Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Вот и Народный дом — массивное, длинное, светло-желтое здание с башней, похожей на замковую. Скаты крыши краснеют излюбленной в Цюрихе черепицей. Редкий ряд деревьев на тротуаре простирает свои ветви до третьего этажа. Этот дом — собственность Швейцарской социал-демократической партии. "Когда еще у нашей партии будут свои дома — такие же добротные, вместительные, с обширными залами?" — думалось иногда Ильичу при посещении столь капитальной штаб-квартиры швейцарских товарищей.

Оживленно сегодня у главного подъезда, выходящего на площадь Гельвеция. Молодые люди собираются на митинг, посвященный первой русской революции. Ульяновых уже ждут верный друг русских эмигрантов, секретарь Швейцарской социал-демократической партии Фриц Платтен и Вилли Мюнценберг, вожак молодежи, Бронский из большевистской секции и ее секретарь Михаил Михайлович Харитонов с Раисой Борисовной…

Стремительной походкой, наэлектризованный предвкушением боевого политического митинга, доклада о революции, Ильич входит в зал. Гул голосов стихает, и улыбки, приветственные возгласы молодых швейцарцев, эмигрантов, студентов, рабочих обращены к Ульянову. Крупская садится в зале рядом с Раисой — ей оставлено место в первом ряду.

Вилли Мюнценберг, рослый стройный блондин, отмеченный божьей печатью лидерства на лице, подождал, пока усядутся молодые люди, вошедшие в зал сразу после Ильича, и представил докладчика:

— Наш русский товарищ, Вольдемар Ульянов, член Швейцарской социал-демократической партии и политический эмигрант из России, любезно согласился сделать нам доклад о революции 1905 года. Товарищ Ульянов свободно владеет немецким языком, и переводчик ему не нужен… В конце зала у нас сидит товарищ, который может переводить на французский для тех, кто еще плохо овладел нашим языком… — Переводчик встал, поклонился. — Итак, начинаем, а сейчас казначей "Союза молодежи" пустит по рядам кружку, куда всякий желающий может сделать взнос в фонд помощи политическим эмигрантам. Кладите лучше серебро или банкноты, чтобы медяки не слишком утяжелили сосуд, — пошутил председатель. Ответом ему был дружный молодой смех.

Внешне неброский, выглядевший старше своих лет, встал из-за стола президиума Ленин. Внимание всех сразу привлекли его глаза — умные, острые, прищуренные, с каким-то особенным огоньком. Одет он был скромно — в несколько потертый костюм-тройку, недорогую рубашку с темным галстуком, аккуратно начищенные штиблеты. Гость обвел своим острым взглядом зал, ласково улыбнулся молодежи и сердечно поздоровался. От его улыбки и взгляда люди сразу потянулись к нему душой.

— Юные друзья и товарищи! — начал Владимир Ильич. — Сегодня двенадцатая годовщина Кровавого воскресенья, которое с полным правом рассматривается как начало русской революции.

Ульянов нарисовал выразительную картину этого дня в Петербурге, зачитал несколько мест из петиции рабочих.

— Испытываешь странное чувство, когда читаешь теперь, — он выделил ударением слово «теперь», — эту петицию необразованных, неграмотных рабочих, руководимых патриархальным священником. Невольно напрашивается параллель между этой наивной петицией и современными мирными резолюциями социал-пацифистов, то есть людей, которые хотят быть социалистами, а на деле являются лишь буржуазными фразерами…

Зал впитывал каждое слово Владимира Ульянова. Он рассказывал молодым интернационалистам Цюриха о том, что до 22 (по старому стилю 9) января 1905 года революционная партия России состояла из небольшой кучки людей. Тогдашние реформисты, точь-в-точь как теперешние, издеваясь, называли истинных революционеров «сектой». Несколько сотен революционных организаторов, несколько тысяч членов местных организаций, полдюжины выходящих не чаще раза в месяц революционных листков, которые издавались главным образом за границей и контрабандным путем, с невероятными трудностями, ценой многих жертв пересылались в Россию, — таков был актив революционной социал-демократии России до 22 января 1905 года. Это обстоятельство формально давало ограниченным и надменным реформистам право утверждать, что в России еще нет революционного народа.

В течение нескольких месяцев картина совершенно изменилась. Сотни революционных социал-демократов «внезапно» выросли в тысячи, тысячи стали вождями двух-трех миллионов пролетариев. Пролетарская борьба вызвала большое брожение, частью и революционное движение в глубинах пятидесяти-стомиллионной крестьянской массы. Крестьянское движение нашло отзвук в армии и повело к солдатским восстаниям, к вооруженным столкновениям одной части армии с другой.

— Особенно интересно сравнить военные восстания в России 1905 года с военным восстанием декабристов в 1825 году, — рассказывал Ильич. — Тогда руководство политическим движением принадлежало офицерам, именно дворянским офицерам; они были заражены соприкосновением с демократическими идеями Европы во время наполеоновских войн. Масса солдат, состоявшая тогда из крепостных крестьян, держалась пассивно.

История 1905 года, — подчеркивал энергичным жестом Ленин, — дает нам совершенно обратную картину. Офицеры, за небольшим исключением, были тогда настроены или буржуазно-либерально, реформистски, или контрреволюционно. Рабочие и крестьяне в военной форме были душой восстаний; движение стало народным…

Во всяком случае, — продолжал Ленин, — история русской революции, как и история Парижской коммуны 1871 года, дает нам непреложный урок, что милитаризм может быть побежден и уничтожен лишь победоносной борьбой народной армии. Недостаточно только проклинать, «отрицать» милитаризм, критиковать и доказывать его вред. Глупо мирно отказываться от военной службы — задача заключается в том, чтобы сохранить в напряжении революционное сознание пролетариата и готовить его лучшие элементы к тому, чтобы в момент глубочайшего брожения в народе они стали во главе революционной армии…

Доклад Ленина продолжался уже около часа. Но, несмотря на то, что в зале были в основном молодые, нетерпеливые и подвижные люди, сила ленинского слова и мысли были таковы, что никто не шелохнулся.

Ильич подходил к завершению своего доклада.

— Несомненно, формы грядущих боев в грядущей европейской революции будут во многих отношениях отличаться от форм русской революции, — указывал он. — Но, несмотря на это, русская революция — именно благодаря своему пролетарскому характеру в том особом значении этого слова, о котором я уже говорил, — остается прологом грядущей европейской революции. Несомненно, что эта грядущая революция может быть только пролетарской революцией и притом в еще более глубоком значении этого слова: пролетарской, социалистической и по своему содержанию. Эта грядущая революция покажет в еще большей мере, с одной стороны, что только суровые бои, именно гражданские войны могут освободить человечество от ига капитала, а с другой стороны, что только сознательные в классовом отношении пролетарии могут выступить и выступят в качестве вождей огромного большинства эксплуатируемых…

Нас не должна обманывать теперешняя гробовая тишина в Европе, убежденно провозгласил Ильич. — Европа чревата революцией. Чудовищные ужасы империалистской войны, муки дороговизны повсюду порождают революционное настроение, и господствующие классы — буржуазия, и их приказчики правительства, все больше и больше попадают в тупик, из которого без величайших потрясений они вообще не могут найти выхода.

Подобно тому, как в России в 1905 году под руководством пролетариата началось народное восстание против царского правительства с целью завоевания демократической республики, так ближайшие годы как раз в связи с этой хищнической войной приведут в Европе к народным восстаниям под руководством пролетариата против власти финансового капитала, против крупных банков, против капиталистов, и эти потрясения не могут закончиться иначе, как только экспроприацией буржуазии, победой социализма…

Ленин немного помолчал, а потом сказал сердечно и глубоко по-человечески:

— Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции. Но я могу, думается мне, высказать с большой уверенностью надежду, что молодежь, которая работает так прекрасно в социалистическом движении Швейцарии и всего мира, что она будет иметь счастье не только бороться, но и победить в грядущей пролетарской революции!

33
{"b":"121363","o":1}