— Можно я здесь присяду? Я не буду мешать.

— Конечно можно. А ещё лучше, приляг на кровать. Нужно набираться сил, у тебя впереди длинная дорога, и когда ещё придётся отдохнуть — неизвестно.

Арина действительно почувствовала сильную усталость. Она прошла к единственной в комнате кровати и прилегла на неё.

— А как же ты? Где ты будешь отдыхать?

— Мне сейчас не до сна. Ещё большую работу нужно проделать. Книга Лейкира поддаётся непросто.

Девочка лежала на мягкой кровати, но, как бы она ни устала, сон не одолевал. К тому же её интересовал один вопрос, и она его задала:

— Я не понимаю: вот пришла из другой страны, да вообще из другого мира! Почему мне тогда известна арадийская речь? Или все говорят на одном языке?

Архегор отодвинул книгу и посмотрел на девочку.

— Нет, не на одном. Даже арадийский язык немного отличается от языка Урании, тем более твой, из другого мира.

Девочка, услышав такой ответ, ещё больше растерялась.

— Как же мы тогда понимаем друг друга?

— Мы понимаем только потому, что хотим понять, сами хотим услышать другого человека, — старец пристально посмотрел на девочку. — Надеюсь, ты знаешь, о чём я говорю.

Она молча обдумывала слова старца, и понимала, что он не зря сделал ударение на словах «Хотим» и «Услышать».

— Хотим услышать, это в смысле — желаем помочь?

— Почти так. Тот не услышит, кто не захочет услышать!

— А как же тафгуры? Ведь у меня нет ни малейшего желания им помогать.

— Тафгуры? Нам необходимо знать, о чём они говорят — всё очень просто. Тафгуры не хотят слышать звука нашей речи, так же, как и мы их. Необходимость заставляет понимать, больше ничего! — объяснил Архегор. — Но разница между необходимостью и желанием очень велика!

— Теперь мне ясно. Всё равно я буду ненавидеть Тугурию и всех тугурийцев.

Он снова пристально посмотрел на девочку.

— А арадийцев?

— Арадийцев? — удивилась Арина. — При чём тут Арадия? Арадийцы — друзья.

Старец сделал небольшую паузу, раздумывая, говорить или нет, но всё же решился:

— Ты ещё помнишь Крифорна, носителя «Вудлака»?

— Конечно помню, разве его забудешь?

— Так вот, Крифорн — арадиец.

— ???

Немой вопрос повис в воздухе. Арина ожидала услышать, что угодно, только не это. Крифорн, этот безжалостный, беспощадный убийца — арадиец!

— Нет! — оторопело сказала девочка. — Не может быть!

— Да, арадиец. Более того, я даже знал его отца и мать.

Старец замолчал, ему было трудно говорить на эту тему. Но через какое-то время он всё же начал рассказывать:

— Лет двадцать тому назад тафгуры ночью обошли заставы недалеко от Тарака и напали на деревню. Они сожгли её, а жителей, тех, кто остался в живых, увели в полон. Среди пленных оказался трёхлетний мальчик. Кседор его сразу приметил, это был здоровый и крепкий малыш. Этот мальчик не стал рабом тафгуров и не влачил жалкое существование. Кседор дал ему другое имя, привил жестокость и равнодушие ко всем, научил владеть мечом и, когда тот вырос, вручил ему «Вудлак». Вот так и появился всесильный Крифорн.

Какое-то время девочка молча переосмысливала услышанное, затем спросила:

— А Крифорн знал, что он родился в Арадии? Родители его живы?

— Нет, он не знал. Никто под страхом смерти ему этого не говорил, и детская память стёрла со временем воспоминания. А родители его погибли тогда в деревне. И то, что Крифорн родился в Арадии, не знает никто, кроме меня, а теперь ещё и тебя. Но тебя я прошу никогда и никому об этом не говорить. Ни к чему эти разговоры.

— Я не скажу, — пообещала она. — А что, среди тафгуров есть ещё арадийцы?

— Есть и ещё. И уранийцы, и донийцы. Конечно, их немного, но даже такое малое количество моих соотечественников омрачает мою душу.

Арина задумчиво смотрела на горящую свечу.

— А среди наших воинов тугурийцев нет случайно?

— Есть, — подтвердил старец. — Ты даже знаешь одного из них. Не спрашивай его имя, это тебе ни к чему.

Арина стала перебирать в памяти всех, кого знала, и пришла к выводу: Лексий. Голос у него грубоватый.

— Это Лексий? — спросила она.

Но старец уже занялся своими мыслями и ответил коротко:

— Пора спать.

Она поняла, что отвлекает Архегора, и повернулась на другой бок: «Всё-таки, это Лексий. А может, нет?»

Ресницы её сомкнулись, девочка с головой окунулась в реку сновидений.

— Ух ты, холодненькая! — Арина рассмеялась.

— Вот и хорошо, взбодришься, — улыбнулась Лира.

Девушка из кувшина поливала на руки девочке, Арина умывалась и фыркала от холодной ключевой воды.

— Вот, вытирайся рушником, — Лира протянула длинное белое полотенце с вышитыми по краям узорами.

Солнце поднялось уже довольно высоко, и разливало тёплые лучи над городом. День обещал быть хорошим.

— Теперь одевайся, и пойдём, — сказала Лира. — Нас уже ждут.

Она быстро оделась, девушка помогла ей с кольчугой. Закинув за спину колчан и прихватив на ходу шлем, Арина вслед за Лирой поспешила в коридор. Они вышли к парадному входу дворца, где их ожидали арадийцы.

— Как тебе спалось? — спросил Архегор.

— Спалось хорошо, вот только снов, кажется, не видела.

— Ну это ничего, в другой раз посмотришь! — старец улыбнулся. — А теперь идём, нас уже ждут.

Он пошёл первым. За ним, держа Лиру под ручку, Арина, следом — Добромир и Баяр. Они направились в сторону городских ворот. На разбитых улицах не было ни души.

«Куда это все подевались? — подумала девочка. — Спят, наверное, после всего пережитого».

— А где Термак, Антрий, Лексий? — спросила она негромко. В таком пустом городе разговаривать громко не хотелось.

— В сторожевой башне все, — ответила девушка. — Мы тоже туда направляемся.

Арина уловила какой-то загадочный взгляд девушки, но ничего не сказала и оставшийся путь молчала. Они приблизились к городской стене. У входа в башню стоял Термак, увидев девочку, он пошёл ей навстречу.

— Как отдохнула?

— Спасибо, хорошо!

— Тогда идём скорее, нас уже ждут.

«В третий раз сегодня слышу, что нас ждут, — подумала Арина. — Кто же нас ждёт и где?»

Она вслед за Термаком поднялась по ступеням сторожевой башни, там находились Антрий и Лексий.

— Привет! — поздоровалась девочка.

— Привет, привет! — поприветствовали уранийцы.

Термак вывел Арину на стену. В этом месте, почти возле самой башни, каменные глыбы, выпущенные катапультами тафгуров, развалили на стене несколько зубцов, и образовалась открытая площадка. На ней сейчас и остановилась девочка.

Она не понимала, что происходит. Там, за стеной, ровными рядами выстроились воины. За ними стояли горожане. Все, от мала до велика, вышли в поле, и теперь в трепетном ожидании смотрели на растерявшуюся девочку.

Через мгновение воины выхватили из ножен мечи и разом ударили по щитам. Снова грохот, как тогда, перед боем, разлетелся над полем. Но только теперь в этом грохоте не слышался призыв к атаке, в нём ощутимо чувствовалась радость победителей. Горожане закричали, заликовали, замахали руками и платками. Термак поднял руку, призывая к тишине.

— Арина! — торжественно произнёс царь Урании. — Мы все собрались здесь, чтобы сказать тебе слова благодарности, за то, что ты совершила для Урании. Каждый воин, каждый житель Итарка, навсегда оставит в своём сердце память о тебе, об «Аргирвите», что ты носишь на груди. Видишь этих людей? Видишь этих воинов? — Термак вытянул вперёд руку, обводя жестом тех, кто находился за стеной. — Все они сейчас живы благодаря тому, что ты не струсила, не убежала в страхе перед драконами там, на Высокой башне! У тебя хватило смелости сразиться с «Вудлаком» Кседора. Ты подарила людям надежду! Мы столько раз находились на грани отчаяния, что готовы были смириться с печальной участью… Но Судьба привела тебя к нам, привела в самый тяжёлый для Урании день. Посмотри на воинов, Арина, посмотри, как мало их осталось… едва ли третья часть, что выходили из Итарка на битву… Но все они счастливы и горды оттого, что стены Итарка остались неприступными, и что тафгуры не ходят по нашей земле.