Девочку уже начала захватывать дрёма, когда в дом поспешно вошёл Добромир.

— Поднимайся скорее, Арина, — тревожно прозвучал его голос.

Не мешкая, девочка соскочила с кровати и закинула колчан за спину.

— Что случилось?

Добромир задул свечу, взял девочку за руку и в темноте, на ощупь, повёл её к выходу.

— Слышен стук лошадиных копыт, к нам приближаются всадники. Неизвестно кто это, могут быть и тафгуры. На всякий случай отойдём подальше от дома, и если это черноплащники, уйдём под покровом ночи.

Они вышли за дверь. Стояла глубокая ночь. Яркая луна освещала степь, и звёзды вовсю полыхали на небосводе. Баяр вглядывался в темноту и прислушивался к ночным звукам.

— Уже близко. Похоже, направляются прямо сюда.

Глухой звук нарастал. Добромир поспешно повёл девочку по-дальше от глиняной избушки, Баяр, сжимая рукоятку меча, также бесшумно следовал за ними. Отойдя на полсотни шагов, все присели на корточки и притаились.

— Вот они, — прошептал Баяр.

Силуэты трёх лошадей появились возле самого дома. Животные перешли на шаг и остановились возле крыльца.

— Они без всадников, — чуть слышно проговорил Добромир. — Интересно, чьи это кони.

— Сейчас узнаем.

Баяр негромко свистнул, как это делают арадийцы, подзывая лошадей. Кони повернули головы на звук. Баяр ещё раз свистнул, но теперь донийским призывом. Лошади настороженным шагом направились к воинам.

Арадийцы и девочка поднялись во весь рост, опасаться некого, врагов поблизости не находилось. Животные остановились и, широко раздувая ноздри, стали принюхиваться к запахам.

— Всё хорошо, хорошо-о, — Баяр уже гладил шею коня. — Это донийские лошади, непонятно только, где их седоки? Кони не могли убежать от своих хозяев просто так.

Лошади были под сёдлами и с накинутыми поводьями, на каждом седле приторочена сумка с провизией. Всё говорило о том, что всадники собирались в далёкий путь.

Арина с Добромиром тоже подошли к лошадям.

— Теперь понятно, где седоки, — произнёс Добромир.

В одном из сёдел торчала чёрная стрела. Арадиец выдернул её и показал Баяру.

— Тафгуры всех перебили.

Он сломал стрелу и с отвращением бросил её в темноту.

— Скорее всего, это были гонцы, возможно, они направлялись за помощью к нам в Арадию.

Баяр ничего не ответил и молча зашагал к избе, Добромир и Арина пошли за ним.

— А они не убегут? — Арина обернулась на лошадей идущих следом.

— Нет, не убегут. Они привыкли жить рядом с людьми и теперь не оставят нас, — пояснил Добромир.

— А если бы здесь тафгуры оказались вместо нас, они бы подошли?

— Нет, к тафгурам они не приблизятся. Уж я-то знаю.

Войдя в дом, Баяр снова зажёг свечу.

— Отдыхай, Арина. Завтра, точнее уже сегодня, в путь. Мы с Добромиром покараулим до утра.

Девочка снова улеглась на постель.

«Всё-таки лошади — очень преданные», — подумала она.

— Пора в дорогу, Арина, — сквозь сон услышала девочка голос Добромира.

Она поднялась, рука её по привычке сразу же нащупала колчан.

— Доброе утро! — сонно сказала она.

— Доброе, конечно доброе! Подкрепись немножко — и в дорогу.

В глиняной чаше уже лежал мёд в сотах нарезанный кусочками.

— Это я с радостью! Два раза, как говорится, приглашать было не надо!

Баяр в это время подгонял стремена на одной из лошадей, чтобы девочке было удобно скакать верхом. Вдоволь насытившись мёдом и запив его водой, Арина вышла за дверь.

Оранжевый огненный шар едва поднялся над горизонтом, а степь уже наполнилась различными звуками: где-то в небе щебетали мелкие пташки, создавая своеобразный уют, в согретой тёплыми лучами солнца траве затянули свои переговоры кузнечики. Пчёлы, готовые к дневному труду, вылетели из ульев — им совершенно не было никакого дела ни до людей, ни до их войн. Эти крылатые трудолюбишки просто выполняли свою работу, длившуюся из века в век, сменяя тысячелетия — заботу о потомстве.

Баяр помог девочке забраться в седло.

— Куда мы едем? — спросила она.

— В Кинёв, столицу Донии.

— Вперёд, друзья! — подал команду Добромир. — Будем надеяться, что в этот раз обскуры нам не повстречаются.

Три гнедых лошади с места пустились в галоп.

Уже два часа подряд копыта лошадей мерно отстукивали дробь по просторам бескрайней степи. Ни одна живая душа не повстречалась арадийцам за это время. Несколько раз путникам попадались небольшие, по пять-семь домов хутора, но все они оказались пусты: люди покинули свои жилища. Арадийцы не задерживались и продолжали свой путь. Ровная степь сменилась невысокими холмами, в низинах которых небольшими группками росли низкорослые деревца. У одной из таких рощиц всадники остановились.

— Сделаем привал, коням нужен отдых, — решил Добромир.

Не успели они спешиться, как до них долетел какой-то звук. Воины прислушались. Звук повторился снова.

— Это донийский рог, — определил Добромир.

— Да, — подтвердил Баяр. — И означает он сигнал к атаке.

Арадийцы быстро поднялись на верхушку холма и резко осадили коней. У подножия возвышенности стояли три всадника в белых плащах, ещё двое пеших воинов спинами прижимались к лошадям. Все держали наготове мечи и копья. Вокруг них завели свою карусель пять обскуров. Арадийцы поняли, что кружат обскуры уже давно: чёрные звери успели задрать двух лошадей.

— Это донийцы! — громко сказал Баяр.

В это время обскур прыгнул на пешего донийского воина, сбил его с ног, отскочил в сторону и продолжил свой бег по кругу. Сбитый воин попытался подняться, но следующий обскур ударил его лапой. Дониец так и остался лежать на земле.

— Вперёд! — крикнул Добромир.

Они бросились на выручку. Добромир, выхватив меч из ножен, мчался первым, Баяр скакал рядом с девочкой, держа своё оружие наготове. Один из обскуров, услышав крик со стороны, кинулся на арадийцев и с разбега набросился на Добромира. Арадиец успел отвернуть коня в сторону и ударил обскура мечом по лапе. Зверь с рёвом покатился по земле. Он тут же поднялся, но оказался перед Баяром. Баяр вторым ударом добил его. Одним зверем стало меньше.

Донийский всадник выпустил стрелу. Его выстрел оказался удачным — калёное железо вошло прямо в сердце обскура. Но воин тут же упал из седла: он отвлёкся на время, другой зверь зацепил его когтями и разорвал за какое-то мгновенье.

Добромир направил коня на обскура. Зверь отвернул в сторону и зацепил когтями шею его коня. Ноги коня сразу же подкосились, арадиец покатился по земле и обскур тут же накинулся на лежащего воина. Добромир выставил перед собой меч, зверь увернулся от лезвия, но угодил под удар копья пешего донийца и упал замертво. Дониец не успел выдернуть своё оружие, ещё один косматый разорвал ему кольчугу и грудь. Всадник в белом плаще с яростным криком два раза мечом ударил зверя, обскур оскалил клыки и забился в предсмертных судорогах.

Последний оставшийся подраненный чёрный зверь бросился убегать. Баяр погнал своего коня за ним и быстро настиг, но тот уворачивался, не давая возможности достать себя мечом.

— Арина, с тобой всё в порядке?

Добромир беспокоился, что во время суматохи боя, обскур мог её зацепить.

— Всё хорошо, — она старалась выглядеть бесстрашной, но в её голосе послышалась дрожь.

Один из воинов Донии обходил своих павших товарищей с надеждой, что кто-нибудь окажется в живых. Но обскуры никому не оставили шансов.

Второй воин подошёл к Добромиру.

— Приветствую тебя, мой друг. Долго мы ждали арадийскую дружину и всё-таки дождались. Вы появились вовремя, без вас мы бы здесь все полегли, обскуры нас растерзали бы в два счёта, — он посмотрел на девочку, а затем вопросительно перевёл взгляд на арадийца. — Вы не похожи на передовой отряд, дети с дозорными не ходят. Кто вы? Отстали от дружины?

— Сейчас я всё расскажу, — собрался объяснить Добромир.

Первый донийский воин накрыл плащом последнего павшего товарища и тоже направился к арадийцу. Не успел он приблизиться, как на верхушке холма показался Баяр, его конь летел по склону во весь опор. Все сразу заподозрили неладное и не ошиблись.