Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Гримо кивнул.

— Остается только пуститься на шлюпке в обратный путь, а дальше — галопом на Север, чтобы узнать мнение Атоса, — отшутился герцог. Он-то знал мнение Атоса, но этого не знал занятый хозяйственными хлопотами Гримо. Но Гримо всегда отличался здравомыслием и практичностью. Он вспомнил периоды безденежья на улице Феру, полуголодное существование 'в дни невзгод' и решил, что так далеко граф не пойдет в конфликте с Людовиком. Это только нашему виконту могло прийти в голову. Граф — человек разумный.

— Вы правы, — сказал Гримо, — Но виконт не подпишет доверенность. Разве только вы прикажете,…Но… и то…

— Хитростью выманить, — лукаво сказал Бофор, — Они там, кажется, пьют наверху?

Гримо махнул рукой:

— Глаза бы не глядели! — вздохнул старик, — Безобразники!

— Шалопаи, — сказал герцог ласково, — Успокойся. Обычное дело в путешествиях. И очень кстати эта гулянка. Подожди, когда Рауль напьется 'в дупель' . И волоки его сюда. Подсунем ему бумагу. Типа контракта. В двух экземплярах. Одна будет настоящий контракт, а под ним доверенность.

— А если он прочтет вторую бумагу?

Бофор развел руками, как бы говоря: 'Ничего не попишешь' .

— Попробуем, — сказал Гримо, — Авось и выгорит. Но он же никогда не был 'пьяный в дупель' .

— Судя по тому количеству вина, что заказал Оливье де Невиль, грядет вакханалия! Да не пугайся ты! Все под контролем. Пусть погуляют. Не дети уже. А потом ты будешь преспокойно расписываться в ведомости за Рауля.

— Адъютант? — спросил Гримо.

— Не волнуйся, эти бумаги не по его части. Это к финансистам. Все будет шито-крыто, и к окончанию этой эпопеи скопится кругленькая сумма.

Гримо заулыбался. Он представил, как вручает своему господину целый мешок золота. Сто тысяч ливров. А может, двести тысяч ливров! С процентами. И, быть может, как раз к свадьбе. С мадемуазель де Бофор.

— Согласен, — сказал Гримо.

— Прекрасно, — воскликнул герцог, — А вот тебе подарок от меня, примерь-ка. Порадуй, дружище!

Герцог достал из пакета золотисто-рыжеватый красивый парик алонж, начинавший входить в моду в шестидесятые годы семнадцатого века. Гримо примерил парик. Вздернул подбородок. Бофор прикусил губу и поднял большой палец.

— О! — воскликнул Бофор, — Идея! Закажем Люку твое изображение в парике алонж и пошлем Атосу.

— Месье Люк хотел изобразить меня в образе Дон Кихота.

— Да это супер! Дон Кихот в парике алонж! Вот Сервантес бы подивился!

Бофор хотел сказать 'посмеялся' , но он не всегда находил нужные слова для выражения своих мыслей.

— Не знаю как Сервантес, но мой граф, наверно, засмеялся бы, увидев меня в парике алонж, — сказал Гримо и добавил, вздохнув:

— Раньше…Засмеялся бы…

— Будешь позировать Люку в парике алонж завтра же, — велел Бофор, — Это произведение исксства и сейчас развеселит графа!

— Как скажете, — ответил Гримо.

19. 'Я, РАУЛЬ ДЕ БРАЖЕЛОН…

— Фу, как надымили! — воскликнул Анри де Вандом, входя в адмиральскую каюту.

Гримо машинально приподнялся. Бофор слегка сощурился и нажал ему на плечо. Гримо понял это движение и остался на месте — он хотел, было по инерции встать при появлении дочери герцога, но герцог желал сохранить тайну — ему виднее, решил Гримо. Паж, не привыкший к табачному дыму, закашлялся. Бофор и Гримо стали разгонять дым, затушив свои трубки.

— Сейчас проветрится, — сказал Бофор, — Видишь, старина, какой нежный у меня паж!

— Ах, монсеньор, монсеньор! Вы опять свою ужасную трубку курили! От табака портится цвет лица, и выпадают зубы! Вы будете желтый как лимон, монсеньор!

— Да я всего одну трубочку выкурил, Анри, — сказал герцог, — Как ты отыскал нашу каюту?

— Капитан был так любезен, что проводил меня до самой каюты, ваша светлость, — ответил Анри, — Я вижу, у нас гости?

Анри не узнал Гримо в парике алонж.

— Да вот с Гримо о жизни толкуем, — пробормотал герцог.

— С Гримо? — прошептал Анри, — Праведное небо! Этот господин — Гримо?!

Тут только Анри признал в госте адмирала старичка Гримо. Паж не сдержался и фыркнул. Анри понимал, что нельзя смеяться, но, как на занятиях с госпожой аббатиссой Бофорочка фыркала и хохотала в самый неподходящий момент, когда ее смешили подружки, она невежливо расхохоталась и сразу же поспешила извиниться перед Гримо.

— Вам невероятно идет алонж, господин Гримо, — сказала Бофорочка, — Я хочу сказать… / Она старалась подражать мальчишкам /. Вам ужасно идет парик! Чертовски! Вы очаровательны! Хи-хи-хи! Господин Гримо!

Бофор и Гримо переглянулись с улыбками. Судя по реакции Бофорочки, то же впечатление произведет и его портрет.

— Завтра милейший Гримо соорудит тебе здесь занавесочку, — пообещал герцог. Анри захлопал в ладоши.

— Спасибо, Гримо! Вы такой добрый! — в восторге воскликнул паж, — Знаете, я люблю утром поспать, а окно такое большое!

Бофор порадовался находчивости своей девочки. Паж герцога любит понежиться, а солнечный свет ему мешает. Паж герцога желает путешествовать с комфортом. Молодец, девочка!

Анри де Вандом собирался читать книгу о Китае. Бофор и Гримо опять переглянулись. Наконец герцог решился:

— Анри, отложи свою книжку, — велел герцог, — Ты у меня и секретарь, между прочим.

Паж вскочил, припоминая правила.

— К вашим услугам, монсеньор. Что вы хотите?

— Возьми перо и чернила. Я знаю, что ты часами что-то пишешь, и чернила у тебя отличные.

Анри достал из своей коробки чернильницу и самое любимое перо. Гримо слегка мотнул головой в сторону пажа и поднял брови. Герцог слегка прищурился, мигнул старому приятелю.

— Анри, — сказал Бофор, — Мы хотим доверить тебе некий секрет. Мне бы хотелось, чтобы то, что я тебе расскажу, ты не передавал никому, ни Ролану-барабанщику, с которым ты, кажется, весьма дружен / Анри энергично закивал /, ни нашим Пиратам, а в особенности твоему приятелю Раулю / Анри резко замотал головой /.

— Ты, что ли, Гримо передразниваешь? — не выдержал герцог, — Что все это значит?

— Тайна! Как здорово! Клянусь, монсеньор! Слово дворянина! Никому ничего не скажу! Ну, говорите скорее, в чем дело? Зачем вам чернила и перо? Вы же, простите за откровенность, отвратительно пишете!

Это было правдой. Бофор, увы, писал весьма неразборчиво. Знал он и то, что почерк милейшего Гримо был весьма далек от каллиграфического. Посторонних людей он не хотел посвящать в свою интригу. А поскольку дочь Бофора часто писала отцу длинные, восторженные, чувствительные письма, он знал, что девочка весьма преуспела в каллиграфии и справится с поручением не хуже любого профессионального писца. Герцог предложил Анри сесть за столик, крепко привинченный к полу. Так же были закреплены и стулья. Анри уселся. Бофор положил перед Анри белый бланк, с узорами и художественной заставкой. Это тоже было работой Люка Куртуа, и бумага на эти бланки пошла лучшего качества. Анри де Вандом узнал красивый бланк. На таком бланке он писал свое новое имя, ибо, по документам, дочь герцога была записана как паж и секретарь и официально включена в состав экспедиции.

— Но я же уже писал это в Париже, — сказал Анри.

— Речь не о тебе.

— О Ролане? Что тут секретного?

О барабанщике герцог и забыл. Конечно, барабанщик завтра же получит такой бланк. Но с малышом де Линьетом таких проблем не возникнет, как с адъютантом. Анри взял перо.

— Диктуй, Гримо, — велел герцог.

Анри вытаращил глаза. Почему Гримо должен диктовать ему контракт? Ролан сам грамотный. Грамотный? Не то слово! Писатель! Мемуары пишет!

— Пишите, — сказал Гримо, — Так надо.

— Постарайся, милый Анри.

– 'Я…

Анри окунул перо в чернила и вывел каллиграфическое «Я». Он поднял голову от листа и с готовностью посмотрел на Гримо. Гримо взглянул на герцога с сомнением. Анри, не дожидаясь подсказки, после 'Я' написал заглавное красивое 'Р. ' и 'о' . Он собирался писать контракт Ролана де Линьета.

83
{"b":"128219","o":1}