- Теперь действительно пора, Саввишна, - обратился он к хозяйке, закрывая над собой дубовую крышку. - Но ты постаралась, - удивился он пустынности погреба.
Старуха заранее зажгла свечу и теперь, в полутьме, потянула на себя одно из бревен, которыми был обшит погреб. Оно со скрипом отошло и старуха, приглашающе кивнув, исчезла в темноте.
- За ней, девушки - подбодрил Максим и Злата, а за ней - и Ольга протиснулись в лаз. Дождавшись, пока не скрылись ботинки Ольги, туда же вполз и офицер. Ползти пришлось недолго. Уже через несколько метров можно было распрямиться.
- Саввишна, а закрыть? - спохватился Максим.
- Само закрылось, - раздался спереди тихий голос старухи. - Молчим, пока не скажу "можно", - строго добавила она.
«Вот так техника. Само закрылось" - про себя восхитился Макс, мысленно присвистнув от изумления.
Еще через несколько метров можно было встать в полный рост. Здесь пошли быстрее. Дышалось довольно легко. И теперь, когда можно было видеть старухину свечу, по ее пламени Волконский определил наличие сквозняка.
- Можно, - наконец, сказала старуха, не останавливаясь.
- Ты уверена, что там закрылся вход? - все еще волновался Максим. - Смотри, какой сквозняк.
- Не один выход, - однозначно ответила хозяйка. - Э, да ты, милок, совсем…
Максим был действительно «совсем». Он долго сдерживал кашель и теперь просто задыхался.
- Ничего - ничего. Идем… Я смогу. Не дите…
- Господи! Максик! - взвизгнула Злата и кинулась назад.
- Кто? Что? - просипел Максим.
- Рысь, - ответила старуха.
- Да, конечно, но куда?
- Боже, рысенок, да? - догадалась Ольга.
- Она же сгорит там к черту со своим Максиком! - тяжело поднялся юноша. - Будьте здесь! Саввишна, девушку спасай в любом случае!
- Сиди, ожидай, сердешная, - крепко взяла за руку старуха уже рванувшуюся, было за Максимом, Ольгу. - Он сам справится. А не справится - ты не поможешь.
- А ты, а ты?
- Я должна помогать тебе. Как он сказал, так и будет. Ждем.
А Максим изо всех сил пытался вломиться в погреб. Нет, потайной ход был открыт взбаламошной девушкой, а вот люк, ведущий из погреба в дом, был прижат чем-то тяжелым. Видимо, рухнуло перекрытие. И судя по гулу пламени, оно должно было вот-вот… Услышав дикий крик, Максим с разгону грудью кинулся на преграду…
- А мы куда выйдем?
- К реке.
- К обрыву? - уточнила Злата.
- К самой реке.
- А на кой? - поинтересовалась бесцеремонная девушка.
- Уплывете - пояснила Саввишна.
Дальше они некоторое время шли молча, опускаясь все ниже и ниже. Подземный лаз постепенно раздвинулся до солидного подземного хода и выложенными камнями стенами.
- Кто это делал, бабушка? - поинтересовалась Ольга.
- До меня,- коротко бросила старуха. В одном месте ход внезапно раздвоился. Старуха, не колеблясь, приняла вправо.
- А там что? - поинтересовалась Злата.
- Вам прямо, - осекла ее любопытство загадочная ведунья.
Вскоре стал слышен гул реки. Они прошли еще несколько десятков метров, гул становился все явственней. Ход вновь сузился до лаза, затем уперся в камень. Старуха нажала на его край и довольно легко отодвинула здоровенный валун. Перед беглецами открылась довольно уютная пещерка, действительно выходящая к реке.
- Каких-то метров пять до воды, - с иронией отметила Злата.
- Чтобы не заливало. Там, у входа лодка, поплывете.
- Это с ним-то?
- Выбирать не приходится, - успокоила ее Ольга.
- Его вам не отдам. Ты проводишь ее, - хмуро возразила старуха.
- Нет! После того, как он меня спас… Я не знаю, как он там появился. И как… как… - не найдя сравнения, Злата прижала к себе уже дважды спасенного звереныша. - Пламя с меня сбил, это бревнище отбросил. Голыми руками… Вон, обгорели. У него и так… А теперь вот и ожоги… И меня еще через погреб пронес и закрыл за собой… Нет! Я его сама буду выхаживать! А ты, Саввишна, проводи Ольгу. Ну, пожалуйста.
- Стара я в лодке грести да через горы ковылять. Это ваш, молодых, удел. Идите.
- Не брошу я его!
- Проводишь, куда следует, сможешь возвратиться.
- Прощай, мой милый защитник. Увидимся ли? - склонилась над бесчувственным юношей Ольга.
- А мы наверняка увидимся! Я тебя… мы с Максиком тебя обязательно найдем! - склонилась над Максимом и Злата…
Склоненное над ним лицо юной рыси затуманилось, и юноша, чтобы лучше его рассмотреть и запомнить, потянулся навстречу, приподнялся.
- Вот и хорошо. Ну, вы в порядке?
- Да, спасибо, - прошептал Максим, садясь на кушетке и озираясь. - Где я?
- В аэропорту.
- Где??? Что еще за…
- Вам стало плохо, и таксист вас сюда, в медпункт. Благо, уже рядом были.
- Какой таксист? Какой к черту в тайге таксист?
- В тайге? - в свою очередь изумилась молодая женщина - по всей видимости, врачиха. - Вы что… нет, судя по всему, не пили. У вас амнезия?
- Нет- нет… подождите. Я сейчас где?
- В столичном аэропорту. А вы думали где?
- Сейчас-сейчас… Все… - Максим потряс головой. - Просто какой-то уж очень реальный сон… Извините. Мне пора.
- Но я вот так просто не имею права. А вдруг опять… - запротестовала медик.
- Спасибо вам большое за заботу. Но мне, действительно очень - очень надо лететь. Скажите, а как долго я…
- Да не очень. Менее часа. Но мне-то что делать. Я бригаду вызвала. Думала, что это серьезно…
- Скажете, что долго ехали. Менее часа! За это время…
- Но я сказала, что состояние стабильное! - тут же заступилась врач за коллег по цеху. - А насчет билета, если надо, мы сейчас прямо отсюда, как особо нуждающемуся. Вам куда? Ага. Вы только побудьте здесь и никуда… - она выскочила из комнатки.
Максим, уже сидя на кушетке, размышлял о случившемся. Опять удар врага. И удар, когда разговор пошел о Жаке. Враг! Но что он сейчас может сделать? Он даже со мной толком ничего не может. Подумаешь, на час забросил в какое-то другое пространство - время. Или мечтает, что я там останусь? Конечно, и Злата, и Ольга, и романтика, и чистый воздух… Но, знаешь, Жак, пока здесь не справлюсь, там не останусь. Тем более, что оставили меня на попечение старушки, она явно меня выходит. А здесь… Смотри, честный таксист какой попался - увидел Макс свой кейс. Открыл, проверил. Все на месте. Это он что, даже денег за мой провоз не взял? Хм… Максим проверил карманы. Да нет, все на месте. Он достал одну сотенную купюру, положил в стол врачихе. За заботу. По тому, что говорил магазинщик, меченная пачка осталась у него. Да в любом случае у нее-то не будут проверять.
- Ну вот. На ближайший рейс. Пойдемте, провожу.
- Постойте! А деньги!
- Ай, пустяки. Может, у вас…
- Да что я, бомж какой? Сколько? Не хотите говорить? Ну, вам же хуже! - уже улыбался Максим, отсчитывая пять сотенных купюр.
- Но это…
- Много? Если по курсу, то, наверное. А за обслуживание? А за заботы по обмену? И вообще, за заботу? Хоть и звезды, но думаю, вы бы каждого так.
- Звезды? Ка-акой звезды? - оторопела женщина.
- Вы что же, не узнали? Ну, тем более. Вы хотели меня проводить?
Врачиха, страшно стесняясь и краснея, провела его до регистрации, распрощалась и исчезла по своим делам. Насчет документов вновь пришлось заглядывать в глаза всевозможным контролером. Благо, рейс был не международный - обошлось без пограничников и таможенников. Уже сев в кресло у иллюминатора в сопровождении обожаемой улыбки стюардессы, он заглянул в билет. Фамилия его двойника! Кто назвал? Кто заказывал билет? Ну, врачиха, ну притвора! «Ка-акой звезды?». Вот ведь артистка, а? И бригаду она никакую не вызывала. Ждала, пока очнусь? Иначе скандалу не оберешься? Или… А самолет уже начинал разбег.
Он вскочил и рванулся в кабину экипажа.
- Торможение! Экстренное торможение! - Максим прожег своим взглядом обернувшихся на крик пилотов, и те повиновались. От резкого торможения стоящего между пилотами Макса кинуло на панель с какими-то тумблерами - он не разобрался с какими. Погрузившись на половину в мир пульсирующего электричества, Максим ругнулся и вернулся обратно в кабину. К сожалению, это не осталось незамеченным для экипажа - оба пилота выпучили глаза и на миг выпустили из рук управление. И лайнер, визжа стираемыми покрышками, начал забирать вправо. Несмотря на все попытки экипажа было ясно - до конца полосы самолет не остановится. И более того, он уйдет-таки вправо - во-он туда, к ангарам. И обязательно долбанется об один из них. С полными баками. Держать его надо! Как когда-то батьков. Да нет, не так! За хвост! Но нельзя удержать быка за хвост, если сам на нем и сидишь! Максим прыгнул вбок, просочился через борт кабины и оказался на бетонке. Инстинктивно, чтобы погасить собственную скорость, направил движение своей полевой сущности вниз, к земле, «донырнул» до какой-то скальной породы, и развернулся вверх - к свету. Видимо, это не заняло много времени - когда он оказался на взлетной полосе, лайнер все еще скрипел по ней же. Экипаж уже выключил двигали, и этот звук скрежета, сопровождающийся искрами из-под колесных дисков, раздирал нервы. И еще Максиму казалось, что даже отсюда были слышны крики обреченных пассажиров. Обреченных? Да как бы не так! Это там, в воздухе они были бы обречены. Если бы еще и Эйор. Да что все Эйор да Эйор! Максим врос в землю и мысленно схватил самолет за хвост. Если он мог мысленно подставлять по того здоровенного «Медведя» свое плечо, то почему же… Нет, он справился, но почувствовал, что вот - вот хвост просто обломится и будет еще хуже. И тогда он спал впереди уже съехавшего с полосы лайнера, окутал его тягучим, как желе, нет, лучше, как болотная трясина, полем. Вот так. Куда ты, дурашка? Во-от та-ак!
