Я же, усмехнувшись, сжала его виски обеими ладонями.

Аристо побледнел, отшатнулся. Мотнул головой, сбрасывая моё касание. Заозирался.

Я увидела в его глазах панику, а на висках капельки пота.

Хм, странно. Неужели моё касание способно убить и живых?

А если так?

Всего на миг, но я резко сунула руку в район его сердца, безошибочно находя эту мышцу в его теле. Сжала. И тут же резко отпустила, отходя на шаг, но так, чтобы видеть его лицо.

О-о… А вот это ещё интереснее!

Парень ощутимо посерел, на его губах выступила пена, он сам пошатнулся, но устоял, успев вцепиться в спинку ближайшего стула. Девчонки, завизжав от испуга, прыснули в стороны, чему я была искренне рада, меньше всего желая, чтобы он подумал на них и решил отомстить на месте, а вот его дружки оказались на удивление сообразительны - пока один помогал сесть и, прижав ладонь к груди товарища, вливал в его тело энергию напрямую, другой вызывал охрану, а третий сразу скорую.

Я видела, ему постепенно становится лучше, ведь дружок вливал в него силу, не жалея, и с чисто садистким интересом размышляла, что мне стоит убить его до конца.

Хм, нет, пожалуй, не буду. А вот интересно, если шепнуть ему пару слов на ушко… Услышит?

В основном я гуляла по городу молча, разве что иногда изо рта вырывались восторженные или удивленные восклицания, но сейчас решила рискнуть ещё. В самом деле, что он мне сделает?

И я, склонившись к его уху близко-близко, злодейски прошипела:

– Я с-слежу за тобой, гаденыш-ш…

К сожалению, парень даже не вздрогнул, а это значило, что не быть мне карающей дланью с правом голоса. Что ж, буду безмолвной карающей дланью.

При этом уходить я не спешила. Мне было ужасно интересно, как быстро приедет скорая и какой диагноз ему поставят врачи, так что решила проследить за ним до последнего.

Скорая порадовала, как и охрана торгового центра. И если первая прибыла в течение минуты, в два счета выяснив, что никакого нападения не было, потому что нет ни одного магического колебания и остаточного следа (м-м, надо запомнить!), то медики были на месте уже через шесть минут и лихо диагностировали у парня магическое истощение третьей степени, а ещё надрыв сердечного клапана.

Упс. Кажется, я сжала его сердечко не очень аккуратно. Буду иметь в виду.

При этом сразу было принято решение о госпитализации, но так как парень был совершеннолетним, то он имел полное право не ставить в известность родителей. Хотя поступил иначе, уже из носилок слабым голосом попросив набрать отца - Аркадия Бобринского.

Граф, значит… Да, теперь понятно, почему его искра горит так ярко. Вот только я от этих прикосновений не ощутила ни малейшего прилива энергии, а значит, смысла особого в таких касаниях нет. Разве что только намеренно убивать тех, кто причиняет вред другим. Хм-м…

Стать новым Бэтменом что ли? Кстати, я не нашла упоминания об этих супергероях в местных книжных магазинах и прочей рекламной продукции, так что можно смело примерять на себя красный купальник Чудо-женщины и нагло врать, что это моя идея.

Как бы только сменить цвет своего бикини с синего на красный, а? Всё хорошо, но как же порой раздражает невозможность сменить наряд! И почему я не пошла плавать в озере хотя бы в футболке с шортами?

Кстати, в больничку младшего Бобринского повезли не в общественную, а в частную. Называлось заведение “Клиника для одаренных имени Натальи Апраксиной”, а на памятной табличке, которая была вывешена на фасаде здания, я прочла, что сия дама была целительницей уровня архимаг аж двести лет назад и прославилась тем, что могла чуть ли не воскрешать из мертвых, посвятив целительству большую часть жизни и лично заведуя отделением реанимации более сорока лет.

Круто. Респект и уважуха. Вот таких женщин действительно стоит помнить и чтить!

Так, и что тут у нас?

Тем временем Бобринского уложили на супер современную каталку и лихо прокатили по первому этажу, буквально на ходу опросив о происшествии и взяв кучу анализов, после чего раздели до трусов, закатили в дезинфекционный бокс, где его на пару секунд окутало магическим очищающим паром, и только потом повезли в операционную.

Туда я тоже проникла без проблем и целый час внимательно наблюдала за работой профессионалов, которые были магически одарены. При этом они не гнушались пользоваться и высокоточной электроникой, коей была напичкана конкретно эта операционная, и я не без зависти отметила, что по сравнению с той же Оренбургской больницей для простолюдинов, тут просто рай для медиков.

Как бы то ни было, операция прошла успешно, причем ему даже не резали грудину, сделав все необходимые манипуляции чистыми энергиями напрямую, что меня не только озадачило, но и искренне восхитило, а затем я нагло проследовала за врачами в комнату отдыха, где они задумчиво обсудили этот инцидент с внезапной потерей сил и сердечной травмой.

– Такое ощущение, что он столкнулся с сущью, - предположил один из медиков, закидывая в рот ароматную пастилку, пока второй крутил в руке пачку сигарет, но сигарету так и не достал. - Но Глеб клянется, что фон был ровный, да и никто кроме него не пострадал. Опять же средоточие сил не тронуто… Не понимаю.

– Я бы сказал, что похоже на целенаправленное проклятье, но опять же ни следа, - кивнул ему второй, с тяжелым вздохом убирая пачку обратно на полку и протягивая руку коллеге. - Ром, дай пожевать. Не могу уже, прямо ломка. А я Аннушке обещал завязать.

– Давно бы уже лег на чистку и закодировался, - покачал головой Роман, тем не менее давая другу пастилку.

– Ой, нет, - скривился тот. - Если уж бросать, то осознанно и самому. Тем более сам знаешь, кто у Михалыча ассистентка. Не хочу с ней лишний раз пересекаться.

– Всё ещё навязывается? - с пониманием усмехнулся целитель.

– Да-а… - с досадой отмахнулся второй, явно не желая раскрывать тему, и предпочел закинуть пастилку в рот, отчего в комнате ещё ярче запахло лимоном с мятой.

Мужчины посидели ещё немного, отдыхая и лениво перебрасываясь предположениями, кому же так не угодил младший Бобринский, потому что само по себе сердечко так повредиться не могло, но потом всё же разошлись по своим рабочим местам, а я решила навестить больного, которого уже увезли в послеоперационную палату под наблюдение медсестры и электроники.

Снова не без зависти отметила, что наполнение палаты по высшему уровню, но сильнее вредить парню больше не собиралась. Главное я узнала - моё касание действительно отнимает энергию и может убить даже живое существо, но если попасть в руки опытных магов-целителей, то всё поправимо. А ещё все мои действия (ну или почти все) можно списать на сущей.

Что ж, запомню.

Ну а пока можно и прогуляться.

Исключительно из любопытства я заглянула и в другую операционную, где проводили полостную операцию женщине, ничего не поняла, и отправилась дальше. Выяснила, что клиникой руководит Геннадий Трофимович Апраксин, приятный импозантный мужчина лет пятидесяти с умным взглядом и породистым лицом потомственного дворянина. Затем поприсутствовала на его встрече с отцом Бобринского, который оказался куда менее приятен и внешне, и в общении, но тем не менее держал себя в руках и его удалось убедить, что жизнь сына вне опасности и ему будет оказан уход по самому высшему уровню, ну а потом стало скучно и я решила пройтись по палатам.

Их тут было не сильно много, но тоже хватало. Штук шестьдесят, плюс-минус. Все до единой категории “вип”, одноместные и почти все заняты. В самой клинике было четыре этажа: первый этаж - кабинеты администрации, приемное отделение, смотровые и кабинеты для обследования. Всякие там узи и мрт. На втором - хирургическое и операционное отделение, хотя я так и не поняла, в чем разница. На третьем травматология и неврология. А на четвертом - кардиология, реанимация и закрытое отделение для паллиативных больных.

Хм-м… Странно.