– Что так долго? – возмутился тот. – Я уже давно приехал. Здесь есть спуск к пляжу. Я на самом верху.

Неволин и Шорохов были напарниками. Согласно новому штатному расписанию ГАИ Неволин числился следователем, а Шорохов оперативным сотрудником. Хотя вместе они работали не первый год, но притереться друг к другу им мешала антагонистическая противоположность характеров. Майор Шорохов – красавец ростом метр девяносто, могучий как Арнольд, роскошный чуб, сводивший женщин с ума, и не только чуб, рубаха парень, весельчак, балагур и законченный оптимист.

Следователь Неволин небольшого росточка, узкоплечий, говоривший тихо и едва приоткрывая рот, при ходьбе руками не размахивающий, напоминающий конторского служащего, двадцать лет проработавшего в кабинете площадью в 1 квадратный метр.

Но как специалисты это были профессионалы, которые стоили друг друга. Неволин мог раскрутить первого встречного так, что он взял бы под протокол кражу семечек в далеком детстве, у Шорохова на личном счету было более десятка задержаний особо опасных преступников.

О его силе ходили легенды. Самые отъявленные отморозки становились шелковыми при одном упоминании фамилии Шорохова.

Вскоре по свету фонариков и вспышкам блицев Неволин увидел работавшую группу. Он бы узрел их раньше, если бы не мешал обширный кузов иномарки, стоявшей с выключенными огнями. Приблизившись, он опознал и марку автомобиля. "Бош-Грацис".

– Роторный, – недовольно заметил Неволин.

С другой стороны, на чем должен был ездить единственный сынок Председателя правительства, как не на роторном автомобиле стоимостью в миллион евро.

– Машина целая, – взял на заметку Неволин.

– Ни царапины, чего нельзя сказать о хозяине, – из-за машины показался Шорохов. – Пошли, покажу, только не запачкайся.

Майор провел его мимо расступившихся криминалистов. Вытянувшись на асфальте, в свете софита лежал мужчина. Был он совершенно гол, если не считать сережек в обоих ушах. Собственно сразу за сережками голова его заканчивалась. Часть черепа отсутствовала, даже уши были оторваны. Прямо за сколами на асфальте чернела обширная лужа с комками мозгового вещества.

– Из чего убили Перилова? – спросил Неволин.

– С чего ты взял, что Перилова убили? Он жив – здоров.

– Слава богу! – вырвалось у Неволина. – Можно обратно ехать досыпать.

– Не торопись. Фамилия убитого Георгадзе. Перилов его кореш, они вместе катались.

– Господи, что за невезуха. Георгадзе это министр, который по бензину.

– Точно так. Так что мы тут надолго, отсюда никто не уедет до личного разрешения генерала Крутохвостова, а уж он такого не даст, уж поверь мне, оперу с двенадцатилетним стажем.

Перилов – младший, одетый в линялые джинсы и в распахнутый кожаный плащ, внутри которого просматривались три надетые друг на друга майки, сидел на бордюре, далеко выставив ноги в новеньких лэнсах. На вид ему было не больше двадцати пяти, хотя обильная косметика на лице могла дать погрешность. Как и у убитого у него были две сережки в ушах. Вид обалделый.

– Давно он так сидит? – поинтересовался следователь.

– Как кореша увидел без головы, так и сидит. Единственно, сказал, чтобы позвонили папе. По указанному сотовому номеру ответила женщина, сказала, что хозяин в командировке. Мы ей сообщили про сынка, а уж потом пошли звонок за звонком, и все завертелось.

Неволин потряс парня за плечо и спросил:

– Имя. Фамилия.

– Арик, – невнятно сказал парень. – А что с Жоржиком?

– Башку ему отстрелили вместе с ушами. Арик – это как?

– Аристарх. Аристарх Перилов.

– Мы уже в курсе как ваша фамилия. Что вы тут делали в такое позднее время?

– У нас была охота.

Откровенно говоря, Неволин был уверен, что Перилов ответит, что они катались.

– На кого вы охотились?

– На сусликов.

– Не понял. Тут море, пляж. Где они ваши суслики?

– Ушли. Это они Жоржика завалили и на его тачке уехали.

– Суслики? – уточнил Неволин.

Он повернулся к Шорохову.

– Вменяем, адекватен, – ответил тот на невысказанный вопрос. – Его врач осматривал.

– Но что он несет? У него суслики на машинах разъезжают.

– Это сленг. Надо его заставить все написать.

– Напишешь? – спросил Неволин у Перилова.

Тот кивнул. Следователь велел отвести его в оперативную машину, включить свет и дать все необходимое.

– Марку и номер угнанной машины установили?

– Марка такая же. "Бош Грацис". Номер 006. Букв Перилов не помнит. У него был 009, а у приятеля 006.

– И то прогресс. Да, и анкету ему дайте, пусть заполнит. Чувствую, будет запрос из правительства.

Перилов – младший управился быстро, не прошло и четверти часа, как принесли стандартный бланк, исписанный не желающими совпадать с графами ответами.

– Офигеть! – только и смог сказать Шорохов, прочитав текст, и совсем другими глазами посмотрел на VIP – свидетеля.

Для начала анкета.

"ФИО. арик перилов.

Возраст. скоро тридцатник.

Семейное положение. маман и папашка.

Образование. колеж при англиском посольстве. универ в милуоки.

Где работаете. нигде. а что. хочу стать профессиональным автогонщиком. или в казино директором. еще не решил".

– А почему вы после точек с маленькой буквы везде пишите? – поинтересовался Шорохов.

– Все в Штатах так пишут, для удобства.

– Значит, этому вас в Милуокском университете научили? Занятно.

Шорохов продолжил познавательное чтение одаренного сына Перилова.

"по существу дела сообщаю следующее мы с жоржиком который теперь без головы катались около ресторана морской волк познакомились с двумя сусликами они сказали что они только что из больнички и что скоро их заберут на вахту тогда мы предложили подзаработать они не дураки не отказались мы их привезли сюда где я сейчас сижу жоржик остался на верху а я спустился вниз к морю и оттуда погнал сусликов кверху жоржик должен был их встретить на своей таратайке и сыграть в автобол потом машина заглохла я услышал выстрел и вопли поехал и смотрю. (здесь стояла единственная точка во всем тексте). жоржика убили" -Поясните, чьи вопли вы слышали.

– А я почем знаю?

– У Георгадзе было оружие?

– А как же. Серпер.

– Не хило, – оперативники переглянулись.

Если отпрыск Председателя не путал, речь шла об автомате-пулемете "Гарпун 2М", снабженного лазерным прицелом "Серп".

– Здоровая пушка, ее в спецназе самому здоровому дают носить, – пояснил Шорохов.

– Для сусликов больше чем достаточно.

Неволин бросил на него уничтожающий взгляд и продолжил допрос свидетеля:

– Вы утверждаете, что Георгадзе, вооруженный серпером, безропотно позволил вытащить себя из машины вашим новым знакомым, раздеть себя до гола и застрелить?

– А я почем знаю? Позвоните папе.

– Думаете, папа знает? – сказал Неволин, заводясь и еле сдерживая эмоции.

Шорохов придержал его за локоток.

– Так или иначе, эти вахтовики наша единственная зацепка, – продолжил Неволин, успокаиваясь. – Надо поискать списки тех, кто сегодня проходил медкомиссию в центре Рахитова. Кстати, это совсем рядом с рестораном "Морской волк". Молодой человек, третьего дня трех бомжей размазали по асфальту неподалеку отсюда. Вы не хотите ничего сообщить?

– Это все он! – Перилов указал на укрытый труп.

– Еще бы ты сказал иначе! – процедил сквозь зубы Неволин. – Свидетелей нашли?

– Есть одна женщина. Но она из этих, – майор покрутил рукой у головы.

– Час от часу нелегче. Давайте ее сюда, не может быть, чтобы она вообще ничего не соображала.

– Длительное воздержание для женщины больший стресс, – заметил подошедший эксперт с соответствующей фамилией Кесарев. – Утверждение что мужчинам секс нужен больше, чем женщинам самое распространенное заблуждение. Женщины думают о сексе в пять раз больше и чаще, чем мужчины.

– Спасибо за лекцию, доктор, но могу я все- таки поговорить со свидетелем?

К Неволину подвели женщину в куртке с откинутым капюшоном. Была она в возрасте, но отчаянно молодилась: обильно закрашивала косметикой морщины, отчего те казались еще резче, и носила косу, седую и неряшливую.