— Смотря что считать варварством, — проговорил Роско, но Чагар его не услышал.

— Способность мгновенно переноситься с места на место. Принимать мысли и передавать свои. Сообщать окружающему воздуху дивные ароматы. Понимать язык животных и растений… Я находил обрывки текстов, где писалось об этом, но лишь как о недоступных, об утраченных чудесах. Видимо, мои предки на своей Земле, назовем ее так же, не достигли того, что вы.

Или не успели всего, ведь наша Земля покоится здесь так давно.

— Переноситься — в пределах своего крохотного мирка. Жить посреди водоворота чужих мыслей, как правило, не очень-то добрых. Возводить стену давным-давно надоевших запахов между собой и такими же стенами других. Довольствоваться бормотанием цветка и писком бабочки, и оставаться совершенно бессердечным… Да, Чагар, у нас ведь на Земле не убивают, я говорил вам? Еще один довод в пользу прекрасной воплощенной мечты.

Роско был зол. Неужели Чагар ничего не понял? О чем же он думал, мудрый Ник Чагар, столько времени? Его ослепила внешняя сторона, блестящая сказка, которая вдруг вот, рядом? Может быть, Роско плохо передал? Опять пожалеешь, что не дано ему обойти неуклюжесть слов. А ну-ка попробуем…

…трудного существования. А Земля — ухоженный цветник с нежными кустиками веретенника. Насквозь фальшивый цветник…

Чагар обратил на Роско хитрый прищуренный глаз.

— Не старайтесь зря, Роско, я все равно на вашу Землю не собираюсь. Потому что не хочу в такой вот искусственный, неизвестно кем придуманный рай.

У охотников поговорка: «Чем слаще привада, тем глупей чапан». Для вас выстроили все именно так, как вы себе представляли. А может быть, это представляли наши общие предки, когда еще жили так, как сейчас мы, здесь. Ну, кое в чем получше, но в принципе так же. На своей планете и не дальше. А им вот предоставили…

— Все это появлялось… у землян… у людей нашей Земли постепенно.

— Не играет роли. Ребенку тоже не дают всех забав сразу, чтобы они ему не наскучили. А то он снова за кричит.

Слова Чагара были неприятны, но Роско чувствовал облегчение. Все-таки Ник Чагар мудр.

— Вы слышали меня? Сейчас? Когда я попытался…

— Чуть-чуть. Своих сиу я слышал куда лучше. Роско на своей Земле совсем не мог этого? Я не просто так переспрашиваю.

— Да, — Роско по привычке помрачнел. — Совсем. А почему…

— А другие Роско?

— Не знаю… Может быть, тоже, а может быть… — Он растерялся. — Наставник Скин никогда не говорил. А Гаарт учил меня немного, но ничего не получалось.

— Но ты помог мне.

— Это совсем другое. Я не воскрешал… Вы просто не представляете, насколько это глубокая штука — жизнь. Мне тоже нет смысла возвращаться, Ник, — сказал Роско. — Я уже не нужен Земле… Или Наставникам, что в моем случае одно и то же. Пусть там решают сами, как доказать, что черное — это белое и на оборот. Я не умею. Вы здесь люди такие же, как мы. И все. И точка.

— У таких же, как на твоей Земле, Роско, людей большая беда. — Как-то незаметно Ник начал говорить ему «ты». — Спасти нас может только Солнечная и… ты, Роско.

— Я?!

— Вы вместе, хочу я сказать. Пророчество Ки говорит, что супругом для нее, не похожей ни на кого среди людей Города, станет тот, кто придет издалека, такой же не похожий ни на кого среди тех, где рожден.

Вместе они обуздают Огонь и вместе станут управлять всеми под Горой. Ты так же необходим, Роско, как и Солнечная. Твоя Земля для этого не нужна. Нужен ты Анджеле. Только ты. Сам по себе, такой, какой есть. И я в ответе за вас обоих. Роско в недоумений оглядел себя.

— Но что. Я могу так мало.

— Ты с Анджи, не забывай. Узнав о пророчестве, о соблазне управлять, к ней полезли многие, к сожалению. И не безуспешно… да, лучше ты будешь знать от меня. Или на твоей Земле это не имеет значения?

— Практически да, — Роско почувствовал, как сердце у него упало.

— Здесь имеет. Для Солнечной имеет, вот почему я предупредил, чтобы ты был особенно бережен.

— Если вы спрашиваете о…

— Я ни о чем не спрашиваю. То, что должно случиться, — случится. Но для Анджелы важно, чтобы ты отнесся к этому всерьез. Только тогда она поверит сама, и только тогда раскроется все то, что есть лишь в Солнечной нашего народа. Не знаю, как это будет выглядеть, — предварил он вопрос, готовый сорваться у Роско. — Но это будет. И чем скорее, тем лучше. — Ник Чагар, вдруг понял Роско, был совершенно измучен. Кожа почернела, запали виски. — Луду сказал, что огни видели вновь.

Чапы всхрапнули, Чагар быстро обернулся. Пофыркав, животные успокоились.

— Ки-Ту передала Анджи нечто… Некая вещь, предмет или… Она должна послужить ключом для силы бороться с огнями, так говорит пророчество. Оно не внятно, и я до сих пор не уверен…

— Надо спросить у нее. У Анджи. Сама-то она должна знать. Ник испытующе смотрел на Роско.

— Лучше это сделаешь ты. В подходящий момент. Понимаешь меня? Роско слегка отодвинулся.

— Извините, Чагар, прозвучит неприятно, но вы говорите, как… — Он поискал слово. — Как сводник. Это так выглядит.

— Мне наплевать! — шепотом рявкнул Ник Чагар. — Как это выглядит! Так или иначе, но огни здесь связаны с приходом вашей Земли! Умышленно или иначе, но это из-за вас гибнут сейчас ваши же кровные братья! И если ничего не хочет делать твоя Земля, то сделаешь ты, Роско! То, что можешь и должен!

Чагар тяжело дышал. «Он кажется черным еще и из-за бороды, — неуместно подумалось Роско. — Надо же, сам седой и лысый, а борода черная и густая, как войлок».

— Я люблю Анджелку, — сказал он просто.

— Тем лучше.

— В Хижине она предложила мне взять ее в жены, и я согласился.

На худом заросшем лице Чагара проступило нечто, похожее на улыбку.

— Тем лучше, дети, тем лучше. Сделаем свадьбу прямо в Городе. Ты заодно убедишься, Роско. Город-под-Горой почти уничтожен…

Роско прервал его жестом.

— Я люблю Анджи, и я возьму ее в жены, как обещал. Я вновь спустился сюда в «кораблике» не совсем по своему желанию, но мне понравилось выполнять свои обещания. «Кораблик» придет за нами, Ник, и я заберу Анджи. Я не сделал этого в первый раз исключительно по собственной глупости. По привычке излишне доверять авторитетам.

— Ты… заберешь…

— Да. — Роско стало очень ясно и просто. Он будет делать только то, что считает нужным сам. А нужным он считает то, что касается только его и Анджелки.

В первую очередь. А потом уж можно… — «Кораблик» придет, его надо только подождать. Благодарю за предоставленную возможность сделать это в безопасности, Ник Чагар. Если у меня там все получится, как я хочу, мы вернемся снова. Попробуем, насколько верно пророчество Ки. Но сначала побываем на моей Земле.

— Но… Роско, ради всего святого, — зачем?!

Роско взглянул на беспокоящихся, переступающих чап. У него было очень легко на душе. Так бывало, когда он чувствовал приближение «кораблика», спешащего на зов.

— Мне нравится выполнять обещания, Ник. Видите, вам я обещал тоже, так что надейтесь. При нашем расставании я обещал Солнечной еще кое-что. Чтобы исполнить, мне нужно взять ее на Землю. Я это сделаю, Ник, пусть ваши огни здесь сожгут вообще все.

…«Ты самая хорошая, умная и красивая девочка вашего Города, Анджи. Я верю, все у тебя поправится, и те, кто тебя дразнит, будут счастливы дружить с тобою. Так будет, Анджелка…»

— Не надо мне мешать, — попросил он. На всякий случай незаметно отодвигая ногой самострел Ника.

Ник Чагар собирался еще что-то сказать, но его перебил немного заспанный, но по обыкновению ясный голос Анджелки:

— Ты звал меня, Роско, любимый?

Роско хотел отозваться, но ему помешали. Чапы заревели, сорвались с привязи, кулак Ника, мелькнувший совершенно невидимо, врезался Роско в челюсть, так что только меховые сапоги покатившегося Роско сверкнули подошвами.

А в следующее мгновение в стену, под которой он сидел, ударились, разлетелись брызнувшими головками сразу три стрелы.