Тот, кто там, над нами, Создатель или наивысший вселенский разум, кому как будет угодно, естественно, все видит и, тем более, все слышит. А выслушивать приходится столько всякой хрени, что в один прекрасный день надоело. Доколе?! Совсем народ оборзел и не следит за словами, а за базар надо отвечать, в натуре. И было решено там, наверху, что отныне кто что брякнул: пожелал чего, пообещал или послал — пусть исполняется.

Первым делом появился огромаднейший буй, видный с любой точки. Нет, никакого нового всемирного потопа. Этот буй к водной стихии не имел никакого отношения. Он даже не с «б», а с другой буквы начинался. С той же, что и слониный нос. И те, кого на него посылали, а это практически все, пошли на него. Благо, рядом с буем появились столь же внушительных размеров хрен и задница. Так что тем, кто посылался по разным адресам не пришлось разрываться. Очень многие приближались к цели очень медленно. Не мудрено: трудно идти, когда пытаешься засунуть в собственную задницу всевозможные предметы, абсолютно не предназначенные для нахождения там, начиная от банальных договоров и контрактов, которые еще как-то можно было поместить внутрь, заканчивая автомобилями и гаражами…

Весьма были озадачены собачие черти. Им привалило такое множество всякой всячины: и тяжелые низкооплачиваемые работы, и чьи-то сварливые жены со своими мамами, и невкусные, практически несъедобные обеды, и многое многое другое.

Огромное количество народа, вроде как, ни с того, ни с сего, стали кто гадами, кто бля. Но это только на первый взгляд ни с того, ни с сего. Просто когда-то не подумавши ляпнули: «Гадом буду!». Отсеклись руки, головы. А не фига их было давать на отсечение. Кто-то помимо своей воли возвращался на место необдуманного обещания и проваливался там.

Хотя были и положительные моменты. Бесчисленное множество матерей, вне зависимости от возраста, социального статуса и материального положения, благодаря своим детишкам, получило неожиданное сексуальное удовлетворение.

И на фоне всеобщей неразберихи осталось незамеченным, как заслуженный пенсионер общероссийского значения, постоянно бормоча: «Вот, ведь, понимаешь…», шел класть свою седую голову на рельсы…

Решил Вася прославиться. Знаменитостью стать. Когда личность известная, сразу всякие разные фирмы с корпорациями потянутся со своими рекламными компаниями. А чем чаще рожа в телевизоре мелькает, тем больше предложений. И попрет по спирали, чем узнаваемей харя — тем выше цена контракта. Одна загвоздочка: как первый раз оказаться в ящике, в смысле, в телевизоре?

Когда-то где-то слышал, что если даже лошадиную задницу каждый день показывать по телеку, то через месячишко она станет звездой. Васек был бы не против предоставить собственное седалище для всероссийского обозрения, в любом виде: фас, профиль, в портках и без. Вот, только справедливо подозревал, что в стране полно более достойных кандидатур, чем среднестатистическая задница деревенского мужика. Так что этот вариант отпадал.

И тут приперлась эврика. Надо попасть в книгу рекордов Гинесса. Это же сразу выход на мировой уровень! Оставалась фигня. Придумать рекорд, а потом его установить. Любил Вася и пожрать, и выпить, но понимал, что не сможет тягаться с заокеанскими толстозадыми проглотами. Потребно было что-то оригинальное, то, что до него никто не догадался делать. Огляделся Васек вокруг, а эврика к нему приперлась, когда он коровник чистил, и подумал, а что если установить рекорд по поеданию лепешек? Коровьих. Муторно стало. А что делать? Путь к славе тернист… Хотел уже было потренироваться, но пришла спасительная мысль: а вдруг какой фермер американский уже догадался до такого рекорда? Получится задарма дерьмеца нажраться… Вася решительно отмел данную идею.

Он с тоской взглянул на свою буренку, и тут приперлась вторая эврика. Ни одна сволочь не додумалась жить на корове. А что? Залезть на нее и не слезать несколько дней или даже месяц. Совсем. Железобетонный рекорд. И, главное, делать практически ничего не надо.

Оставалось привлечь телекомпанию, чтобы рекорд зафиксировала и продемонстрировала кому надо. Тут помог Степа, бывший колхозный комсорг. На жизнь он был обижен. Все порядочные комсомольские деятели с наступлением новых времен подались кто в банкиры, кто в предприниматели, а некоторые даже в олигархи, Степан тоже заявился в правление требовать свою долю, но председатель с парторгом показали ему по полруки каждый, мол, самим мало. Комсорг понял, что Васина идея — это шанс. Пообещал, что поможет с телевидением, только Васек должен будет каждый раз, когда на него будет направлена камера говорить: «Спонсор рекорда Степан Степанович…» и т. д.

Удалось договориться только с районной телекомпанией, но на безрыбье и дворник — горничная. Вася одел рюкзак с провиантом, взгромоздился на буренку, и начали фиксировать рекорд… Все бы хорошо. Но возникли форс-мажорные обстоятельства. Собираясь попасть в ящик, в смысле, в телевизор, Васек чуть не сыграл в другой, в деревянный. Когда вся процессия присоединилась к деревенскому стаду, Борька, местный бык, не то чтобы племенной, но, все равно, любящий это дело, выбрал почему-то именно Васькину корову. Кругом тьма пеструх, не занятых в установлении мирового рекорда, а он решил, что только она. Что со скотины возьмешь? Телек не смотрит, книжек не читает и понятия не имеет о рекордах Гинесса. А так как Васек к корове привязался, дабы ненароком не свалиться, ведь не один день собирался на ней просидеть, то пришлось практически весь процесс находиться в непосредственной близости. Чуть участником не стал…

Короче, в телевизор Вася попал, только не в шоу Гинесса, а в рубрику курьезы. Теперь ждет предложений от корпораций, только те почему-то не торопятся…

Это давно случилось. Еще когда Кашпировского по телевизору показывали. Степа как увидел, тут же охренел. Так и просидел с раскрытым хайлом всю передачу. Подействовало сразу. Начало срастаться и рассасываться. А так как у Степы было идеальное здоровье, хоть в космонавты, срослось естественное отверстие, предусмотренное конструкцией. Нет, не рот. Широко распахнутое хлебало менее всего подлежало срастанию. Да и другие дырки на голове не пострадали, потому как Степа смотрел во все глаза, слушал в оба уха и даже принюхивался к своим ощущениям. Срослось отверстие, не принимающее участие в просмотре передачи. Да и та дыра не является предметом ежеминутного спроса, так что Степа заметил изменения лишь на следующий день, когда захотел воспользоваться отверстием, но ничего не вышло, в прямом смысле, не вышло.

А, вот, рассасываться принялась штуковина весьма важная и полезная. Многие ради нее и живут-то, всячески ей потакая. Действительно, часть очень нужная и разносторонняя. Ей и то можно делать, и сё, даже груши околачивать, при желании.

Степу тогда спасли обыкновенные врачи. Традиционные и бесплатные. Хирурги проделали новое отверстие, правда маленько сикось-накось, потому как на старом месте срослось намертво, три скальпеля сломали — бесполезно. А резать автогеном не рискнули, поди не сейф, хоть и богатства внутри скопилось предостаточно. А процесс рассасывания остановил пьяный нарколог, который на досуге гипнозом баловался. Конечно, тем, что осталось, уж никакую грушу не околотишь, хватало лишь, чтоб кое-как то да сё делать.

Однако, вопреки логике, Степа не осерчал на всех экстрасенсов, а, наоборот, зауважал их еще сильней. И подсел на воду, заряженную Чумаком. Все бы хорошо, только почки стали отказывать. Не рассчитаны они по три ведра в сутки пропускать. Еще и энурез, появившийся после сеансов Кашпировского, обострился. Тогда Степин организм неправильно понял установку целителя. «Будильник», до этого работающий, как часы, прекратил действовать, зато в это время стал сам по себе открываться крантик. Тогда это показалось пустяком, по сравнению с рассасыванием и срастанием, а потом привыклось как-то. Ну, а после неимоверного количества заряженной воды крантик вообще перестал действовать. Чуть что появилось, сразу наружу.