На этом они его покинули. Эстер, Аврелий, младшие Восходящие — все ушли, предоставив Оссакеру размышлять и искать в своем сознании темный уголок, где можно укрыться от собственной совести.

— Ты правда веришь всему этому, матушка? Насчет мертвых, Царда и Гориана Вестфаллена?

Экипаж громыхал по дороге, шедшей вдоль озера Соластро к порту с тем же названием, откуда им предстояло отплыть на юго-восток по реке Солас. Шел дождь, что было обычным делом для этого зеленого, замкнутого в кольцо гор края.

Эрин Дел Аглиос почти не спала. Пока все оставалось на уровне слухов, однако зажженные огни маяков и сигнальные флаги на высоких сторожевых башнях уже переполошили весь Конкорд. Сплетни передавались из уст в уста, их разносили всадники и почтовые птицы, и складывалось впечатление, будто основным желанием каждого гражданина было поскорее донести все, что стало ему известно, как можно до большего числа людей.

Разумеется, в конце своего пути такого рода известия уже почти не заслуживали доверия. Однако даже самые несуразные слухи не возникали на пустом месте. До Эрин доходили толки и о ходячих мертвецах, и о вероломстве Восходящих. Последние, тут сомневаться не приходилось, распускались канцлером, но им вторили тревожные донесения из Госланда о приближении цардитов к их рубежам.

Эрин уже знала о том, что значительные силы сосредоточены на границе Атрески — Меган Ханев перед отбытием в Соластро видела эту армию собственными глазами. Теперь поговаривали, будто вторжение уже началось. Правда, Меган, основываясь на оценках генерала Даварова, считала это маловероятным, но в голове Эрин звучали предостережения из последнего письма Роберто. Известно, дыма без огня не бывает.

Ко всему этому добавлялись известия о чуме в Гестерне, в сочетании с которыми тот факт, что Катрин Мардов не появилась в сенате Конкорда, вызывал особенно глубокую озабоченность. И рассказы о происходящем на границе Карка с Гестерном, практически подтверждавшие то, что говорил ей тот карку, Харбан.

— Вне всякого сомнения, верю, — ответила Эрин. — Ты была еще девчонкой, когда Восходящие впервые обрели такого рода известность. Вряд ли ты это хорошо запомнила, но я все последующие десять лет постоянно имела с ними дело и знаю, что, по их мнению, угроза, исходящая от Гориана, вполне реальна. Они полагают — а кому тут судить, как не им, — что все слухи, касающиеся ходячих мертвецов, заслуживают доверия. А твой брат, человек, не склонный поддаваться пустым страхам, всерьез озабочен возможностью цардитского вторжения. Я не могла отмахнуться от его предостережений.

Так что тут и спорить не о чем, не так ли, милая? Это ведь у тебя в руках все данные, которые мы должны представить Элиз Кастенас, чтобы она вынесла заключение, как на этой основе организовать полноценную оборону.

Кожаный футляр с документами относительно живой силы и снаряжения мобилизованных легионов Тулин прижимала к себе так, словно выпустить его из рук для нее было все равно, что расстаться с жизнью.

— Знаешь, свитки ты могла бы и положить, — заметила Эрин. — Я их у тебя не украду, честное слово.

Тулин улыбнулась и положила футляр на сиденье, рядом с собой. Обе они знали, что очень скоро он снова окажется у нее в руках.

— Вот еще чего я не понимаю, — возобновила разговор Тулин. — Почему мы не приняли все решения здесь? В Эсторр мы вернемся дней через десять, самое меньшее — девять. Не будет ли уже слишком поздно?

— Хочется надеяться, что нет, иначе мы рискуем столкнуться с врагом раньше, чем доберемся до Холма. — Адвокат снисходительно похлопала дочь по руке. — Нет, милая, не будет. Тебе надо понять, сколько времени требуется любой армии, чтобы пересечь страну сушей или переправиться через море. А также с какой быстротой приводятся в боевую готовность наши легионы.

— Да, только ведь на сей раз некоторых из них ждать не приходится.

— Увы, — пробормотала Эрин, вновь с горечью ощутив себя преданной. — И это еще одна причина быть настороже. Не только потому, что для защиты Конкорда мы располагаем меньшим количеством легионов, чем можно было надеяться, но, боюсь, и потому, что теперь нам придется оглядываться, опасаясь за наши спины.

— О! — Тулин непроизвольно потянулась и снова прижала к груди свой футляр.

— Но сейчас мы среди друзей, не беспокойся. По прибытии в Эсторр мы ознакомимся с самыми последними сообщениями и донесениями с территорий, на основании которых вместе с маршалом Кастенас сможем принять взвешенные решения.

— Ты собираешься послать на поле боя Восходящих?

— Поверь мне, где бы ни находился Гориан, они отправятся туда первыми.

— А что будет после того, как мы побьем цардитов? Создается впечатление, что вокруг нас одни враги. Конкорд был столь велик, и вдруг оказалось, что он распадается.

Эрин взяла дочь пальцами за подбородок и повернула ее лицо так, что их взгляды встретились. В глазах Тулин стояли слезы, одна стекала по щеке. Эрин утерла ее. В ее дочери было так много от нее самой. Тулин считали решительно неспособной к какой-либо государственной деятельности, но она обнаружила недюжинную сообразительность и усердие. Прекрасная дочь в дополнение к двум прекрасным сыновьям. Роберто сейчас должен быть в Госланде, с Адранисом, надо думать, эта граница защищена надежно. Да и вообще, в нужных местах у нее расставлены нужные люди, а по прибытии домой Джеред снабдит ее самой свежей и достоверной информацией. Мысль была успокаивающей, и Адвокат улыбнулась.

— Мы вовсе не так слабы. Ты должна верить в то, что сердце Конкорда бьется ровно и уверенно. Мы, Дел Аглиосы, всегда оставались оптимистами, будучи реалистами. Да, порой нас предавали те, кого мы считали друзьями, но это вовсе не значит, что против нас восставали целые народы. Просто отдельные личности. А любую личность можно заменить.

Отделение Дорноса, Тундарры, Фаскара, военное положение в Бакире… все это временные трудности. Люди напуганы, а страх сбивает с толку, поэтому они и отворачиваются от нас, вместо того чтобы обратиться к нам за помощью. Это, конечно, огорчительно, но и их ждет глубокое разочарование. В этом смысле весьма показателен пример Атрески.

То, что принадлежит Конкорду, может быть временно потеряно, но не может быть утрачено навсегда. Мы всегда находим свое и возвращаем. А сколько времени на это потребуется, не имеет значения.

859-й Божественный цикл, 40-й день от рождения генастро

Судебное заседание происходило под аккомпанемент лозунгов, скандировавшихся за Вратами Победы и поносивших Восхождение. Весть о суде мигом облетела весь город, до самых дальних окраин и пригородов. Все улицы, переулки и площади на подступах к дворцовому комплексу были запружены ожидавшими последних новостей людьми.

К сожалению, не обошлось без жертв. Люди, настроенные в пользу Восхождения и против канцлера, организовали собственную демонстрацию, что вылилось в столкновения, закончившиеся смертью некоторых их участников. Это, разумеется, способствовало еще большему озлоблению. Обстановка была настолько напряженной, что для обеспечения правопорядка пришлось задействовать не только дворцовую гвардию, гвардию Восхождения и всех легионеров эсторрского гарнизона, но даже окетанов — военных моряков с кораблей, находившихся в порту.

Когда Восходящие и служащие Академии появились, чтобы занять места на трех рядах скамеек по одну сторону от трона, в базилике поднялся оглушительный шум. Напротив расположилась канцлер с гласами Ветра и Моря. На троне восседал Аврелий. По левую руку от него находился глас Земли, по правую — глас Огня.

Все судебные дела, касающиеся вопросов веры, включая обвинения в ереси, относились к юрисдикции ордена, и Восходящим крупно повезло, что Аврелий, проявив волю и настойчивость, доказал, что имеет право возглавить суд, ибо в настоящий момент замещает Адвоката, наместника и Первого гласа Всеведущего.