Сафу сшибли на пол, под дула умхальтеров, после чего в кухню умудрился втиснуться главный, чей голос сразу показался Сафе подозрительно знакомым.

– Мы кажется вовремя? Форменная поножовщина!

– Немного припоздали, – вякнул вымотанный Сафа, за что поплатился ударом ботинка под ребра.

– Не бейте его, это на нас напали эти двое! – вступилась Марина, и главный окинул женщину откровенно оценивающим взглядом с головы до ног, заставив покраснеть и прикрыться.

– Разберемся! Кто вы такие? Документы!

Женщина принесла паспорт, у Сафы оказались права, на которые правда особо и не взглянули.

– Этих двоих в обезьянник! – распорядился главный, после чего уставился на женщину. – А вам, милочка, придется проехать со мной. После проверки прописки вас отпустят.

– Не имеете права! – опять встрял Сафа, но, зная чего ждать, ему удалось защититься от повторного удара.

– Сказано же, сразу же отпустим!

Ребята работали оперативно. Четверо в момент вынесли вырубленных простоквашинцев, главарь вывел даму под ручку, любезно разрешив прикрыть ветровкой пострадавшее платье. Когда Сафе удалось собрать ушибленный организм в кучу и выскочить на улицу, спецмоновский спилер с ревом выкатывал в арку, и наступила тишина. На этот раз он остался совершенно один, и именно в этот момент он вспомнил, где раньше слышал голос командира спецмоновцев. Он принадлежал Счастливчику!

На следующий день Костя Зубов встретился с личным водителем Шерхана по кличке Прицеп, который оказался законченным козлом. На осторожные расспросы о Секе он далеко послал его и обещал заложить хозяину. Выйдя из гаража, Зубов позвонил Прыг-скоку, сообщив, что все пропало, и как он погорел. Говоря все это, он скрипел зубами, представляя, как Прыг-скок сейчас развлекается с его женой, но он зря расстраивался.

Прыг-скок давно покинул его квартиру и лично наблюдал за гаражом, где происходил неудачный разговор Зуба с Прицепом. Он сидел на студеной железной лавке, не чуя этого, мех на заду позволял ему сидеть даже на снегу и даже без штанов.

– Ладушки, езжай к дяде, и пусть тебя видят как можно больше людей, – передал Прыг-скок.

От его слов Зубу сделалось нехорошо, но он поспешил выполнить его рекомендации.

Едва джип Зуба отъехал, как за ним в хвост пристроился черный затонированный спилер, похожий на гроб.

– О-как! – воскликнул Прыг-скок, запоминая на всякий случай номер.

На него самого тоже обратили внимание. Вернее, внимание привлек дорогой сотовый телефон. Молодой спортивный гопник, привыкший ломать кости ударом ног, специально обутых в крепкие ботинки с железными набойками, подошел вплотную к Прыг-скоку, не давая возможности ему даже привстать для отпора.

– Зачем старому мобильный телефон? – спросил грабитель, быстро оглядевшись. – Отдашь его? И денежки. Не все, на проезд можешь оставить.

– А-то! – согласился с такой постановкой вопроса Прыг-скок и, даже не сделав попытки встать, дал грабителю пинка в гениталии.

И хотя обут он был в кроссовки безо всяких там ухищрений, гопник почувствовал себя так, словно со всего маху сел яйцами на кусок гранитной скалы. В следующую секунду несостоявшийся грабитель уже ничего не чувствовал. Подкинутый чудовищной силой, он врезался головой в потолок павильона.

В гаражном комплексе освещалась только мойка, где каждое утро драили бронированный спилер Шерхана. Прыг-скок никем не замеченный прошел по темному коридору до конторки, где Прицеп ждал окончания процедуры, сидя на кожаном диванчике. Он успел дать кассиру в глаз, тот был новенький и не знал, с кого не желательно требовать плату. Захватив с барной стойки пойло подороже, опять таки на халяву, Прицеп чувствовал себя все равно скверно. Он по жизни себя всегда так чувствовал.

– Кто там еще? Занято! – рявкнул он на шум открываемой двери.

Однако посетителя это не остановило.

– Что в глаз захотел? Вали отсюда! – заорал Прицеп.

Прыг-скок посмотрел на фингал кассира и поинтересовался:

– Это он тебя так?

– Хоть бы и так, тебе то что? – продолжал надрываться Прицеп, уже понявший, чего он хочет – хорошей драки, вернее избиения, весу в нем было 105 полновесных кило, в тюрьме его научили драться, вернее, опять-таки избивать, набрасываясь кодлой на лохов, так что ему предстояло неплохое развлечение.

Прыг-скок на вид никогда не выглядел чересчур здоровым, и то, что в шкуре беспородной собаки скрывается волкодав, многие его соперники узнавали слишком поздно.

– Я буду бить тебя долго, – пообещал Прицеп.

– Будем поглядеть, – согласился Прыг-скок и, чтобы активизировать процесс, взял со столика недобитую банку и вылил на соперника.

Прицеп, обезумев от ярости, откинул столик и как спущенный с поводка питбультерьер ринулся в лобовую атаку, которая должна была по идее раз и навсегда смять наглого хама. Поначалу все шло по задуманному. Уперев бритую башку в пузо противнику и подхватив руками под ляжки, Прицеп оторвал его от земли и впечатал в стену с такой силой, что едва не посыпались стекла, за которыми ничего не подозревающие сумиты скоблили поролоном машину. По идее после такого удара человек должен был превратиться в безвольную тряпичную куклу.

Прицеп почувствовал некоторый дискомфорт, когда вместо мягкой тряпичной куклы плечо угодило в каменные мышцы. Едва ноги Прыг-скока опять оказались на земле, он ухватил здоровяка за талию, оторвал от пола и обрушил на журнальный столик.

Это только разозлило бандита, и, вскочив на ноги, он вновь кинулся на Прыг-скока.

Бандит в исступлении молотил руками, нанося страшной силы удары, от которых Прыг-скок практически не закрывался, да и сам не бил в ответ. Лишь когда Прицеп, решивший, что с наглеца хватит, попытался обхватить его, опрокинуть и додавить уже на полу, шерстяной так боднул бандита в голову, что там что-то ощутимо хрустнуло. Отлетая, Прицеп успел удивиться, откуда на волосах на морде противника резко взялось такое количество крови, не сразу догадавшись, что это кровь его собственная.

После неожиданного прозрения, Прицеп с рычанием бросился совсем уж не в подготовленную атаку, чем Прыг-скок не преминул воспользоваться. Ухватив бандита за волосы, шерстяной сноровисто насадил его лицом на выставленное колено. Прицеп еще смог выпрямиться, с многочисленными переломами челюстей и лобных костей, и вразлет разфокусированными глазами.

Легким толчком руки Прыг-скок уронил его на пол, затем, перевернув на живот, ловко спеленал ему руки его же ремнем. "Руки как бабочки порхают", – подумал еще кассир.

Словно услышав его мысли, Прыг-скок обернулся и увидел глазок видеокамеры, бесстрастно фиксирующей все происходящее.

– Выключи камеру и вытащи пленку! – приказал он кассиру.

Рывком усадив Прицепа на диван, он тяжелыми пощечинами привел его в себя, едва не оторвав голову.

– Ты покойник! Тебе не жить, понял! – невнятно проговорил Прицеп, едва очнувшись и не совсем понимая, что правила игры изменились.

– Где Шерхан прячет Секу?

– Пошел ты! – с ненавистью выдохнул Прицеп сквозь кровь.

Прыг-скок, вместо того, чтобы пойти по указанному адресу, одолжил у Прицепа сигарету и зажигалку. Прикурив, сам курить не стал, а сунул бандиту. Раскаленным докрасна кончиком в глаз. Зашипело, и Прицеп окривел. Прыг-скок предусмотрительно сжал ему рот. Переждав позывы к воплям, он раскурил сигаретку взамен погашенной в зрачке, и поводил перед уцелевшим глазом.

– Будешь говорить или тебе собаку-поводыря купить?

Прицеп быстро закивал головой.

– Повторяю вопрос: где Шерхан прячет Секу?

– Какого Секу? Не знаю такого!

– Эта девчонка! Она киллер, ты должен про нее знать! – Прыг-скок провел раскаленной сигаретой по ресницам единственного целого глаза Прицепа, и те с треском сгорели.

– Я, правда, никогда не слышал о Секе! – в панике закричал Прицеп. – Но я знаю, где Шерхан каких-то малолеток держит. Они в коттедже в Старом городе. Адреса точно не знаю, но я туда заезжал. Это на Морской, рядом со зданием милиции.