Степь, погруженная в свое серое безразличие, равнодушно следила за группой людей, входящими в лес. Рыжий лес. Ничто не могло поколебать ее спокойствие. И все с тем же безразличием она безмолвно наблюдала как в самом ее сердце раскрылся холм и из него появилось создание, которого раньше не видел никто. Огласив свою родину трубным ревом, создание кинулось по следам недавно прошедших.
С ребятами из «Долга» я расстался утром. Приятное общение с ними подняло мое настроение на недосягаемую высоту. В голове крутился веселый мотивчик, а ноги исправно несли вперед. Куда я иду, я не знал. Просто шел. Размышляя о сущности бытия и превратности шаловливой судьбы, лишившей меня памяти…
Вы поверили что я об этом думал? Ха! Как бы не так! И шел я не куда нибудь, а воооон туда — к восходящему солнцу. Царившее в Зоне затишье необъяснимым образом действовало на меня. Причудливое небо, сверкающее всеми цветами радуги манило и успокаивало. Прекрасное проявление Зоны. Умиротворяющее и безумно опасное. Но именно в этом и было спрятано ее совершенство. Я знаю много людей, которые хотят выбраться отсюда. Но не знаю ни одного, который побывав здесь однажды, не стремиться попасть сюда опять. Даже военные, которым не суждено понять весь шарм и безумное очарование Зоны, несмотря на весь свой страх, и постоянное напряжение, стремятся вернуться сюда. Многие могут недоумевать и высмеивать мои мировоззрения. Может быть. Но мне кажется, что я уже давно часть Зоны. И она часть меня. Я хочу ее уничтожить. И хочу ее спасти. Я хочу предотвратить ее расширение и при этом — хочу, чтоб ее было больше. Не хочу каждый день ложиться спать с оружием в руках и… умру, если у меня отнимут Зону. Со всеми ее страхами. Со всеми аномалиями и мутантами. Ведь именно в моменты, когда твоя жизнь висит на волоске, ты ощущаешь ее настоящий вкус. Может я маньяк, стремящийся к убийству. Может я ребенок, наконец — то получивший свой долгожданный мир, где можно жить не так, как все. А может, просто…
Просто хочу жить. Не выживать, влача свое существование в окружении постоянных сплетен и политических распрей. Не смотреть на субъектов, которые живут лишь для удовлетворения собственных желаний. Не ждать видеть краха дружбы в угоду деньгам. Не слышать о фальшивой любви таких же фальшивых дам. Не закрывать глаза на происходящее и терпеливо ждать «хороших времен». Не бояться во время боя, что тот, кто хотел убить тебя, умрет, а ты будешь расплачиваться. Не видеть слез расстроенного сына, который хотел тебя увидеть, а ты опять пропал на работе…
А здесь я живу. Убиваю, выживаю. Воюю. Ищу еду и артефакты. Зарабатываю деньги, чтоб вложить их в новое оружие, броню или аптечку. Чтоб вновь окунуться в водоворот сражения и… жизни. Где каждый живет. Живет так, как может. И именно здесь проявляется внутренний мир человека. Кто был сволочью, так он и остался ей. А остальные становятся другими.
Очарованный окружающим, монотонно расстрелял слепую собаку, метнувшуюся из-за поваленного дерева. С той же неспешностью насадил на нож вынырнувшего зомби и короткой очередью отогнал стаю крыс от обезображенного тела, лежащего в кустах. А ноги все несли меня вперед…
Деревья молчаливыми великанами возвышались вокруг нас. Прибор ночного видения ужасно фонил и черточки помех мешали сосредоточится. Поэтому многострадальные фонари вновь уверенно несли свою службу. Пять кругов света, всеми своими силами пытались разогнать окружившую нас мглу. Страх охватил троих наших путников. Мы с Воякой понимающе переглянулись. Лес пугал. С его постоянным шумом, поскрипыванием. Иногда — нереальной тишиной. Далекий смех причудливых существ, измененных мутацией. Ужасный рык ледянящий кровь. И огромное количество аномалий. Мы медленно двигались вперед. ДА не замолкал ни на минуту. Вдруг, багряная стена пламени взметнулась к самым кронам, и это как бы послужило знаком тому, кто скрывался в этом лесу. Стая собак кинулась нам на встречу. Гулко захлопал мой обрез, и парочка тварей, отброшенная на своих сородичей, замерла навсегда. Но потеря двух тварей не остановит прожорливых псин. Крик, раздавшийся сзади, и беспорядочная стрельба убедила меня в том, что наши путники были совсем неподготовленны для этого путешествия. Отступаю назад, моя спина уперлась в стену. Винтовка яростно выплевывала патроны. Хлопающие звуки пуль, разрывающих живую плоть, слились в один монотонный шум. Четверо путников, прислонившихся спинами к огромному камню, сиротливо стоящему у самой опушки маленькой поляны, озарялись огнями выстрелов. Но собак в этот раз было не победить. Вот опустела обойма у Вояки и собака прыгнула, целясь старому солдату в горло. Правда тут же была отброшена мощным ударом приклада. Заменив обойму Вояка расстрелял двух собак, в упор подобравшихся к Анне, героически выпускающей патрон за патроном в шевелящийся ковер в пяти шагах от нас, и выхватив пистолет выстрелил, сбивая пса, прыгнувшего на меня с камня. Коротко кивнув, выстрелил из подствольника и яркая вспышка разорвавшаяся среди стаи дала нам минутку на отдых.
— На камень — выкрикнул Вояка, подсаживая дочь.
— Понял — сказал я, и опустившись на колено вновь начал поливать огнем несущихся на нас тварей. Спустя мгновение, звук стреляющего оружия прекратился. В отчаянии бросив оружие на землю нагнулся к Полу, чьи походы по Зоне были уже окончены. Его оружие было менее убойным, чем моя винтовка, но оно отличалось большей скорострельностью. Один пес, прорвавшись сквозь концентрированный огонь четырех стволов, вцепился в мою ногу. Ударом ножа, я обезглавил своего врага. И тут же выпрыгнул вверх, спасаясь от еще двух диких созданий. Но не суждено мне было сейчас оказаться на земле. Сильные руки подхватили меня под мышки и затянули на камень. С благодарностью взглянул я на Вояку. Но опасность не отступала. Мы оказались на небольшом островке, окруженном бушующим морем тварей. Время от времени, одна из них пыталась добраться до нас, но тут же отлетала, остановленная метким выстрелом.
— Проверьте патроны — сказал я, грустно наблюдая за собаками. Навскидку, здесь уже полегло около пятидесяти псов. Но еще сотни три бегало вокруг нашего убежища.
— Рожок к АК и две обоймы к берете. — разочарованно произнес Вояка. Анна с Сергеем развели руками, показывая, что у них вообще пусто.
— Никогда не видела такого количества этих тварей вместе — задумчиво произнесла Аня, поворачиваясь к отцу.
— Я тоже. Видно что-то их объединило. И мне не очень хочется узнать, что именно это было, — задумчиво проворчал Вояка.
Я медленно шел вперед. На перевернутом экскаваторе устроили себе лежбище несколько мародеров. Дорога, змеей вьющаяся перед ними, находилась в небольшом овраге. Это было удобное место для засады. Опустившись в высокую, жесткую траву, приник к окуляру прицела. Восемь «хантеров» на этой стороне и пять на той. Мародеры у ковша не подозревали, что за их спинами уже не так безопасно, как раньше. И вот вновь я поражен их беспечностью. Все взгляды были сосредоточены на дороге. Переведя на нее взгляд, увидел четырех представителей «Свободы». Они расслабленно шил по дороге. Судя по всему, ребятам придется не легко. Их просто нашпигуют свинцом перекрестным огнем. А свободовцы — хорошие ребята. Их основным стремлением есть то, что они хотят оставить Зону такой, какая она есть. Хоть и воюют за это с «Долгом». Так что мои симпатии были полностью на стороне спокойно шагающих в ловушку. Закинув АК за спину, я вытащил из ножен клинки. Теперь им придется взяться за работу…
Мы с ребятами спокойно шли на точку. Сева как раз рассказывал смешной анекдот. Вдруг, я споткнулся обо что-то. Наклонив голову, увидел, что это обычный корень растения. Но вдруг прозвучал хлесткий выстрел, и Пух упал на землю. Нас ждали. Вжавшись в землю, открыл огонь по атакующим. Гулко бухнул гранатомет Севы, стрелявшего с колена. В воздух подлетели части тел нападавших. Я одобрительно крякнул, но тут же, тело напарника, точным выстрелом, было откинуто назад. Перекатившись вправо, очередью срезал высунувшегося мародера. Быстро юркнув за ржавую гусеницу, прикинул — слева от дороги положили всех. В большей мере благодаря покойному Севке. Пух тоже убит. А вот что с новеньким, мне так и не ясно. Грохот выстрелов о мое укрытие заставил меня вжаться землю. Вдруг, один за другим автоматы начали замолкать.
