С зловредной силой темною, с проклятою ордой!

Пусть ярость благородная вскипает, как волна!

Идет война народная, священная война!

Одна за другой, одна за другой…

– Лекаря! Срочно лекаря!! - закричал кто-то и сначала я даже не поняла, кто кричит и зачем, и лишь через секунду вспомнила о своей договоренности с Волконским.

Иссушила уже схваченную тварь, закружилась, осматриваясь, и рванула туда, где мне махал рукой Костя и без сознания лежало двое бойцов. Не став терять время на вопросы и осмотр, который наверняка уже провел некромант, я торопливо сцепила пальцы в замок, прижимая ладони друг к другу и подлетела к раненым уже сияя.

Понимая, что могу коснуться их лишь краем одежды, напряглась ещё немного, буквально вжимая ладони друг в друга и сияние усилилось, окружив мою фигуру тридцатисантиметровой аурой чистейшего света.

– Ближе, - тихо, но отрывисто попросил Костя и я склонилась над тем мужчиной, на которого он указывал, прижимая пальцы второй руки к шее пострадавшего. - Всё, хватит. Давай второго. И глянь ребят по ту сторону холма, Бурый отписался, что у них тоже есть истощенные.

Понятия не имея, кто такой Бурый и когда он успел отписаться, просто кивнула и, когда Костя сказал второе “хватит”, помчалась спасать остальных. По дороге хватанула в каждую руку ещё по твари, иссушая их прямо на ходу и замедлившись едва ли на секунду, так что, когда нашла взглядом лежащих без сознания бойцов, то без раздумий подлетела вплотную и снова соединила руки в исцеляющем жесте.

– Ангел… - вдруг пробормотал кто-то за моей спиной и немного левее, но я даже не обернулась, сосредоточившись на том, чтобы помочь пострадавшим.

– Лекарка, - шепнул кто-то другой с отчетливой опаской, но и тогда я никак не отреагировала, лишь слегка усмехнувшись под маской и перейдя ко второму бойцу, который находился без сознания.

Мне было бы гораздо проще, если бы не требовалось держать руки сцепленными в замок перед грудью, но и так я нагнала в ауру достаточно мощи, чтобы она стала широкой и яркой. И хотя сложно было сказать, достаточно ли моих усилий, я в первую очередь обращала внимание на сияние дара пострадавших мужчин. Когда оно становилось ровными и относительно яркими, переходила к следующему и склонялась, стараясь коснуться аурой прежде всего груди и средоточия их жизненных сил.

Но вот, вроде бы всё…

– Госпожа Лекарка, - сбивчиво позвал меня кто-то справа и я вскинула голову, увидев одного из командиров, который показывал себе за спину. - Там ещё помощь двоим нужна. Не откажите.

Отрывисто кивнув, поспешила в нужном направлении и через двадцать метров увидела ещё двоих бойцов, лежащих без сознания. Их искры тлели еле-еле и я ускорилась, выжимая из себя последние крохи свободной энергии. Всё-таки исцелять оказалось затратно и мне срочно требовалось подкрепиться. Мы там всех сущей уже убили или осталась хотя бы одна на закуску? Мне надо!

С досадой глядя на то, как аура исцеления тухнет прямо на глазах, давая понять, что я выжала из себя всё возможное, я подскочила, осмотрелась… И рванула на вершину холма, где по счастливой случайности задержалось ещё три полуметровых сущи (но к ним уже крались бойцы) и нагло оприходовала их одну за другой. Простите, мальчики, мне нужнее!

Взбодрившись потусторонней энергией, метнулась назад и долечила пострадавших, старательно не обращая внимания на тех, кто постепенно подходил ближе. Мужчины, не снимая маговизоров, наблюдали за мной с безопасного расстояния, благоразумно не подходя ближе и не наводя на меня оружие.

Один, правда, хотел, но на него тут же зашикали товарищи, и я довела начатое до конца.

После чего, поддерживая легенду, что я монахиня, обернулась к уже внушительной толпе, и благословила их местным традиционным жестом. Ну а потом, не дожидаясь благодарности, развернулась и стремительно скрылась в сторону монастыря.

Естественно, туда не долетела, а убедившись, что меня уже никто не видит, свернула в действительно нужном направлении по широкой дуге, и заглянула на первую заставу, где тоже произошел прорыв. К счастью, бойцы справились сами и пострадавших не было, так что можно было смело возвращаться домой. Тем более уже светало, а значит как минимум пятый час утра.

Или… Проведать Волконского?

Подумав ещё немного, качнула головой. Нет. Мне нужно обдумать всё, что произошло. Да и он наверняка будет занят. Пообщаемся позже.

При этом сразу я в особняк не полетела, зачем-то решив проведать родственников в усадьбе, куда добралась всего за полчаса стремительного полета. Зачем? Я не могла ответить даже себе. Наверное, всё-таки волновалась и хотела убедиться, что им ничего не грозит. Хотя что им может грозить? Этот район совершенно безопасен. Я уже заметила, что монстры любят появляться ближе к реке, которая протекает к востоку от города, так что там расположены четыре заставы из семи. Ещё одна на севере рядом с озерами, и две на юго-западе, где расположено довольно много поселков и полей.

Тем не менее я всё равно пробежалась по усадьбе и бессовестно заглянула в центральный дом, с недовольством обнаружив, что Катя заняла мою спальню, а в её комнате спят дети Николая и Ольги.

Хотя было бы гораздо логичнее отдать мою комнату именно детям!

Ох, Катя-Катя… а ты та ещё змея. И когда только успела вырасти из милого ребенка в избалованную дрянь?

Не поленившись, заглянула в гардеробную, отмечая, что моих вещей тут нет, и поняла, что не стоит прощать к себе подобного отношения. Апраксина бы не простила. Что ж…

– Интересно, как ты запоешь, если лишишься дара? - скривилась, глядя на безмятежно спящую сестрицу, которая даже не догадывалась, что от смерти её спасает лишь моё благоразумие.

А вот будь я призраком от и до, её бы не спасло ничего. Глупая девочка, думающая, что может стать счастливее, присвоив себе чужую жизнь. Чужую комнату. Чужого жениха… Знала бы она, что он мне и даром не нать, и с доплатой не нать! Вот бы её перекосило!

Хохотнув, резко осеклась, когда Катюша вздрогнула, но, к счастью, не проснулась. Хм, всё-таки мой смех каким-то нелепым образом слышен живым… любопытный феномен. Ладно, буду аккуратнее.

Отойдя от кровати сестрицы, осмотрелась и почти сразу нахмурилась, увидев на комоде знакомую шкатулку. Мою шкатулку! Внутри неё Апраксина хранила украшения, за последние пять лет подаренные женихом. На Новый год, на дни рождения… Ах ты маленькая дрянь!

Мне даже хватило сил, чтобы откинуть крышку и убедиться в том, что мои подозрения верны - внутри находились серьги, кулоны и браслеты, причем далеко не дешевые - Нарышкин не скупился на подарки, ведь это было вопросом статуса.

И пускай для меня нынешней это были бессмысленные дорогие цацки, которые я не собиралась носить в том числе из-за личности дарителя, это были именно мои вещи. Мои!

И они будут моими. Уж я постараюсь!

Бросив на сестрицу последний неприязненный взгляд, пожалела, что не могу забрать украшения прямо сейчас. Увы, взаимодействовать с плотной материей я могла лишь отчасти и недолго. Пришлось обещать себе разобраться с этим вопросом уже днем, как буду в себе, и на этом я покинула усадьбу, где меня уже вычеркнули из жизни семьи.

Обидно, конечно… Но это их выбор. А я больше не буду плакать. Не заслужили.

В особняк я вернулась уже в восьмом часу, но сразу вставать не спешила, ощущая в теле определенную слабость, словно только сейчас меня догнала реакция на напряженный ночной бой. Казалось, я всю ночь пробегала и на себе таскала сначала сущей, а затем и пострадавших бойцов. А во рту ощущался кисловато-горький привкус чужой эктоплазмы. Тьфу! Ну и ассоциации!

Чтобы избавиться от неприятных воспоминаний, я поторопилась встать и отправилась в ванную, где минут двадцать простояла под прохладным душем, бодрясь и смывая с тела инфернальную усталость. Не скажу, что помогло идеально, но голову прочистило. После душа я сделала интенсивную разминку, найдя в сети бодренький ролик с задорной музычкой, и только после этого высушила волосы феном, оделась, отперла спальню и крикнула Марфушу, чтобы накрывала завтрак.