и Галя Хлынова.

— Хелло, Игорь! Это мы! Вход посторонним не запрещен? — Отстранив домработницу, в комнату вошел Миша. — Босс в горизонтальном положении. Проходите! — обратился он к остальным.

Это были школьные друзья. Миша учился в параллельном десятом «б» классе, а Юра и Галя в девятом «в».

— Привет. Почему ты кислый? — здороваясь, спросил Миша.

— Наелся лимонов, — заметил Юра, и сам засмеялся своей остроте.

— Игорь, валяться дома, на кровати и в такую погоду — грешно, — кокетливо улыбаясь, проговорила Галя.

— Я только что вернулся. Садитесь где нравится, — сказал Игорь, снова откидываясь на подушку.

— Ты устал?

— Не устал, но просто так… Думал.

— Зачем? Пускай лошади думают — у них голова большая, — сказал Юра и засмеялся.

Все трое чувствовали себя здесь совершенно свободно. Они часто приходили к Уварову и привыкли не церемониться. Все они, по выражению Зинаиды Игнатьевны, были дети «порядочных» родителей, людей «их круга», и она покровительствовала этой дружбе.

Отец Миши Логинова был капитаном первого ранга, отцы Юры Свищева и Гали Хлыновой занимали ответственные должности: один — в каком-то учреждении, другой — руководил большим заводом.

— Ты заходил в школу? — спросил Миша.

— У нас новый директор, — сообщила Галя. — «Толстый пень в юбке» не удержалась.

— «Марину» выкорчевали трактором со всеми корешками! — прибавил Юра и опять засмеялся.

— Ну, положим… далеко не со всеми, — возразил Миша. — Кое-кто остался.

— А что вы злорадствуете? — Игорь пожал плечами. — Нам же хуже. Плохо вам училось при ней? Благодарные… Вы и меня продадите не задумавшись.

— Что значит продадим… — обиделся Миша. — Тебе что, «Марину» жалко? А мне так всё равно! Директора приходят и уходят, а мы остаемся.

— И мы уходим, — весело поправила Галя.

— Как в море корабли, — в тон ей прибавил Юра.

Миша молчал. Зная, как неуважительно относился Игорь, а вместе с ним и они, к бывшему директору, он смело высказал свое удовольствие по поводу ее ухода, и вдруг… Кажется, приятель смотрит на это иначе. Но как?

— Ты так и будешь валяться? — спросила Галя.

— Тебе неприятно?

— Пожалуйста, если нравится, — Галя было надула губы, но видя, что мальчики молчат, перестала сердиться. — Мы сейчас заходили в школу, там творится что-то невообразимое. Строят какой-то стадион, очищают столовую, красят… И говорят, что у нас будет как в институтах: сплошные кабинеты.

— Будет опытная школа с продленным днем, — прибавил Юра.

— Ну так что? — спросил Игорь.

— То есть как что! — возмутилась Галя. — А что нам делать? Там девочки из девятого «б» захватили инициативу и командуют… У них Агния Сергеевна… Она тоже там. Я спросила у Ивановой… Она со мной и разговаривать не желает. Задрала нос!

— Не расстраивайся, — покровительственно сказал Игорь. — Они не командуют, а работают. Тебе хочется руки пачкать? Это грязная работа. Подожди… Когда всё вымоют, вычистят, тогда придет наша очередь. Командовать всё равно будем мы…

— Но всё-таки… хотя бы для вида…

— Ничего не надо.

— А ты видел нового директора? — спросил Миша. — Говорят, раньше он был на ответственной работе в милиции.

— Я всё знаю, — лениво, тоном уставшего мудреца ответил Игорь. — Ирина Дементьевна мне всё рассказала.

— Да-а? — с уважением протянула Галя. — Ну, тогда другое дело!

— А в школу вы без дела не шляйтесь. Подумаешь, какое любопытство! — привычно, властным тоном, продолжал Игорь. — Нечего там делать. Когда будет нужно, я дам команду.

— Так бы и сказал сразу! — покорно проговорил Миша.

Игорь усмехнулся: