Поскольку переговоры в Санкт-Петербурге буксовали, мы, как и в Москве, решили разместить будущий магазин в пригороде, на территории Ленинградской области. Участок для него располагался в довольно сложном с точки зрения транспорта месте. Но мы узнали, что как раз по границе нашего участка должна была пройти планируемая в то время Кольцевая автодорога, так что со временем его расположение станет просто идеальным. Мы понимали, что власти вряд ли успеют достроить эту дорогу к 2003 году, и 300-летнему юбилею Петербурга, и не особо на это рассчитывали – да и они, по всей вероятности, тоже.

На торжественном открытии первого магазина ИКЕА под Санкт-Петербургом семью Кампрад представляла супруга Ингвара, Маргарета. После ее выступления неожиданно попросил слова вице-губернатор Санкт-Петербурга. Он обратился к Маргарете, выразив сожаление о том, что городские власти до сих пор не уделяли ИКЕА достаточно внимания, и пообещав, что следующий наш магазин обязательно откроется в черте Петербурга. Что и говорить, в этих обстоятельствах такое обещание не могло нас не порадовать, но по прошествии времени оказалось, что это было одно из тех русских обещаний, вторые даются просто так, не подразумевая никаких обязательств.

В целом опыт нашей работы в Ленинградской области можно оценить положительно. Единственное, что, помимо уже упомянутых инженерных сетей, омрачало нам жизнь, были органы, контролирующие соблюдение природоохранных норм и выдачу соответствующих разрешений. Этих инстанций было две – и они постоянно и активно выдавали противоречащие друг другу указания. Понять, кто именно и за какие вопросы отвечает, было положительно невозможно.

По русской традиции в любой ситуации полезно рассказать подходящий к случаю анекдот. И раз уж мы говорили о портовом городе Петербурге, я расскажу анекдот о лодках – точнее, о подводных лодках.

Периодически я встречался с человеком, который всегда носил на свитере или лацкане пиджака значок. Всякий раз, когда я любопытствовал, что это означает, он всегда уклонялся от ответа.

Но я знал, что мое любопытство, помноженное на упрямство, в конце концов принесет плоды. И вот как-то вечером, когда мы были в ресторане, коллега моего загадочного знакомого сказал:

– Леннарт, вы все спрашиваете об этом значке, так я вам расскажу. Он выдается героям-подводникам, которые спасли много жизней,

Я удивленно посмотрел на владельца значка, который всем своим видом старался показать, что этому не следует придавать особого внимания. И тут вдруг я вспомнил тему, которая регулярно муссируется во всех шведских СМИ.

– Как хорошо, что вы служили на подводных лодках, – сказал я ему, – вы наверняка знаете, где находится моя дача – в стокгольмских шхерах, мимо Ландсорта, чуть дальше и…

Человек со значком прервал меня:

– Леннарт, я никогда не был в стокгольмских шхерах, но, если бы ваша дача была на норвежском побережье, я бы точно узнал ее по описанию.

Уже после первой рекогносцировочной поездки в Казань я понял, где мы будем строиться. Во второй раз я приехал с картой, на которой был отмечен наш участок.

Встреча с городской администрацией прошла отлично – мэр города Камиль Исхаков и его заместитель Раис Мубаракзянов встречали нас с поистине восточным гостеприимством. Они обещали проработать ряд вопросов, ознакомиться с проектом и вернуться к нам с ответом. Не успел наш обратный рейс приземлиться в Москве, как мы уже получили из Казани подтверждение: реализация проекта возможна, но при условии, что магазин будет открыт к тысячелетию города в 2005 году. Мы пообещали успеть к назначенному сроку и сразу же наметили дату закладки первого камня и предполагаемого открытия.

Казань, конечно же, интересовала нас, но далеко не в первую очередь. Решение начать с этого города было продиктовано сердцем, а не рациональными доводами. Мы заразились энтузиазмом руководства, и, как только мэр Камиль назначил своего заместителя Раиса лично курировать проект ИКЕА, который, в свою очередь, был объявлен приоритетным, мы дали зеленый свет, и работа началась.

Мой следующий визит в Казань состоялся через несколько месяцев – я приехал на церемонию закладки первого камня. Одна только поездка была запоминающейся. Старенький автобус, перевозивший пассажиров нашего рейса из самолета в терминал, так резко рванул с места, что я, не успев схватиться за поручни, повалился прямо на стоявшую рядом со мной татарку. Что можно сказать в такой неловкой ситуации? Краснея и бледнея, я проговорил:

– Прошу прощения, но если уж мне и было суждено свалиться, то я рад, что свалился на такую красивую женщину, как вы.

Попутчица, тоже поднявшись на ноги, за словом в карман не полезла:

– Ну, если уж на меня в этом автобусе и должен был свалиться мужчина, остается только радоваться, что это оказался такой воспитанный и вежливый господин, как вы.

Можно ли было придумать более удачное начало поездки? Разве этой сценки не достаточно, чтобы раз и навсегда влюбиться в Казань?

Церемония закладки первого камня завершилась благополучно, и первый же вопрос на последовавшей за этим пресс-конференции мне задала симпатичная журналистка: как мне нравятся татарские женщины? Пришлось рассказать, что с одной из них у меня уже состоялось свидание прямо в автобусе на аэродроме.

Потом я неоднократно приезжал в Казань – гораздо чаще, чем того требовали дела. Нам с женой просто нравилось там бывать. Если мы ехали, то всегда на поезде. Ночной поезд отправлялся из Москвы поздно вечером и прибывал в Казань в шесть утра. Обычно на перроне нас встречал вице-мэр Раис. Он всегда стоял ровно напротив выхода из нашего вагона с огромным букетом роз для моей супруги. Его сопровождали одетые в национальные костюмы девушки, угощавшие нас хлебом-солью. Раис всегда радовался, когда я приезжал с Анной. По его мнению, это значит, что я приезжаю в Казань не только по служебной необходимости, но и по зову сердца. Так оно и есть.

Спустя год после того, как я впервые переступил порог мэрии, чтобы рассказать о себе, компании ИКЕА и земельном участке, который мы присмотрели, в Казани открылся магазин ИКЕА. Это абсолютный рекорд, нигде в мире открытие не происходило так быстро. Когда мне рассказывают о российской бюрократии, особенно в регионах, я всегда привожу пример Казани. На торжественном открытии четвертого по счету российского магазина ИКЕА присутствовал президент Татарстана Минтимер Шаймиев. Помню, как мы вместе с ним, Ингваром, Камилем и Раисом осматривали помещение магазина. Ингвар и Шаймиев, оба выросшие в простых крестьянских семьях, быстро нашли общий язык и постоянно обменивались шутками.

Едва стали пускать покупателей, начался хаос. Нет ничего милее сердцу работника ИКЕА, чем толпа народу, заполнившая магазин в день открытия. Но в Казани эта толпа грозила выйти из-под контроля. Покупали не так много, но спрос на спецпредложения по сниженным ценам был совершенно сумасшедший. Перед кассами собрались огромные очереди. Люди толкались, становилось тесно. Мы вынуждены были вмешаться. Помню, как мы выводили из толпы бабушку, которая уже в полуобморочном состоянии судорожно сжимала в руках сковороду. Уже за линией касс старушка стала слабым голосом объяснять, что не оплатила сковородку, поэтому ей обязательно надо вернуться в очередь. Я сказал, что она может оставить сковороду себе. Поколебавшись, она встала и уверенно направилась к выходу. Никогда не видел, чтобы человек так быстро пришел в чувство. Как сейчас вижу перед собой эту одетую в черное пожилую женщину, стремительно удаляющуюся с заветной сковородкой в руках.

Был и другой забавный случай, на этот раз связанный с самим Ингваром. В ИКЕА есть традиция: все гости, включая руководство самого высокого уровня, в день открытия магазина какое-то время работают на кассах, помогая первым покупателям упаковывать товар. Мне рассказывали, как женщина, стоящая в очереди, глядя Ингвара, напутствовала своего сына: «Смотри, не будешь уроки делать – станешь, вот как этот дедушка, на старости лет чужим людям покупки упаковывать».