Расскажем теперь, что происходило с остальными нашими героями…Когда все убедились, что Анри и Рауль оба невредимы, их встретило оглушительное 'Ура!!! ' Народ ликовал. Бофор обнял обоих одновременно. А потом взял на руки Анри и унес в свое помещение. В этот момент Бофор не думал ни о чем, отцовское чувство оказалось сильнее разума. Капитан 'Короны' подошел к Раулю с протянутой рукой.

— У меня нет слов, виконт! — восхищенно сказал капитан, пожимая руку виконту.

— У меня тоже нет слов, капитан, — ответил Рауль c грустной усталостью.

Но тут на него набросились друзья. Рауль принужденно улыбался, отвечая на их шутливые приветствия.

— Постойте, — остановил он их, — Отпустите меня. Мне надо сказать несколько слов нашему капитану. Господин капитан!

Ришар де Вентадорн обернулся.

— Господин капитан, — повторил он, — приношу вам свои извинения за то, что я превысил полномочия и позволил себе отдать команду вашим матросам. К этим чрезвычайным мерам меня вынудили столь же чрезвычайные обстоятельства. Надеюсь, вы не в обиде на меня? Честь имею.

И поклонился.

— Господин виконт, — столь же учтиво сказал капитан, — Какая может быть на вас обида, помилуйте? Вы действовали как профессионал…

— …Высшего класса! — вставил языкастый матрос.

И все засмеялись.

— Но довольно любезностей! — воскликнул Оливье, — Друзья мои, пойдемте выпьем за нашего героя!

— Хо! 'Куда я только не взберусь! ' Помните девиз Фуке? — захохотал Серж, — Возьми это своим новым девизом, Бражелон, тебе он больше подходит!

И по команде Сержа Пираты возопили: 'Куда я только не взберусь! ' Рауль вздохнул и отреагировал на выходку приятелей мягкой меланхолической улыбкой. Капитану бросилась в глаза неестественная бледность его лица. А приятели все зазывали Рауля на пирушку.

— Простите, что нарушаю ваши планы, но у меня чертовски болит голова.

Компания взвыла. Но Рауль не поддавался на уговоры.

— Я вынужден отказаться, — упрямо сказал он, — В другой раз. У меня действительно болит голова.

Гримо встал подле своего господина.

— Вам не ясно, что ли, молодые люди? — заворчал Гримо, — Идемте, мой господин, идемте, а то они вас в покое не оставят.

— Каков мошенник! — хмыкнул де Невиль.

Старик обернулся и сделал грозную гримасу. Пираты захохотали. Де Невиль сделал движение, чтобы утащить приятеля в свою компанию. Но Гримо скрестил руки и энергично затряс седой головой.

— Я пришлю к вам нашего врача, господин виконт! — крикнул капитан. Рауль махнул рукой, сделав жест, означающий 'не стоит беспокоиться' .

— Ну вот, — вздохнул Гугенот, — Старая нянька утащила нашего героя.

— Старый черт!

— Злыдень!

Рауль вошел в свою каюту и повалился на постель.

— Я дьявольски устал, — простонал он, — Гримо, не пускай ко мне никого.

Гримо выразил полное согласие с таким благоразумным решением.

— Не все ж с этими сорванцами пьянствовать, — ворчал старик, — Так и спиться недолго. Лягте отдохните лучше.

— Именно так я и сделаю, — сказал Рауль, — Поваляюсь впрок, пока есть возможность побездельничать.

Он разделся и завалился в постель.

''Что-то с ним не так' , — подумал Гримо с тревогой. Он взглянул на хозяина — тот лежал с закрытыми глазами.

— Кто бы ни пришел — я сплю!

— Во-во, — поддакнул Гримо, — Так всем и скажем.

Гримо пристроился у окна и стал смотреть на море.

— Гримо, платок скорее! — закричал Рауль.

— Что с вами?! — вскрикнул перепуганный Гримо.

— Да ничего, пустяки, — пробормотал Рауль, зажимая нос платком, который Гримо поспешно подал ему, — Что ты всполошился, старина?

От кровотечения из носа не умирают.

— С вами же никогда такого не было, — ворчал старик, стаскивая перепачканную рубашку, — Что за напасть!

— Привыкай ко всяким ужасам, Гримо, — сказал Рауль, — Это еще цветочки. Что-то я не слышу твое о-хо-хонюшки!

— Ну и шуточки у вас последнее время, господин Рауль! — не выдержал Гримо. Он вздохнул, и, намочив салфетку холодной водой, подал хозяину.

— Запомните на будущее, — заметил Гримо, — В таких случаях надо приложить к переносице что-нибудь холодное.

— Думаешь, это повторится?

— А я почем знаю? — буркнул Гримо.

— Уже было, — вздохнул Рауль, — Может быть, это предупреждение. Знак свыше. А может, возмездие.

— Я вас не понимаю. Что за чушь вы несете?

— Тебе не нужно меня понимать. Зато я сам на этот раз прекрасно себя понимаю.

Полные слез глаза Анжелики де Бофор. Брат короля. 'Ой! Мне же больно, отпусти меня, живодер! '…Кровь на лице принца крови… и освобожденная Бофорочка…

— Кажется, прошло.

— Ну и слава Богу, — обрадовался Гримо.

В дверь постучали. Рауль сделал запрещающий жест, затряс головой.

— Я сплю! — прошептал он.

Гримо открыл дверь. Вошел скромно, но элегантно одетый человек лет сорока с небольшим саквояжем.

— Меня прислал господин капитан, — сказал посетитель и представился, — Себестьен Дюпон, корабельный врач. Где больной?

''Так вот ты какой, знаменитый док Дюпон, гроза флагмана' , — подумал Рауль.

''Так вот ты какой, Пиратский Вожак, малыш Шевретты' , — подумал доктор. До сих пор они раскланивались издали.

— Мнимый больной, — отозвался Рауль, — Я здоров как бык.

— Посмотрим, посмотрим, — сказал Дюпон, — Если человек вашего возраста средь бела дня лежит в постели, что-то тут не так.

Гримо нахмурился, пораженный совпадением его мыслей и высказыванием врача. Но он решил вставить словечко.

— У моего господина сегодня был трудный день, — заметил Гримо.

Трудный! Не то слово! Сначала стукач, потом обаранившийся де Невиль, и злосчастный Анри де Вандом.

— У вашего господина все дни трудные, как я погляжу, — улыбнулся Дюпон.

— Я просто хочу побыть один.

— Господин виконт, я же был на палубе со всеми и собственными ушами слышал, как вы жаловались на головную боль. Я и пришел, чтобы помочь вам. Я полагаю, что вы просто переутомились. Но капитан наш очень встревожен. Так на что вы жалуетесь?

— Я ни на что не жалуюсь, господин Дюпон. Передайте капитану, что я очень признателен ему за заботу, но вы напрасно беспокоились, я не нуждаюсь в ваших услугах. Гримо, поблагодари господина Дюпона за визит.

Он сделал жест — заплати, мол. Это была и просьба удалиться. Но от Дюпона не так-то просто было избавиться.

— Понимаю. Вы хотите, чтобы я ушел. Но я должен дать отчет капитану о вашем состоянии.

— Начинается, — вздохнул Рауль, — Уже врачи зачастили. Следующий будет священник, потом гробовщик.

— Гробовщик на море? — хмыкнул Дюпон, — Пожалуйте ручку, сударь.

Гримо подошел поближе.

— Пульс в норме, — сказал врач.

— Я же говорил, любезный господин Дюпон. И не мните, пожалуйста, так мой бедный живот. Я не жалуюсь ни на пищеварение, ни на почки, ни на что!

— А это что? — спросил врач, показывая на перепачканный платок.

— Ничего особенного, — сказал Рауль насмешливо, — Вы поняли, уважаемый господин Дюпон — ничего особенного!

— Но у вас глаза покраснели.

— Это от ветра.

— И лицо бледное.

— Залезьте сами на высоту больше пятидесяти метров, я посмотрю, какой вы будете румяный! Что вас интересует? Язык вам показать? Извольте!

— Вы можете не паясничать, господин виконт?

— Не могу, — все так же насмешливо ответил Рауль, — Меня весьма забавляет эта сцена, господин Эскулап! Ничего не произошло! С чего переполох? Это сейчас, пока мы еще в пути. Что будет, когда начнется война с арабами? Вы и ваши коллеги будете щупать пульс нам после каждого выстрела? Прописывать слабительное после каждой вылазки? А кровопускание нам устроят господа мусульмане, у них это лучше получится, чем у ваших клистироносцев.