Короче, с одной стороны, сработала формула: «хотели, как лучше, а получилось, как всегда», хотя, с другой, желаемый-то результат был достигнут: и детишки при делах, и пенсионерам некогда митинговать…

В последнее время огромнейшее количество разговоров про «это». Спорят, выступают «за» и «против», в одних школах вводят сексуальное воспитание с наглядными пособиями, в других — отменяют анатомию. Во всяческих ток-шоу целомудренные матроны, выпучив глаза и брызгая слюной, верещат о недопустимости такого развращения подрастающего поколения. Мол, в каждом ларьке можно приобрести непотребные журналы порнографического содержания. Так то оно так, но все равно недостаточно. Как выяснилось, еще не все слои населения охвачены сексуальной грамотностью. Не спешите с обвинениями насчет развращенности. Дело в том, что недавно чуть очень жестоко не пострадал от вопиющего невежества в данной области.

Дело в том, что недавно попал в больницу. Ничего серьезного. Элементарный аппендицит. Привезли меня в операционную, уложили на стол и повязали по рукам и ногам. Ноги понятно — чтобы не брыкался, а вот руки могли бы и свободными оставить, я бы инструменты подавал… Стоит ли упоминать, что для оперируемого одежда не предусмотрена? Так что лежал я к столу присобаченный, в чем мать родила. А хирург немного задерживался. Он в своей подсобке дежурные сто грамм спирта принимал. Нет, не алкаш. Он выпивал только по серьезному поводу. А таковые каждый день имелись. То за упокой души свежепредставившегося пациента, то девять дней, то сорок…

А медсестра, девчонка-соплячка, осмотрела больного, в смысле меня, и кричит доктору:

— Василий Тимофеевич! Можете не торопиться. Операция пустяковая, я сама управлюсь!

Хирург чуть спиртом не поперхнулся. Кричит из подсобки:

— Стой, дура! Не вздумай больного разрезать!

А она в ответ:

— А тут ничего разрезать-то и не надо. Вот, он, аппендикс, снаружи мотыляется.

И хвать скальпель в одну руку, а в другую… У меня сознание помутилось, не то что кричать, моргать разучился.

А эта садистка:

— Да не волнуйтесь, больной. Операция пустяковая. Чик, и все.

Доктор молодец. Мгновенно сообразил, что за аппендикс может у голого мужика снаружи мотыляться. Бегом ринулся в операционную. Успел. В самый последний момент поймал за руку эту злыдню. Тут уж не до операции было. Отпутал он меня. Стеганули мы с ним спирту и принялись медсестру допрашивать. Правда, я только слушал, потому что разговаривать все еще не умел.

— Рассказывай, милочка, что такого ужасного тебе пациент сделал, что ты решила ему так отомстить? Это ж хуже смерти.

— Ничего он мне не делал. Я его в первый раз вижу.

— Значит, весь род мужской перед тобой в чем-то провинился и ты на всех взъелась?

— Да никто мне ничего не сделал. Просто хотела Вам помочь. Понимаю, что не имею права оперировать, но уж случай довольно простенький, чик, и все.

И по роже видно — не ведает, что чуть не натворила. Взгляд наивный, искренний и даже немного обиженный.

— И что же ты хотела отрезать?

— Как что? Аппендикс, конечно же.

— И ты знаешь, что это такое?

— Естественно. Бесполезный отросток.

Нет, ну то что медсестра не знает анатомии, это в порядке вещей, им там в медучилищах не до учебы. И если бы она перепутала, например, желудок с печенью, не было бы ничего удивительного. Но такое!

— Девонька, — продолжал допрос хирург, — а в свободное от работы время ты чем занимаешься? Разве ты не знаешь про взаимоотношения мужчин и женщин, как все это происходит и чем заканчивается? Гм… Всегда думал, что современная молодежь в твоем возрасте разбирается в подобных вещах получше старшего поколения и не понаслышке. Но если сама не пробовала, то хоть с подружками-то разговаривала про «это»?

— Фи! Меня совсем не интересуют эти детские разговоры про эротический секс. Я Филю люблю и фанатею от него. Певец такой есть, может, слышали? Я себя для него берегу. У него супружница старенькая, так что скоро он будет свободен. Тогда-то про все и узнаю. А пока мне это без надобности.

Вот оно как. Даже во времена махрового средневековья в самых отдаленных от светской жизни монастырях, монашки, эти невесты Христовы, и то пополняли окрестные деревушки втихаря рожденными детишками, а тут такое. Певун во всем виноват. Ведь мог же, когда кого-нибудь посылает, заодно и показывать куда именно и объяснять, что это такое и для чего предназначено.

Дрябнули мы с доктором еще спиртику, он взялся за ликбез вверенного ему персонала, а я пошел домой, потому как мой аппендикс, тот который настоящий, от пережитого стресса сам собой рассосался…

— Доктор, у меня проблема.

— Марихуана? Клей? Героин? Кокаин? ЛСД?

— Разуйте глаза! Я ж не малолетка, чтобы свой организм травить всякой дрянью!

— Понятно. Значит старый добрый алкоголизм. Так сказать, злоупотребление этиловым спиртом во всех его ипостасях.

— Абсолютно правильно.

— И Вы решили избавиться от сей пагубной привычки…

— Типун Вам на язык! Пока здоровье позволяет — ни в коем разе!

— Тогда, в чем дело?

— Понимаете, при чрезмерном употреблении иногда возникают побочные эффекты. Видения всякие…

— Белая горячка.

— Она родимая. Вот, например, к моему приятелю Петрухе черти являются. Похабные матершинники. Плюются, гадят, скандалят, просто караул!

— Вполне распространенное видение…

— А к другому дружку Колюне аккурат на пятый день запоя приземляются маленькие зелененькие инопланетные человечки с явным намерением Землю поработить.

— Тоже часто встречающийся случай. Итак, Вы озабочены состоянием здоровья своих друзей?

— С какого перепугу? Да, пусть хоть загнутся. Я же сказал, что проблема у меня. Вот Вы сказали, что черти с человечками — заурядные видения. А ко мне зайчишки являются. Беленькие, пушистенькие. Никаких гадостей не вытворяют. Сидят тихонечко и смотрят грустными глазами.

— И Вы желаете от них избавиться?

— Побойтесь бога, доктор. Вы ж нарколог, и понимаете, что нам, алкашам, позарез собеседники нужны. Жена ушла, а до этого не получилось детишками обзавестись. Как-то стрёмно заниматься всяким непотребством на глазах у зайчишек. Так что я один, как перст.

— Ну, а друзья разве не годятся в качестве собеседников?

— Я сейчас с ними не вожусь. Вдруг их черти и инопланетяне станут моих заек забижать?

— Ничего не понимаю, пить бросать не желаете, от видений избавляться не хотите, что от меня-то требуется?

— Поменяйте мне их.

— Кого?

— Зайчишек. Понимаете, Петруха чертей изгонит, хоть и полквартиры разнесет, или Колюня Землю-матушку от инопланетного ига избавит, тоже с многочисленными разрушениями, и все: стресс снят. Оба полноценные граждане до следующего запоя. А я в постоянной депрессии. Рука не поднимается на таких милых созданий. Так что меняйте мне их хоть на чертей, хоть на человечков!

— Но это невозможно!

— Хотя бы на злых зайцев, доктор, ну, пожалуйста!

— Нет, нет и нет! Даже пробовать не буду! Сейчас злых зайцев, а надоедят, подавай Вам лошадей белых или пингвинов императорских. Все! Или лечитесь от белой горячки, или, до свидания. Живите со своими зайчишками.

— Вот она ваша бесплатная медицина! Ни хрена не желаете работать! Небось олигархам глюки по заявкам оформляете, вплоть до цвета глаз! Пропадите вы все пропадом!!!

Разгневанный посетитель удалился, напоследок хлопнув дверью. А доктор, хмыкнув, извлек ополовиненный пузырь спирта, выпил грамм сто, не разбавляя, и подмигнул первому появившемуся тушканчику…