Перевод со шведского 0. Белайчук

АЛЬПИНА

БИЗНЕС БУКС

Москва 2010

«Я, конечно, презираю отечество мое с головы до ног – но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство…» –писал Пушкин графу Петру Вяземскому 27 мая 1826 года.

Мы обсуждаем эту цитату с Оксаной, переводчиком этой книги.

Мы часто критикуем себя и свою страну, – говорит мне она. – Наверное, можно сказать, что эта самокритика, иногда даже на грани самоуничижения, часть русской культуры. Мне кажется, многие мифы о России возникли потому, что художественные образы, созданные Пушкиным, Достоевским или Солженицыным, трактовались как документальные свидетельства. В результате получалось примерно то, что Пушкин описывает в своем письме к Вяземскому, – иностранный гость повторяет то, что он услышал когда-то от русского, а может, даже публикует это в своем журнале. У русского читателя такая «цитата» впоследствии вызывает как минимум недоумение, а часто и возмущение.

Почему эти слова, когда их произносит Пушкин, не вызывают таких же отрицательных эмоций?

Да потому, что иностранец повторяет услышанные от русского горькие слова, не испытывая при этом тех же чувств.

Я готов с этим согласиться. Сам я часто могу очень резко высказываться о моей родине, но, если услышу те же слова от иностранца, буду возмущен, ведь у него нет никакого права так говорить.

Для меня эта книга, прежде всего, – объяснение в любви к России. Вся критика, которая здесь содержится, основывается на тех впечатлениях, которые я пережил сам. Поэтому надеюсь, что, если бы Пушкин был жив и читал эти строки, ему не пришлось бы испытывать досаду.

Раньше, пробегая глазами предисловие, я всегда думал – к чему все эти ненужные пояснения и многочисленные «спасибо, спасибо и еще раз спасибо». Теперь, когда я сам написал книгу, я наконец-то понял, к чему. Я испытываю непреодолимую потребность в том, чтобы благодарить и пояснять. Поэтому искренне прошу прощения у всех авторов, которых я незаслуженно укорял.

За годы моей работы в России я постоянно слышал от самых разных людей: «Леннарт, ты непременно должен написать книгу о том, что с тобой здесь происходило».

Обычно я отшучивался: «Каждая неделя моей жизни в России достойна отдельной книги».

Первые годы я не задумывался всерьез о том, чтобы что-то писать, поскольку был полностью поглощен стоящей передо мной задачей – вывести ИКЕА на российский рынок. К идее книги меня вернула жена, которая время от времени стала спрашивать: «Неужели ты допустишь, чтобы все это забылось? Разве не стоит оставить хотя бы какие-то воспоминания для наших детей, чтобы они лучше понимали, что происходило с нами в эти удивительные годы?»

Мысль начала обретать какие-то очертания, и у меня появился стимул к действию.

Я начал описывать все, что не давало мне покоя, долгими бессонными ночами. Думаю, это помогало объяснять себе самому, что происходит. Я пытался найти какую-то структуру во всех взаимосвязанных и разрозненных событиях, наполняющих мою жизнь. Чем дальше, тем больше книга помогала мне справиться с хаотической действительностью. Она становилась своего рода лекарством. Например, получив от какого-нибудь чиновника очередное несуразное объяснение, в соответствии с которым его обещания, данные на прошлой неделе, теперь просто невозможно исполнить, я стал ловить себя на мысли, что об этом было бы неплохо написать в моей будущей книге.

Со временем книга стала моим спасательным кругом. То есть без нее я, конечно, не утонул бы, но с ней все же было гораздо спокойнее.

Я попросил нескольких людей прочесть рукопись и получил очень дельные отзывы. Большинство из них положительно реагировали и настоятельно советовали не бросать работу. Впрочем, были и те, кто решил, что это весьма рискованная затея и продолжать ее не стоит. Мне сказали, что, если книгу издадут, у ИКЕА будут проблемы с российскими властями, чиновники станут избегать встреч, чтобы не быть упомянутыми в продолжении, если таковое последует, мне никогда не дадут визу в Россию и вообще объявят преступником.

Такая резолюция меня просто шокировала. Целый день я пребывал в депрессии, что для меня вообще нехарактерно. Наутро проснулся очень рано, и голова моя была переполнена идеями. Я понял, что, помимо проблем, книга открывает массу возможностей. Возможность представить людям в разных странах мира совершенно новую и непривычную картину России и того, как интенсивно в этой стране может работать крупная международная компания. Возможность познакомить студентов высших учебных заведений с реальным внутренним устройством компании, которая вошла во все классические учебники по менеджменту. Возможность показать другим иностранным компаниям, работающим в России, что, несмотря на все существующие сложности, этот рынок обладает фантастическим потенциалом.

В кратчайшие сроки я связался с сотрудниками посольства Российской Федерации в Стокгольме и попросил их прочесть рукопись, что они весьма охотно сделали. По их мнению, книга содержит резкую критику в адрес определенной части российской бюрократии, но весьма доброжелательна по отношению к стране в целом, поскольку служит прекрасной иллюстрацией ее богатых возможностей. Мне посоветовали никак не смягчать критические пассажи, а описывать все в точности так, как я чувствовал. Идею о том, что лично я или ИКЕА может подвергнуться каким-то гонениям со стороны властей, дипломаты сочли абсурдной. Мне пожелали удачи и посоветовали перевести книгу на русский.

Конечно, я был очень рад такой реакции, но не могу сказать, чтобы она меня как-то особенно удивила. Примерно этого от русских я и ожидал. С этого момента я уже не сомневался и передал рукопись шведскому издательству.

Теперь книга выходит на русском языке, и я очень этому рад. В это издание вошли дополнительные эпизоды с описанием моих встреч с разными людьми – как власть имущими, так и простыми, ничем не примечательными – но только на первый взгляд. Я хотел показать, что, несмотря на различия в культурах и образе жизни, между нами очень много общего. Я встретил в России много удивительных людей и описал эту страну такой, какой она открылась мне благодаря им. Мне кажется, что мои воспоминания будут полезны и российским читателям.

Оглядываясь назад и вспоминая проведенные в России годы, я думаю: чего только не пришлось преодолеть. Но, с другой стороны, не прошло и десяти лет, а мы построили по всей стране тринадцать огромных торговых центров, гигантский дистрибуторский центр, запустили три фабрики и создали команду из шести тысяч сотрудников. В какой еще стране мира можно было достичь таких поразительных результатов в такие короткие сроки?

Я надеюсь, мои читатели не будут слишком строго судить иностранца, который решил, что знает, что России необходимо. Ведь с самого начала я был всего лишь варягом, присланным в вашу страну, чтобы ее покорить. Все мои помыслы и устремления были направлены на то, чтобы создать условия для работы ИКЕА на новом рынке. Опыт в этом деле у меня был, и приличный, поэтому я не сомневался, что справлюсь с поставленной задачей. Только в России я сам оказался покорен.

Эта страна произвела на меня неизгладимое впечатление. Человеческая искренность, доброта и самоотверженность, богатейшая культура, безграничные просторы, удивительное могущество власти, поразительная динамика роста, неисчерпаемые природные ресурсы, фантастические перспективы. У вас есть все, что только можно пожелать. И я уверен, что вы сумеете распорядиться этим богатством во благо своей страны.