— Миррон, там, под землей! — крикнул Ардуций. — Что там?

— Магнитные руды. Глубоко внизу, ниже энергетических линий мертвецов.

Миррон надсадно вздохнула. Джеред нахмурился.

— Да, — сказала она. — Мы можем установить соединение и замкнуть цепь.

— О чем речь? — Голос Оссакера донесся откуда-то изнутри, из глубины, пробившись сквозь истончающийся энергетический кокон. — Быстрее, Арду! Прошу тебя! Я держусь из последних сил.

— Еще чуть-чуть, — взмолилась Миррон и, бросив взгляд на Джереда, улыбкой поблагодарила его за попытку помочь Оссакеру. — Магнитная буря, вот чего нам не хватало!

— Готов, — заявил Ардуций.

— Готова, — откликнулась Миррон. — Соединяемся.

Ардуций вытянул руки и резко свел их вместе. В тот же миг два гигантских грозовых фронта столкнулись чудовищным грохотом, прокатившимся над стенами, лагерями и открытым пространством. Одна-единственная молния, ударив из тучи, угодила в наконечник копья, мертвеца, державшего это копье, разорвало в клочья, разметав кровь и обрывки плоти.

Джеред отскочил на шаг и воззрился на Ардуция. Восходящий держал руки сцепленными в замок.

— Сейчас, — пробормотал он. — Держитесь!

Ардуций разъединил ладони. Туча разорвалась на части, обрушив на землю свирепую стену воды. И еще более свирепый дождь молний. Во имя объятий Бога, мир не видел такой грозы! Тысячи, десятки тысяч огненных копий низверглись с неба, в долю мгновения одолев расстояние между тучей и землей. Мертвых рвало и кромсало на части, они взрывались, вспыхивали и прекращали свое существование. К небу, навстречу грозовым облакам поднимались столбы жирного черного дыма, хлеставшие по огню дождевые струи с шипением обращались в пар. Все это сопровождалось тяжелым громыханием, словно миллион бегущих ног топотали по сухой земле.

Джеред попятился, не в силах совладать с собой. Привычный к войне и крови, он даже представить себе не мог подобного масштаба уничтожения, подобного зрелища и подобных звуков. Трупы подбрасывало вверх, к самому небу, пылающие останки разлетались во все стороны, огонь пожирал части тела и внутренности. Разрушение затронуло не только мертвых — рамы катапульт взорвались, и в воздух взметнулись фонтаны горящих щепок. Искрился раскаленный металл, одежда и плоть обращались в прах и золу, а молнии все били и били, оплавляя камни и выжигая в почве воронки.

В отдалении, где живые держали второй фронт, метательные машины прекратили стрельбу. По той единственной причине, что им больше не во что было стрелять. Решительно не во что.

— Все кончено! — закричал Джеред. — Ардуций, дело сделано! Ради Бога, остановись! Остановись!

Услышав этот призыв, Миррон положила руку на плечо Ардуция. Хрупкий Восходящий подтянул руки к себе и скрестил их на груди. В тот же миг неистовство молний унялось, а тучи стали расползаться и рассеиваться, обращаясь в ничто. Пали последние капли, и дождь прекратился. Вода, коконом окружавшая его и Миррон, скатилась на землю, растеклась лужей и стала впитываться в почву.

Джеред посмотрел вперед. Сначала все поле битвы было затянуто дымом, но когда он стал развеиваться, видавший виды казначей сглотнул, чувствуя, как его пробирает озноб. На всем пространстве ничто не двигалось. Ничто! Мертвые были уничтожены. Всего за несколько мгновений тысячи мужчин и женщин обратились в пепел, в золу, в уголья. И все, что от них осталось, — сажа, пятнавшая землю, да тлевшие здесь и там огоньки догоравшей одежды или щепок.

Оссакер повалился на бок и лежал на земле, задыхаясь, дрожа и кутаясь в плащ Джереда. Ардуций и Миррон упали в объятия друг другу. Миррон плакала, Ардуций пытался ее утешить. Однако Джеред заметил на его лице следы потрясения и чуть ли не сожаления.

— Это было необходимо, — твердил Восходящий. — Это было необходимо.

А позади них, в лагере беженцев и дальше, где стояли ставшие свидетелями случившегося легионы, нарастал и ширился гром восторженных, ликующих возгласов спасенных людей.

859-й Божественный цикл, 12-й день от вершины генастро

— Убрать этих людей с пристани! В западный квартал и дальше!

Горизонт застили паруса цардитов, но триремы окетанов и каперы окениев сеяли в гуще врага хаос и разрушение. Полыхало пламя, к ясному небу вздымались клубы дыба, однако даже самые яростные усилия защитников не могли помешать врагам достичь гавани Эсторра. Их было слишком много.

Васселис придержал коня перед толпой солдат и горожан, запрудившей все подступы к гавани. Передвижение метательных машин осуществлялось мучительно медленно. То же относилось и ко всем прочим оборонительным мероприятиям: собрать и перегруппировать легионеров и Доспехов Бога в условиях, когда основная масса населения безумствовала, разрываясь между ужасом перед мертвыми и боязнью лишиться своего имущества, оказалось нелегко. Эсторр все больше и больше погружался в хаос.

— Где Веннегур? — требовательно спросил Васселис.

— Отбыл час назад, маршал, — ответил находившийся поблизости центурион.

Это был старый солдат, служивший триарием еще в прошлую войну, а сейчас подвизавшийся в ополчении. Бедняга надеялся на тихую, спокойную жизнь в отставке, но ему не повезло.

— Почему? Куда?

— Он не сказал.

— Еще бы он сказал! — Васселис проглотил вертевшиеся на языке ругательства. — Слушай, неужели мы, по крайней мере, не можем отогнать отсюда толпу назад, на форумы?

— Многие люди пытаются пробиться к своим судам и лодкам. Это моряки, купцы, торговцы, мечтающие убраться отсюда восвояси. Да еще пассажиры, оплатившие места на кораблях, — они не желают и шагу ступить с пристани, боясь, что суда отплывут без них. Кроме того, тут набилось множество народу, который просто не знает, куда приткнуться… помоги мне Бог, если я знаю, кто они такие! Зеваки, паникеры, ворье — всех понемногу.

Васселис повернул коня, озирая толпу. Ополченцы и присоединившиеся к ним Доспехи Бога образовали строй, загородив главный выход к причалам, однако сортировочные товарные площадки кишели народом. Стоял невыносимый шум, все главные дороги, ведущие к пристани и с нее, были забиты битком, в неописуемой давке то здесь, то там вспыхивали драки. Приказы эвакуироваться в западном направлении по большей части не выполнялись.

— Вот цена, которую приходится платить тем, кто, развесив уши, слушал сладкую ложь ордена, — проворчал он. — Идиоты! Неужто они и в самом деле не понимают, что им грозит?

— Маршал, тебя искал мастер Стертий, — доложил центурион.

— Он и весь оставшийся Эсторр, — буркнул Васселис. — Ладно. Кто возглавляет оборону городской стороны?

— Маршал-защитник Кастенас курсирует между городской и гаванской сторонами, маршал. Но здесь, думаю, ответственный я.

— Тогда я рад, что нашел тебя. Как тебя зовут, центурион?

— Милий, маршал.

— Держи свой штандарт поблизости, ты понадобишься, когда враг высадится. Я вижу, что солдат у тебя не много, но нам необходимо очистить от людей дорогу к центральному форуму. У меня шесть онагров, взятых с Холма, но я не могу протащить их сквозь это месиво. Где второй легион Доспехов Бога? Веннегур обещал, что они будут здесь.

Милий пожевал нижнюю губу.

— Хочешь знать мнение простого солдата, маршал?

Васселис вздохнул.

— Думаю, что оно мне не понравится, но валяй, выкладывай.

— Они драпают на запад, маршал, в горы. Уносят ноги, поскольку знают, что одной верой им этого врага не одолеть, и боятся, как после всего случившегося посмотрят на них граждане.

— Скорее всего, ты прав, — кивнул Васселис. — Удрав из города в чистое поле, они предали тех, кто им верил. Ладно, попробуем обойтись тем, что есть. Дай сообразить. Стертий… он ведь на южном форте?

— Так точно, маршал.

Милий подал легионерам знак, чтобы они образовали проход, и тут кто-то схватил Васселиса за лодыжку. Посмотрев вниз, он увидел богатого купца — судя по одежде и обилию украшений, — который сумел прорваться сквозь оцепление и рывком преодолеть короткое расстояние, отделявшее его от всадника.