— Не срабатывают анализаторы, даже вероопределители, ваше сатанинское высокопревосходительство! И головы у него как таковой совсем нет — колчедановый набалдашник, куда вставлены гляделки, дыхало и хлебало с говорилкой, которая запрограммирована на пароль «панимаш». Внутри набалдашника точечка непонятная, вроде бы чип неизвестной конструкции. Искали извилины везде, даже в прямой кишке — нигде нет. Если нет извилин, то как же либерально-демонкратическую и бандитско-базарную завивку им делать? — подскочивший с докладом недавно назначенный старший смены с новенькими лычками на рожках запинался от волнения.

— Как же у него будет что-нибудь срабатывать, если я лично его, так сказать, крестил? — засмеялся Бес-2. — Когда пьяненький попик настоящего младенца уронил в купель, я ему подсунул этого Бобика. Ловкость лап — и никакого мошенничества. У него с младенчества особая конструкция, работающая на водке — для национальной отдушки. Правда, маслонасос уже барахлит — так это от качества нынешней бормотухи. Ни манжеты, ни клапана не выдерживают.

Великий Дедка точно знал, что Главлукавый приписывал себе несуществующие подвиги, хотя бы потому, что никогда он не был прицерковным чертом, никто не крестил Бобдзедуна в младенчестве — в церковных книгах доброжильская разведка никаких следов не обнаружила. Если черти его «крестили» по своему обычаю, но тогда это другое дело.

— Мы тоже решили, что все это от самопальной «Гжелки»! — старший смены подыграл начальнику. — Извините, виноваты. На линию для наших! Для наших!

— Не надо его даже на линию для наших. Он настолько наш, что нашее и не бывает. Два по сто пятьдесят от бешенной коровки влейте ему в хлебало и закиньте в Ворки Девять.

Пенал с душой Бобдзедуна стремительно двинулся на заправку.

— От Чахлыка Нэвмирущего или, если совсем по-нынешнему, от Головдидька клиент поступил? — спросил Главлукавый у старшего смены.

— Так точно. Доставлен Купон Первый.

— Нам не купон нужен, а главарь, — последовало замечание.

— Это прозвище у него такое, народ придумал.

— Могли бы и наши придумать.

— Извините, я и имел в виду, что наш народ и придумал.

— Обработайте его программой промывания мозгов «Черновежская пуща — Вискули»! — скомандовал Главлукавый и пенал медленно проплыл через весь модуль, изредка искря или покрываясь ядовито-зеленым свечением. — Да побольше злокачественной суверенности закачайте. Антимоскальской инфекционно-вирусной!

Между тем в конце зала тройка лохматых чертей извлекла Бобдзедуна из заправки и поволокла, как определил Великий Дедка, по направлению к Воркам-Девять. Вставлять обратно в должность.

— У них же там на троих будет. Третий где, как его, Чмочкевич что ли? — спросил Главлукавый.

— Доставлен. Но ихняя таможня почему-то документы задержала. Разрешите сделать завивку извилин без справки санитарного врача и сопроводительных документов?

— Валяйте. Мы ведь не бюрократы какие-то. А составы делегаций доставлены?

— Так точно. Складированы в предбаннике.

— Добавьте им в программы побольше тяги к алкоголю. Чтобы они сучок и коньяк «Пять откинутых копыт», как воду, хлестали.

— Будет сделано!

— Продолжайте. А я ознакомлюсь с отчетом о проделанной работе, — повернулся Главлукавый, чтобы покинуть пульт управления, и вдруг остановился, спросил: — Да, мог бы и забыть… В программе промывания серого вещества М. Дойчева есть слова о том, что он отказывается от власти по принципиальным соображениям и во имя высших интересов?

— Так точно. Он у нас получился такой принципиал! Мы ему извилины так отстирали и отгладили, что мышление совсем новенькое! Блестит, как голая коленка! — весело отрапортовал старший смены. — А по содержанию — тот же бобдзедуновский набалдашник.

— Смотрите мне: метку нашу от переусердия ему не отстирайте, — дал последний совет волосатый начальник.

У Главлукавого в модуле был кабинет. Он остановился перед абсолютно гладкой титановой стеной, поднял лапу, приставил к ней — и титановые листы разошлись, открывая доступ к рабочему месту. Вместе с ним в эту, можно сказать, грешная грешных последовал и Великий Дедка.

Главлукавый удобно расположился в кресле и, останавливаясь взглядом на только ему известных точках титановой стены, просматривал отчет работников модуля по обработке высших чиновников, депутатов, ученых, так называемой творческой интеллигенции. Руководство модуля с обеспокоенностью докладывало, что около десяти процентов элиты не поддаются зомбированию, хотя у них после процедуры возникает сильнейшая депрессия, заканчивающаяся нередко самоубийством.

— Изучить причины сопротивления и усилить депрессию для неподдающихся, — последовал приказ.

Потом просматривал личные дела представителей западных стран и международных организаций, направляемых в российские министерства и ведомства в качестве консультантов, а на самом деле с правом первой и решающей подписи. Затем пошли сотрудники фондов, советов, групп, представительств, каких-то организаций, институтов — у Великого Дедки зарябило в глазах от обилия дружелюбно улыбающихся клерков. Их было много, как саранчи. «На ловлю счастья и чинов»? — вспомнил он слова поэта и с удовлетворением отметил, что народу придется до предела затягивать пояса, чтобы прокормить новое нашествие.

— 666-й Бес-2, - раздался вдруг мелодичный и приятный женский голос.

Главлукавый вскочил так расторопно, что шерсть затрещала от электрических разрядов, стал по стойке смирно. На стене появилось лицо с абсолютно правильными чертами. Оно принадлежало еще молодому человеку — по возрасту, пожалуй, могло даже заинтересовать кадровое агентство «Тризна». У него не было никаких рогов, и Великий Дедка не сразу догадался, что это Люцифер, Вселенский Сатана собственной персоной.

— Работа по созданию так называемой новой элиты идет у вас в целом успешно, — сказал Люцифер.

— Рады стараться, ваше вселенское сатанинство, — щелкнул копытами Главлукавый.

Падшему ангелу не понравилась его бойкость, по лицу прошлась тень неудовольствия.

— Новая элита, точнее, лжеэлита, способна напакостить много. И напакостит, — продолжал Вселенский Сатана. — Что было характерно для кремлевских старцев? То, что у них под рукой всегда была куча академиков всевозможных придворных наук, которым только дай что-нибудь научно обосновать. Но кто сейчас верит в науку? При президенте Бобдзедуне должен быть этакий специальный Бобец, объясняющий даже то, о чем президент в силу своего уровня никогда в жизни и не слыхивал. Вообще средства массовой информации должны быть увешаны гроздьями таких бобцов-охмурял. В значительной степени у них должен быть развит комплекс глухаря — эта птица поет свою песню, не взирая ни на что. Бобцы должны камлать песню Бобдзедуна, его линию, не обращая внимания ни на какие антилиберальные и антиреформаторские выходки туземцев. Вплоть до уничтожения оппозиционного парламента. Задача ясна?

— Так точно! Спасибо за мудрейшую подсказку. У меня уже есть один такой, даже фамилия похожа, — разошелся Главлукавый.

— Это, извините, не подсказка, а указание, — зловеще поправил Вселенский. — Теперь о программе «Новые русские». Представляется удачной, хотя над ними будут потешаться не только в этой стране, но и на всей планете. Но мы же не всерьез собираемся заниматься ими! Создание так называемого среднего класса по степени реализации должно приравниваться к построению светлого будущего. Он должен быть не средним, а вечно посредственным и даже средневековым по своим повадкам. Гораздо более важная ваша задача: формирование лженарода. Сообщества не граждан, способных к сопротивлению и коллективными действиям, а сборища жадных, ненавидящих и завидующих индивидуалистов, обуреваемых жадностью, похотью и гордыней. Готовых за ничтожнейшую выгоду, дозу наркотика, зеленую купюру удушить даже мать родную или грохнуть отца. Не только крестного, но и родного. Речь идет о создании принципиально нового типа жителя этой страны — лимитропа. Совершенно необязательно, что он прибыл в Лимитград по лимитному набору. Лимитроп — это не история прописки, а образ жизни, если так можно назвать пакостничество, воровство, обман, ложь, предательство, высокомерие и прочие прелести. Это прежде всего отсутствие каких-либо корней, торжество принципа: моя Родина там, где выгодно. Должны быть созданы условия для самолимитации. Быть лимитропом должно быть удобно, уютно и почетно. И это гарантия того, что тут вместо нации и народа на вечные времена будет всего лишь население, точне — электорат для административного ресурса. В итоге эта страна должна быть всего лишь Точкой RU, а в конце концов — напоминать собой зоопарк Юрского периода. Ее нужно заселить по уровню развития и моральным качествам бобдзедуноподобными динозаврами — бюджетными хищниками, ворами-охранниками и охранниками-ворами, а также травоядными шестисоточниками. И все это под демократически-реформаторским соусом. По большому счету, конечно, этот зоопарк должен быть оскорбительным даже для динозавров. Вы вполне понимаете, о чем я говорю?