— Нет, нужно! — Дудкин попытался вырваться.

— Нет, не нужно!

Завязалась борьба. Дудкин пытался прорваться к телефону, стоявшему на журнальном столике. Коля обхватил его руками и не выпускал. Дудкин попробовал лягаться, но Коля еще крепче сжал объятья.

— Ай, больно! — взвыл Дудкин. — Отпустите меня! Я все сделаю! Честное слово!

Коля разжал руки:

— Вот так-то лучше…

Дудкин обессилено прислонился к стене, держась за левый бок.

— Задыхаюсь… Воздуха не хватает… У меня, между прочим, сердце больное. Там… в шкафу, лекарство.

— Где? — Коля обернулся.

В эту секунду Дудкин издал пронзительный крик, и Коля почувствовал острую боль в затылке. В глазах потемнело, но сознание он не потерял. Резко отскочив в сторону, он увидел Дудкина, сжимавшего в руках бронзовую фигурку устремленного к звездам космонавта с неразборчивой дарственной надписью.

Коля пощупал затылок рукой. Крови не было.

— Ах ты, гад! — воскликнул он и двинулся на обидчика.

— Не надо, — пролепетал испуганно Дудкин. — Я нечаянно…

Коля протянул к Дудкину руки и выхватил статуэтку. В эту секунду за спиной у него раздался резкий окрик:

— Стоять!

Коля замер и медленно обернулся.

В дверях комнаты стоял человек в кожаной куртке. Правую руку он держал в неестественно выпирающем кармане. Лицо человека от уха до подбородка пересекал глубокий шрам. Холодные серые глаза, казались оловянными.

— Руки за голову! — скомандовал незнакомец, не вынимая руки из кармана.

Коля подчинился.

Незнакомец выразительно посмотрел на Дудкина.

— Что? Я тоже? — удивился Дудкин. — Это он — грабитель. Я здесь живу.

— Заткнись, — сказал незнакомец.

Дудкин немедленно смолк.

— Где товар? — спросил незнакомец у Дудкина.

— Какой еще товар? — удивился тот.

— Я все объясню, — вмешался Коля. — Произошла ошибка… Вы ведь Волк, правда?

Незнакомец нахмурился.

— Вы Волк, я знаю, — торопливо продолжил Коля. — Вам позвонил Капустин. А я — Студент. Может, слышали? Это я дал Капустину этот адрес. Только это не тот адрес, понимаете? Произошла ошибка.

— Где товар? — повторил незнакомец, обращаясь уже к Коле.

— Товар по другому адресу. Я знаю только телефон… — Коля дернулся было, чтобы достать салфетку.

— Руки! — прикрикнул на него Волк.

— У меня там номер записан. Можно узнать адрес…

— Где товар, падла? — Волк достал, наконец, руку из кармана. Тускло блеснула черная сталь пистолета.

— Ругаться не надо, — Коля заметно побледнел. — Я же вам объясняю…

— Куда дел товар, сучонок?

— Не называйте меня так, — сказал Коля негромко. Губы и подбородок его мелко задрожали.

Волк криво усмехнулся:

— Что ты там мямлишь, сучонок?

Это было последнее, что он успел сказать. В следующую секунду бронзовый космонавт, который до сих пор находился в заведенных за голову руках Коли, совершил короткий и стремительный полет точно в голову Волка. Тот вскрикнул и упал навзничь. Падая, он успел нажать на курок. Грохнул оглушительный выстрел. Сразу вслед за выстрелом раздался не менее оглушительный визг Дудкина и глухой звук от падения еще одного тела.

Комната мгновенно наполнилась сизым пороховым дымом. Коля стоял в центре, с поднятыми руками и ошалело осматривался вокруг себя.

Широко раскинув руки и ноги, на полу лежал Волк. Чуть в стороне, жалобно поскуливая, свернулся калачиком Дудкин. Коля ногой откинул пистолет Волка подальше в угол и склонился над хозяином квартиры.

— Это конец, — прошептал Дудкин угасающим голосом.

— Вы ранены? — спросил Коля.

— Убит, — еле вымолвил Дудкин.

— Куда вас? — Коля начал осматривать тщедушное тело и заметил бурое сочащееся пятно на тренировочных брюках.

— Кажется, в спину… Подлец! — превозмогая боль, сказал Дудкин.

— Немного ниже, — уточнил Коля. — Надо перевязать. Есть бинт?

Дудкин не ответил, он прекратил скулить и закрыл глаза.

Крови было немного. Коля достал из кармана чистый носовой платок и аккуратно приложил к ране.

— Что вы делаете? — встрепенулся Дудкин.

— Хочу перевязать. Не бойтесь, рана несерьезная…

— Откуда вы знаете, серьезная она или несерьезная! Вы что, доктор?

— Нет.

— Ну, так и нечего говорить! Оставьте меня в покое! Берите, что хотите и уматывайте!

— Мы пойдем вместе.

— Что? Опять вы за свое?

Коля подобрал валяющееся рядом полотенце и начал перевязывать рану.

— Не трогайте меня! — дернулся Дудкин.

— Заткнись! — грубо оборвал его Коля. — Поднимайся!

— Я не могу.

— Сейчас очнется Волк, тогда точно не сможешь подняться. Уже никогда.

Упоминание о раскинувшемся в двух шагах Волке подействовало незамедлительно. Дудкин застонал и попытался подняться.

Коля схватил его под мышки и поставил на ноги. Поправил съехавшее полотенце, завел Дудкинскую руку себе за плечи и двинулся к выходу.

На счастье в подъезде никто из соседей их не видел. Коля подвел Дудкина к машине и открыл заднюю дверь.

— Ложитесь на живот.

— Куда вы меня везете?

— К друзьям.

— К каким друзьям? У меня нет никаких друзей…

Коля решительно согнул упирающегося Дудкина пополам и затолкал в машину.

Через минуту, взвизгнув шинами, машина сорвалась с места.

Заметив на одном из бокалов след засохшей губной помады, Обиходов незаметно поменял его на чистый. Разлил вино и вернулся на диван.

На диване, изящно подобрав под себя ноги, сидело очаровательное ясноглазое создание по имени Людочка.

— Ну, за знакомство, — Обиходов протянул один из бокалов Людочке и пододвинулся поближе.

— За знакомство, — улыбнулась девушка, чуть отодвигаясь.

Она едва пригубила вино:

— А где рисунки?

— Какие рисунки?

— Мы же приехали смотреть ваши рисунки.

— Ах, да! — спохватился Обиходов. — Рисунки.

Он нехотя встал с дивана, подошел к рабочему столу и начал открывать один ящик за другим:

— Куда же я их дел?

Копаясь в бумагах, он беззвучно ругал себя за то, что заикнулся о рисунках, а не о записях джазовой певицы Сары Воэн или коллекции африканских масок. В такой ситуации вполне хватило бы Сары Воэн.

— Вот они! Нашел! — обрадовано воскликнул Обиходов, доставая потрепанную картонную папку.

На обратном пути он щелкнул выключателем и убавил свет.

— Слишком темно! — запротестовала девушка.

— Мои рисунки можно смотреть только в полумраке, — заявил Обиходов.

— Но ведь ничего же не видно!

— Художник сам решает, как представлять свое искусство. Это его право.

Он небрежно протянул папку своей гостье и уселся рядом, снова пододвинувшись вплотную. Людочке уже некуда было отодвигаться. Она развязала у папки тесемки и достала первый рисунок.

Наступило двухминутное молчание. Обиходов налил себе еще вина.

— Интересно, — сказала, наконец, девушка.

Обиходов через ее плечо взглянул на ватманский лист и удивленно поднял брови.

На рисунке был изображен гигантский паук с огромными мохнатыми лапами и женским лицом.

— Интересно, — повторила девушка. — А что вы хотели здесь показать? Была какая-нибудь изначальная идея?

Обиходов прищурился, склонил голову набок и задумчиво почесал подбородок:

— Просто… просто творческий импульс. Некая мимолетная… аллюзия, — сказал он осторожно, не будучи уверен, подходит ли здесь слово «аллюзия».

— Понимаю, — с серьезным выражением лица кивнула девушка.

Она достала второй рисунок, изображающий совершенно фантастическое существо, отдаленно напоминающее черта.

— Вам, должно быть, нравится Сальвадор Дали? — спросила Людочка после долгого молчаливого разглядывания.

— Не очень, — ответил Обиходов. — Вообще, я стараюсь найти в искусстве свою дорогу. Создать нечто совершенно новое.

— Понимаю, — сказала Людочка.

Обиходов подумал, что пора заканчивать просмотр. Сам он видел эти рисунки впервые. Папку ему дала дальняя родственница, сын которой, прыщавый, худосочный очкарик рисовал это, начитавшись бог весть чего. Мамаша абсолютно уверенная в гениальности своего отпрыска попросила Обиходова показать папку «кому следует». «Ты, Жорочка, везде бываешь, всех знаешь, — сказала она. — Пусть умные люди посмотрят, вдруг из мальчика выйдет толк» Обиходов засунул папку в стол и не вспоминал о ней до сегодняшнего дня.