Н. и. проявляется и в творчестве таких художников, которые, не будучи связанными с освободительно-демократическим движением, благодаря глубине и правдивости своего творчества сумели отразить существеннейшие стороны жизни и потребности своего народа, почувствовать величие его исторического творчества. В этом раскрывается внутреннее единство Н. и. и реализма, что отчётливо может быть прослежено у таких великих национальных поэтов, без которых немыслимо представить себе общественное самосознание отдельных наций: у итальянцев — Данте, у англичан — У. Шекспир, у немцев — И. В. Гёте, у русских — А. С. Пушкин, у грузин — Ш. Руставели.

  Демократическое движения эпохи буржуазных революций дали возможность впервые осмыслить народный характер искусства, его связь с жизнью народа, с характером каждой нации, с борьбой, которую массы ведут за свободу. Основы теории Н. и. возникли в эстетике Просвещения. Просветители указывали на связь «учёного» искусства с народным мышлением, с образным и метафорическим характером народного языка, с народным эпосом и мифологией (Дж. Вико, И. Г. Гердер, В. Гумбольдт и др.). Центральное место занимает идея Н. и. в эстетике романтизма, где она органически связывается с проблемой национальности в художественном творчестве. Однако большинство представителей романтической школы (В. Ваккенродер, А. Арним и К. Брентано — в Германии, С. П. Шевырёв — в России) подчёркивали преимущественно патриархальный характер народного искусства, противопоставляли его как нечто бессознательное и естественное профессиональному искусству как искусственному и индивидуалистическому. Более глубокое понимание Н. и. высказали писатели-реалисты А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, Стендаль, которые видели основу Н. и. в народной жизни, в «духе» народа, преломляющем исторический опыт данной нации.

  Наиболее глубоко в домарксистской эстетике теория Н. и. была разработана русскими революционными демократами, особенно В. Г. Белинским и Н. А. Добролюбовым. Подвергнув критике романтически-патриархальное понимание Н. и. славянофилами, они сумели связать идею Н. и. не только с жизнью и интересами масс, но и с освободительной борьбой трудящихся. Революционные демократы были далеки от сентиментальной идеализации мелкобуржуазного эстетического сознания (П. Ж. Прудон). В просвещении и раскрепощении народа они видели условие освоения художественных достижений широкими массами, преодоление той ограниченности распространения профессионального искусства только в среде «образованных классов», которая заставила Л. Н. Толстого подвергнуть острой критике отрыв искусства от народа.

  Анализ и критика противоречий капиталистической цивилизации стали исходным пунктом марксистского понимания Н. и. К. Маркс и Ф. Энгельс не только глубоко охарактеризовали народной основы ряда художественных явлений (античной художественной мифологии, средневековой народной поэзии, Шекспира), но и раскрыли причины обездоленности народных масс в сфере искусства в буржуазном обществе, показали, что путём к преодолению этих антагонизмов является социалистическая революция. Подвергнув критике вульгарное понимание связи искусства с интересами «низших классов» (критика романа Э. Сю «Парижские тайны», поэзии «истинного социализма» и т.д.), Маркс и Энгельс показали, что в основе подлинной Н. и. лежит объективное, глубоко правдивое художественное освоение действительности. Если буржуазная социология усматривает народность только в тех художественных явлениях, которые являются эстетическим «эквивалентом» определённого состояния народа, то Маркс и Энгельс всегда подчёркивали значение реалистического искусства как орудия пробуждения и революционизирования народного сознания.

  Теория Н. и. была поднята на высшую ступень В. И. Лениным. На основе опыта социалистической революции и начального этапа строительства социалистической культуры в СССР Ленин раскрыл диалектику превращения искусства в общенародное достояние как один из центральных моментов культурной революции. Он подчеркнул, что лишь в условиях социализма, ликвидирующего антагонистический разрыв между художественной культурой и миллионами трудящихся, совершается процесс возвращения художественных ценностей народу. Н. и. для Ленина — решающий критерий оценки во всех вопросах, как эстетической теории, так и художественной политики.

  Буржуазная эстетика оказалась неспособной указать пути преодоления противоречий эстетического сознания, порожденных антагонизмами классового общества. Эти противоречия практически разрешаются в ходе строительства социалистической культуры, руководствующегося, в частности, мыслью Ленина о том, что «искусство принадлежит народу. Оно должно уходить своими глубочайшими корнями в самую толщу широких трудящихся масс. Оно должно быть понятно этим массам и любимо ими. Оно должно объединять чувство, мысль и волю этих масс, подымать их. Оно должно пробуждать в них художников и развивать их» (Цеткин К., Воспоминания о Ленине, М., 1959, с. 11). Это положение, определяющее политику КПСС в области литературы и искусства, воплощается в практике художественного творчества на основе метода социалистического реализма , характеризующегося последовательным осуществлением принципа Н. и.

  Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Об искусстве. [Сборник], т. 1—2, М., 1967; Ленин В. И.. О литературе и искусстве. [Сборник], 4 изд., М., 1969; Добролюбов Н. А., О степени участия народности в развитии русской литературы, Собр. соч., т. 1, М., 1950; Горький А. М., Советская литература. Доклад на 1-м Всесоюзном съезде советских писателей, Собр. соч., т. 27, М., 1953; Егоров А. Г., Искусство и общественная жизнь, М., 1959; Искусство и народ. [Сб. ст.], М., 1966.

  Г. А. Недошивин.

Народнохозя'йственный учёт, см. Учёт народнохозяйственный .

Наро'дные библиоте'ки и читальни, общедоступные бесплатные просветительские учреждения в дореволюционной России, предназначенные для широких трудовых слоев населения (рабочих, крестьян, ремесленников и др.). Учреждались и содержались земствами, городскими думами, культурно-просветительскими обществами, кооперативными организациями, крестьянскими общинами и отдельными лицами. Первая Н. б. была открыта Петербургским комитетом грамотности в 1861 в с. Вязовка Саратовской губернии. В 70—80-х гг. возникло около 100 сельских Н. б. в Вятской, Пермской, Московской и др. губерниях. Первая городская Н. б. была учреждена в Томске в 1884, затем открылись Н. б. в Одессе, Тбилиси, Харькове и др. городах. В Москве функционировали народные читальни им. Тургенева (с 1885) и им. Островского (с 1888), в Петербурге — народная читальня им. Пушкина (с 1887). Царское правительство тормозило развитие Н. б., устанавливая множество ограничений в их работе. В 1890 были изданы «Правила о бесплатных народных читальнях»; фонды Н. б. должны были составляться в соответствии с каталогами, утвержденными министерством народного просвещения. По свидетельству современников, в Н. б. могла попасть ¹ /₁₀ часть всей выходящей в России литературы, разрешенной для приобретения платными публичными библиотеками. В Н. б. не допускались произведения В. Г. Белинского, Н. А. Добролюбова, М. Е. Салтыкова-Щедрина и многих др. Политика министерства народного просвещения в отношении Н. б. охарактеризована В. И. Лениным как «... вопиющая политика народного затемнения, вопиющая политика помещиков, желающих одичания страны» (Полное собрание соч., 5 изд., т. 24, с. 270). Революционная социал-демократия использовала Н. б. для политического просвещения и воспитания народных масс, организуя подпольные фонды марксистской литературы. Под влиянием Революции 1905—07 правительство вынуждено было отменить «Правила» 1890. Н. б. были уравнены в правах с платными публичными библиотеками. К 1914 насчитывалось 12 600 Н. б. и читален (около 9 млн. тт.). Обычно это были небольшие библиотеки (от 300 до 1000 книг); деятельность их по-прежнему находилась под надзором царского правительства. После Октябрьской революции 1917 Н. б. и читальни были преобразованы в массовые библиотеки. См. ст. Библиотека .