Слезы были недолгими. На смену им пришел гнев.

— Я не могу, — крикнул Мирт.

— Можешь. Мы его единственная надежда. Если ты любишь Лотрина, а я знаю, что это так, тогда борись за него. Давай по крайней мере выясним, жив ли он и в каком сейчас состоянии.

Пока Мирт в раздумье мерил шагами комнату, Аремис осмотрелся и обнаружил в доме следы присутствия женщины — в кувшине стояли свежие цветы, посуда сверкала, полы были чисто выметены и везде вытерта пыль. Его заинтересовало, где же сестра Мирта, и он спросил об этом.

— Скоро вернется, — растерянно ответил тот. — Послушай, Аремис, я помогу тебе… из-за Лотрина, а не потому, что ты кое-что обо мне узнал. Если ты когда-нибудь хоть словом обмолвишься о произошедшем или прозвучавшем здесь, я тебя убью. У меня может быть любовная связь с мужчиной, но это не помешает мне совершить убийство. Я хочу, чтобы ты понял это.

— Твоя тайна умрет вместе со мной. Предпочитаешь ты мужчин или женщин, мне все равно. Я доверил тебе свою жизнь. Меня только очень огорчает, что ты так несчастлив.

— Не беспокойся. Я с этим прожил всю свою жизнь, — угрюмо сказал горец. — Гораздо важнее решить, что нам делать дальше. Мы уезжаем через несколько часов, и я не думаю, что Кайлех планирует твое возращение сюда. — Гнев Мирта испарился, на его место пришло уныние.

— Это меняет дело. Может случиться, что тебе придется одному искать Лотрина. — Аремис посмотрел в потолок, пытаясь собраться с мыслями и придумать, как лучше поступить в сложившейся ситуации. — Я должен еще раз увидеть Галапека. Можешь это устроить? Кажется, он пытался общаться со мной во время поездки.

— Шутишь? — Мирт повернулся, и его взгляд поразил Аремиса. — Ждешь, что я поверю в попытку лошади что-то тебе сказать?

— Не надо смеяться надо мной, Мирт. Я уже говорил тебе о магии и вовсе не утверждаю, что Галапек разговаривает, — соврал он, — но если есть что-то важное, о чем я должен узнать, то это мой последний шанс. Еще мне нужно увидеть Ле Ганта.

— Нет.

— Да! Он ненавидит Селимуса. Как и Корелди, и все остальные, которых этот негодяй удерживал, обманывал, мучил и убивал. Неужели ты думаешь, что солдат с таким опытом мог наделать массу глупых ошибок в Скалистых горах? Или мог появиться здесь с группой крестьян, которые не отличат меч от трезубца? Подумай. Разве ты не понимаешь, все это было подстроено Селимусом. Он хотел, чтобы Кайлех убил Герина, но мне надо его увидеть, чтобы понять почему.

— Думаешь, это поможет тебе в твоей миссии?

— Конечно. Зачем еще мне с ним встречаться? — опять солгал Аремис, ненавидя себя за то, что приходится обманывать хорошего человека. — Сохрани секрет Корелди, умоляю тебя. Хотя бы на какое-то время. Король в любом случае узнает о его смерти, как только приедет в Моргравию, или, если ты настаиваешь, я сам ему об этом скажу.

— Настаиваю, — сказал Мирт, глядя на Аремиса тяжелым взглядом.

— Хорошо. Но держи это в секрете, пока я не узнаю побольше.

Мирт кивнул.

— Куда теперь пойдем?

— В тюрьму, — твердо ответил Аремис. — А потом к Галапеку.

Герин чувствовал себя всеми забытым. Его давно никто не навещал, и ему стало казаться, что он больше никогда не сможет вдохнуть чистого воздуха. Пищу и свежую воду приносили ежедневно, поэтому он знал, что не совсем позабыт горцами. Надзиратель Гас не рассказывал ему новостей, не вступал ни в какие беседы, и Герин отказался от попыток его разговорить. Откровенно говоря, это была его вина. Гас вначале был не против общения, но когда Герин объявил голодовку, чем вызвал гнев короля, он стал игнорировать пленника, выполняя лишь свои основные обязанности. Когда Герина вернули в тюрьму, к нему дважды заглядывал Рашлин, оставшийся довольным состоянием пленника. Моргравиец хранил ледяное молчание, а целитель разговаривал с ним очень мало.

Придя к выводу, что он проиграл битву в попытке убить себя, и осознав, что может принести больше пользы, сохранив здоровье и узнав все возможное о владыке Горного Королевства и его намерениях, Герин попытался сохранить бодрость и силу. Почувствовав себя достаточно окрепшим, он стал делать отжимания и уже дошел до трехсот раз за день. Еще Герин ходил по камере. Она была узкой, но достаточно длинной, и он каждый день мерил ее шагами взад и вперед. Доходя до тысячи, пленник терял счет шагам, поэтому он начал считать количество проходов от одной стены камеры до другой. Чтобы сохранить рассудок в таком же приличном состоянии, как и тело, он вспоминал все, что знал, и размышлял над известными фактами.

Ненавистный Рашлин знал что-то о Лотрине и держал это в тайне. Возможно, смелый горец вовсе не погиб, как все полагали, решил Герин. Его самого король оставил в живых как наживку для Корелди в надежде, что гренадинец вернется, чтобы спасти узника. Непонятно только, почему Кайлех решил, что их связывает дружба. До той встречи в крепости он никогда даже не видел Корелди. Пока Герину не освободили глаза, он полагал, что Корелди и есть Уил Тирск. Раздумывая над этим, солдат пришел к выводу, что ему просто очень хотелось видеть в Корелди Уила. Тем не менее в глубине души Герин понимал, что за тем, что видят его глаза, скрывается нечто иное. И даже увидев совершенно незнакомое лицо, сердцем он чувствовал незримое присутствие Уила. Откуда Корелди узнал фамильный боевой клич Тирсков? Почему он разговаривал так же, как и Уил? На эти вопросы пленник пока не находил ответа, а уверенность короля в том, что Корелди вернется, чтобы спасти Герина, портила ему настроение.

Ле Гант сидел в углу своей камеры, в очередной раз вспоминая жуткое убийство Элспит, когда услышал, как в замке поворачивается ключ.

— Рано ты сегодня, Гас, — пробормотал он. Герин не знал, который час, но организм сам подсказывал время — голода он еще не чувствовал.

В камеру вошел огромного роста человек, видеть которого ему еще не приходилось.

— Герин Ле Гант?

Пленник кивнул, подыскивая достойный ответ.

— А кого еще ты ожидал здесь увидеть?

Незнакомец усмехнулся, окончательно сбив Герина с толку, и повернулся, чтобы сказать пару слов кому-то оставшемуся за дверью. Герин мог поклясться, что слышит голос Мирта.

— Что происходит? — встревожено спросил Герин.

— У меня очень мало времени, поэтому слушай внимательно, я попытаюсь все быстро объяснить. А ты должен мне верить.

— С какой это стати я должен тебе верить?

— Я из Гренадина. И есть одно слово, которое, как мне кажется, заставит тебя мне поверить.

— Интересно. И что же это за слово?

— Тирск, — коротко ответил Аремис. — А теперь выслушай меня. Только не перебивай. Я твой друг.

Имя Уила прозвучало для Герина как пощечина. Неожиданный посетитель всецело завладел его вниманием.

— Меня зовут Аремис Фарроу. Я наемник и был нанят вашим королем, чтобы разыскать и убить Илену Тирск.

— Что?! — прогремел Герин, вскакивая на ноги.

— Я же просил не перебивать меня, солдат, — напомнил Аремис. — Я нашел Илену, но вместо того, чтобы убить ее, увез в надежное место на севере Бриавеля, где мы расстались. Думаю, Илена отправилась к королеве Валентине. Не столь важно, как мне это удалось. Я, может быть, выгляжу свободным человеком, но на самом деле являюсь таким же пленником, как и ты. Кайлех намеревается использовать меня в переговорах с королем Селимусом. Если они пройдут успешно, возможно, я получу свободу и тогда снова попытаюсь отыскать Илену и предложу ей свою защиту. Есть еще одна женщина, ты ее тоже знаешь, которая питает сильные чувства к человеку по имени Лотрин. Насколько я понимаю, он предал горцев, помогая тебе, Корелди и девушке по имени Элспит бежать. Я нашел тебя, как и обещал Элспит, — солгал он. — Мне обязательно нужно отыскать Лотрина. Чутье подсказывает, что король сохранил ему жизнь, чтобы сделать наказание — каким бы оно ни было — за помощь в побеге более приятным для себя. Ты должен знать — Корелди мертв. — Герин закрыл глаза, когда услышал эту новость. — Я собираюсь помочь тебе выбраться отсюда.