Фрониец не обратил на скептицизм внимания и продолжал:

- Заявляю с полной ответственностью – скоро лазги начнут воевать с кваргами. Я это уже почти обеспечил. И не спрашивайте, каким образом. Терпение. Скоро вы получите результат. Остальное мои заботы. Итак, далее. Наши организации уже давно тесно сотрудничают. Пока не открыто, но эффективно. И у меня возникла идея. Почему бы нам не объединиться?

В глазах Президентов появилась заинтересованность. Кто-то даже подался вперед, выложив руки на стол. Конечно. Эти жлобы сразу стали строить картины своего «великого» будущего.

- Заманчивое предложение. Но на каких условиях? И э-э, к тому же ваша Гильдия в Высокой Империи, - подключился другой Президент.

- Гильдия получит свободу. Я делаю предложение наперед. У вас будет время все обдумать. Условия? Никаких необычных условий. Гильдия войдет в Конфедерацию как автономия. Но давайте перейдем к причинам. Для чего это нужно? От вас наверняка не скрыто то, что пришло время выбирать, кому править в Галактике. Ясно, что ведоров не хочет видеть на этом месте никто. Кварги не знаю почему, но попались на их уловки. Следовательно, сформировались два лагеря. Осталось оформить лазгов. Беру на себя эту задачу. Вам же предлагаю совместно уничтожить врага и воцариться навсегда! – Главный пират откинулся на спинку. Речь сказана.

Президенты не думали долго:

- Своевременное предложение. Практичное, я бы сказал. Но вы так легко отдаете Гильдию нам, что закрадываются подозрения. – Человек даже развел руками, как бы подтверждая свою мысль.

- Кто-то же должен быть сговорчивым. Конфедерация ближе нам по духу, чем Империя, - слукавил фрониец. – Вместе мы разберемся с Союзом. Затем придется потрудиться и ударить единым фронтом по Аль-Буи. Для этого я выложу все секреты. Не время торговаться. Вы должны сделать то же. Иначе нам всем конец.

- Дайте час на размышление. Мы свяжемся с вами.

Переговоры завершились. Капитану надоело объяснять столь очевидные истины этим уважаемым мужам, как говорили люди. Час перерыва неплохо. Можно подумать Президенты имеют выбор? Ха! Новая Конфедерация станет его следующей ступенью к стабильной и мирной Галактике. И тогда гуманы оценят его расу по заслугам. Они признают безграничную мудрость тех, кто всегда пытался прийти к согласию с самими собой.

Мутировавшие кморы незамедлительно приступили к любимому делу. На удивление они не брезговали уже мертвыми существами. В Клетке их наверняка приучили есть падаль. Так что уроды старались, как могли. Он начали хватать части тел. Отрывая мясо негуманы с удовольствием пожирали его с помощью своих хоботов. Эсхатону нетерпелось покончить с этим ужасным представлением. Тем более что на его совести оставалась защита потерявшего сознание Тепроса. Кварг со всего размаха запустил секиру в ближайшего монстра. Чвак! Она глубоко вошла в голову твари. Та почти не отреагировала. Только издала неопределенный звук. Законник запустил в нее вторую. Та же реакция.

Толпа на трибунах равномерно галдела. Никто не выказывал особой радости по поводу происходящего. Они то знали, что самое интересное наступит чуть позже. Эсхатон присмотрелся к зрительским местам и внезапно увидел обеспокоенное лицо Чена. Их взгляды пересеклись. Человек заерзал на своем месте. Что-то не складывалось. Несмотря на равнодушие кморов к живому гуману они выглядели неуязвимыми. По крайней мере, для холодного оружия.

И вот организаторы действа сделали следующий ход. Люк посередине арены открылся. Показалась платформа. На ней стояли несколько привязанных друг к другу кваргов. Его братья выглядели крайне истощенными. От них также чем-то очень сильно пахло. Поведение пожирателей живого сразу же изменилось. Они оторвались от своей трапезы и оглянулись на новоприбывших. Раздался ужасающий рык. Твари рванулись к более желанной добыче. Эсхатон понял в чем подвох. Кодекс приказывал ему защищать соплеменников любой ценой. И хотя он неоднократно нарушал его, здесь причин ослушаться не было. Кроме опасения за собственную жизнь.

Кварг не медлил. Он схватил первые подвернувшиеся мечи и побежал наперерез уродам. Кидая их представителям своей расы, законник подхватил копье. А тем временем кморы набирали скорость. Остановить громадные туши не представлялось возможным. И все равно он попробовал. Прыгая на бегу вперед ногами, кварг подставил копье. Один монстр с разбегу напоролся на древко. Оружие хрустнуло и сломалось. Но Эсхатон схватился за хобот твари. Он вскочил на ее спину и потянул со всей силы. Кмор завыл от боли. Наверняка именно это место было наиболее болезненным для пожирателя. Вот теперь-то зрители оживились. Они даже примолкли ожидая того, что произойдет дальше. Остальные законники уже освободились с помощью оружия. Правда, напрасно. Их смяли. Сопротивление не помогло. Грубая сила рвала их тела, отделяя конечности. Синяя кровь заливала все вокруг. Толкаясь, кморы пытались выхватить друг у друга наиболее сочные куски. Они даже прилаживались к плитам и своими уродливыми ртами всасывали желанное питье. Эсхатон же по-прежнему возился со своим противником. Тот пытался стряхнуть ношу. Кварг прилагал максимальные усилия для того чтобы оторвать хобот. Но не получалось. Когда он мельком увидел произошедшее с его братьями, то прекратил бой. Отпрыгнув, гуман побежал к лазгу. Ясно было, что без нормального оружия нечего делать на этой арене. Он схватил спутника и потащил его к краю Клетки. Толпа возмутилась. Опять полетел мусор. Кварг опустил свою ношу и обратил руки к развлекавшимся. Он, на мгновение сняв маску, со всей силы закричал:

- Дайте нормальное оружие, и я уничтожу всех кморов. Всех!

Это был отчаянный ход. Но в Клетке привыкли к победе монстров. А тут они могли увидеть нечто новое. Эсхатон продолжил:

- Плазменный меч! Плазменный меч!

Толпа завелась. Гуманы подхватили его клич.

- Плазменный меч! Плазменный меч! – скандировали они.

Кто-то попытался противоречить. Его сразу же начали бить. Организаторы не могли пойти против объединенного хора тысяч проплативших шоу. Как ни жаль им было своих выученных чудовищ, но пришлось пойти на уступки. Многие поставили на Эсхатона. И если бы сейчас его оставили ни с чем, то толпа бы взбунтовалась. А бунт на Ширупее значил невиданное мародерство. Вряд ли хозяева представления, или богатеи фрохи желали заглянуть в эту бездну. Кваргу через прутья швырнули плазменный клинок. Он подхватил его. Работая на публику законник поцеловал оружие. Затем поднял его вверх. Теперь предстояло устроить незабываемое представление.

Кморы дожирали кваргов. Эсхатон повернулся к бездушным уродам. Он ненавидел их всем сердцем. Он хотел увидеть страх и боль в их маленьких красных глазках. Он желал разделать их туши. Он жаждал их крови. И он решил удовлетворить свое желание. Но сначала законник осмотрел трибуны. Гуманы бесновались. Предстоящее довело их до исступления. Большинство стояло и махало руками, подзадоривая своего героя. Да, лазгийские игры не прошли даром. Только несколько фрохов сидело, притихнув и недовольно ворочая своими громоздкими головами. Элита. Местная элита. Это именно они заправляли всем на грязной планете. Они наживались на горестях и непрекращающихся бедствованиях ширупеян. О, как же наверняка ненавидели их все те, кто оказался заперт в этом мерзком мирке! Эсхатону пришло в голову воспользоваться этим. Он решил помочь Чену осуществить свои планы. А то его надежды могли еще очень долго сбываться сами по себе. У кварга же время на ожидание отсутствовало. И он приступил.

Включить меч. Набрать разгон. Твари все еще пиршествовали. Эсхатон прыгнул. Плазма легко рассекла грубую плоть. В стороны полетели органические отходы. Кмор не докушал. Голова с еще дымящимися кусками мяса полетела сначала вверх. Она как раз падала, когда кварг рубанул еще. И еще. И еще. Он крошил трехметровую тушу, войдя в боевой раж. Затем следующую. И так далее. Ему казалось, что прошло несколько дней, а он все режет и режет ужасных монстров. Эсхатон работал тщательно, не оставляя врагу никакой возможности выжить. Кморы рычали, визжали и булькали, оседая на пол бесформенными грудами мяса. Законник уже не различал, какого цвета их кровь. Все вокруг залилось вязкой жидкостью. Он купался в морях этого мерзкого вещества. Он отбрасывал от себя прилипавшие куски плоти, глаза, кожу, жилы, куски костей и какие-то отростки. Лишь иногда кварг смахивал с лица накопившуюся гнусную грязь. Его тело ломило. Оно болело. Внутри что-то рвалось. Но Эсхатон продолжал до тех пор, пока под вопли уже невменяемой толпы не остановился, разделав последнее блюдо.