В декабре 1943 года, когда обстановка на фронтах Великой Отечественной войны намного улучшилась, НИПСВО отмечал 25-летие своего существования как воинской части и научной организации, и никто даже предположить не мог, что этот юбилей будет последним.
Недавно вступивший в должность начальника полигона инженер-полковник И.И. Бульба, отмечая заслуги этой организации в деле создания и развития отечественного стрелкового вооружения, сосредоточил главное внимание на решении задач по обеспечению действующей армии первоклассным вооружением. И это был не просто характерный для того времени призыв: «Все для фронта, все для победы!» Это было требование руководителя организации к личному ее составу, наполненное конкретным содержанием.
А задачи перед полигоном стояли не простые. На полигоне в это время не прекращались конкурсы новых образцов различных видов оружия, созданных конструкторами различных КБ в соответствии с требованиями военного времени.
Непрерывным потоком проходило через полигон штатное оружие, выпускаемое различными заводами, поступающее на снабжение действующей армии. Проводились также широкие испытания модернизированного штатного оружия.
От объективности оценки испытываемых образцов и правильности выбора лучшего зависело качество вооружения, поступающего в действующую армию, а крайне сжатые сроки, отпущенные на испытания, ставили полигон в не менее сложные условия, чем и разработчиков оружия. От полигона требовались разработки более совершенных и одновременно достаточно простых методов испытаний и исследований оружия, позволяющих давать ему безошибочную оценку в крайне сжатые сроки. В своем конечном варианте выполнение этой задачи было рассчитано на длительную перспективу, но многое было сделано и в военное время.
На оружейном полигоне как в фокусе сосредотачивались все оружейные проблемы, начиная от опытных разработок и кончая войсковой эксплуатацией. Какой бы вопрос ни возникал, что бы где ни случилось с тем или иным образцом оружия, каждый раз полигон должен был провести глубокие исследования и дать не только свое заключение о причинах, но и предложения по устранению выявленных недостатков.
Полигон должен был не только давать оценку новым разработкам и решать их судьбу, определять, по правильному ли пути идут конструкторы, но и совместно с другими научными организациями определять главные направления конструкторских работ в области совершенствования вооружения армии.
Учитывая сложность задач, решаемых полигоном в это время, руководство ГАУ на должность руководителей полигона стало направлять опытных специалистов из своего аппарата, обладающих глубокими знаниями своего дела и высокими организационными способностями.
Иван Иович Бульба был одним из таких руководителей. Он умел к тому же проявлять и высокую требовательность к подчиненному составу. На этой должности к концу войны ему было присвбено первое генеральское звание.
Под стать начальнику полигона был и его первый заместитель по научно-технической части инженер-полковник Охотников Н.С. Он обладал высокой технической эрудицией и глубокими профессиональными знаниями оружейного дела. Николай Сергеевич Охотников работал на полигоне еще в довоенное время, в должности начальника отдела. Одно время он был уволен с военной службы, затем снова призван в армию, восстановлен в прежнем воинском звании и направлен на преподавательскую работу в одно из Тамбовских военно-технических училищ. По ходатайству Бульбы Охотниковов был отозван из Тамбова и направлен на полигон на должность первого его заместителя. И. И. Бульбу и Н. С. Охотникова связывала тесная дружба еще по учебе в Артакадемии, которую они успешно закончили в 1934 году.
Творческое содружество и тесное взаимодействие этих двух руководителей на полигоне было весьма плодотворным. Ими много было сделано по ук реплению материально-технической базы полигона, его техническому оснащению, укреплению исследовательских отделов квалифицированными инженерно-техническими кадрами. Это не замедлило сказаться на резком повышении научно-технического уровня выполняемых полигоном работ, что в период военного времени имело особо важное значение.
Пополнение личного состава полигона инженерно-техническими кадрами производилось в основном за счет выпускников Артиллерийской академии. В инженерном составе этой военной организации были также выпускники, аспиранты, научные работники гражданских технических вузов и научных учреждений, призванные на службу в армии уже в период военного времени.
Работник ГАУ генерал-майор Дубовицкий Н.Н. в самый канун войны в роли председателя выпускной Государственной комиссии Артакадемии отобрал группу кандидатов для работы на полигоне из числа слушателей, наиболее успешно окончивших теоретический курс обучения и проявивших склонность к исследовательской и конструкторской работе.
Генерал Дубовицкий не ошибся в своем выборе. Ученики «школы А.А. Благонравова» не подвели председателя экзаменационной комиссии. А.А. Григорьев, П.В. Панкратов, П.В. Куценко, П.А. Шевчук, В.Ф. Лютый, Б.Л. Канель, как и их предшественники из той же «школы» П.С. Цыпко, В.С. Дейкин, Е.Н. Детиненко, М.Т. Кузнецов и многие другие, внесли большой вклад в перестройку исследовательской и испытательной работы полигона на новый научно-технический уровень в соответствии с требованиями нового времени. А.И. Судаев, из той же плеяды молодых специалистов-оружейников, внес весомый вклад в новые подходы и методологию конструирования оружия.
В годы войны, а также и в послевоенное время, слаженный научно-технический коллектив оружейного полигона принимал новое пополнение «академиков», которые с ходу включались в творческую исследовательскую и испытательскую работу, заимствуя накопленный профессиональный опыт старших товарищей.
Оружейный полигон, как отдельная воинская часть, со всеми положенными ей по штату административно-хозяйственными службами и культурно-бытовыми объектами представлял собою как бы небольшой воинский гарнизон в лесу. Начальником был полковник, а затем и генерал И.И. Бульба. Это был весьма авторитетный и уважаемый военачальник. Его называли все «наш батя», что не только соответствовало его справедливому и по-отечески заботливому отношению ко всему без исключения подчиненному составу, но и ассоциировалось с тем, как он делал замечания провинившимся: «Что же вы, батенька мой…»
Жилая территория этого «гарнизона» представляла собою маленький военный городок со всеми средствами жизнеобеспечения и удовлетворения минимальных культурных потребностей.
Служебная территория полигона, где размещался штаб воинской части со всеми техническими и обслуживающими подразделениями, имела особые, четко очерченные границы и бдительно охранялась комендантской службой во главе с майором Орловым В.Ф. и караульной ротой подполковника Гладышева. Допуск на нее осуществлялся по особому пропускному режиму.
Заместителем начальника полигона по хозяйственной части был полковник М.Е. Самохин, высокой культуры офицер, четко выполняющий свои обязанности по хозяйственно-техническому обеспечению работы полигона. Ревностно и четко нес службу помощник Самохина по продовольственному снабжению подполковник Солдатов. Если офицер или сержант по ошибке или незнанию просил что-то, как ему казалось, «лишнее», ответ был всегда один: «Не положено». Это «не положено» вошло в лексикон жителей полигона.
Как это ни парадоксально с точки зрения «демократии» 80-х годов, но вторым «батей» на полигоне во время войны был заместитель начальника по политчасти подполковник Комаров. Повезло полигону в это время на замполита. Были потом и другие, тоже понимающие человека, но этого отличали особые деловые качества в сочетании с глубоким проникновением в суть служебной деятельности и жизни полигона. На жилой и технической территории его можно было легко заметить с большого расстояния, так как походка его была особой. Ходил он всегда с палочкой, слегка прихрамывая на правую ногу. На ежемесячных собраниях офицеров он всегда сидел с правой стороны от командира части, широко вытянув в сторону протезированную ногу — фронтовое ранение, — что было весьма заметным для всех сидящих в клубе офицеров. Его выступления перед офицерами части всегда были наполнены большим смысловым содержанием и лишены стандартных призывов, характерных для некоторых работников подобного ранга, а потому они были не надоедливыми и выслушивались с большим вниманием.
