Мой родной брат, человек, с которым я вырос и на которого равнялся, предал меня таким вопиющим образом, что я не мог мыслить так ясно, как следовало бы.

Но я все равно настоял на том, чтобы вести машину, на этот раз Вадим сидел на пассажирском сиденье рядом со мной, пока я мчался к пляжному домику. Он пытался убедить меня, что Виссаряна там не будет, но я знал лучше.

Он был готов закончить шараду. Покалеченный, но не сломленный.

Я до сих пор не мог понять, что он поместил свою собственную дочь в центр войны. Зачем? В чем был смысл?

У меня в голове была только одна догадка. Единственный способ, которым Нью-Йоркская братва позволила бы моему брату ступить в город и подумать о формировании альянса, был бы в том случае, если бы альянс был прочно закреплен.

Брак.

У Каскова был сын, брутальный придурок лет тридцати. Если Шантель насильно вступит в брак, то эти две семьи в каком-то смысле станут одной.

Еще один старый способ, но он работал на протяжении столетий.

Я сжал руль, злясь на себя за то, что не заметил этого. Подсказки были. Я предполагал, что он передал свои идеи другим синдикатам, с которыми встречался, зная, какой будет их реакция. Но к тому времени он уже собрал дополнительную информацию о нелегальных продуктах, которые он был готов украсть.

Это было действительно блестяще, даже лучше, чем я ожидал.

Хорошо продумано. Месяцы планирования. И он втянул меня в часть этого. Действительно гениально.

Я бы забил этого мужчину до смерти, если бы он хоть пальцем ее тронул.

Вадим повесил трубку и прошипел: «Ты был прав насчет груза. Грузовое судно горит».

Я был почти готов рассмеяться. Мне хотелось сказать «око за око», но бриллианты, честно говоря, не имели значения. Не сейчас. «Этот ублюдок следил за всем и прикрывал все».

«Да. Другие плохие новости. Шторм усиливается. Мы можем не успеть перейти мост».

«О, мы пересечем этот гребаный мост так или иначе. Точка».

Ветер был сильный, но дождь был ужасный. Было трудно увидеть дорогу, но я был полон решимости. Когда мы приблизились к мосту имелись всевозможные предупреждения, мигающие огни и знаки, запрещающие кому-либо пересекать его.

Как обычно, я проигнорировал все правила и слепо направился на мост.

«Ты спятил», — прошипел Вадим.

«Я влюблен. И этот ублюдок не собирается выдавать ее замуж за сына Каськова».

«А, черт. Я об этом не подумал. Ну, поторопись, а то смоется».

Я старался изо всех сил, спортивная машина, конечно, не лучшая в такую погоду, но я выстоял. Мост качался, дождь сдувал нас с одной стороны на другую, что делало эти две мили опасными.

Но мы перебрались, как и другие мужчины, следовавшие за нами.

Меня уже ничто не могло остановить. Я нутром чуял, что меня предал кто-то другой. Еще один ослепительный удар. Если бы мне пришлось угадывать, я бы сказал, что это был Максим. Так и должно было быть. Использование русского языка закрепило это. Почему — не имело значения.

Когда мы подошли к дому, было легко сказать, что свет выключен. Это невозможно. Был использован другой человек внутри.

Я выбежал, споткнувшись о первого мертвого солдата. Второй лежал лицом вниз в грязи, все еще держа оружие в руке.

«Какой план?» — пришлось крикнуть Вадиму.

«Виссарян будет внутри с Шантель и Дэмиеном. Возьмите несколько человек к черному входу через кухню. Мы войдем через парадный вход. Нам нужно обойти его с фланга, прежде чем он успеет сделать что-нибудь глупое».

«Мы сделаем это, но я надеюсь, ты знаешь, что делаешь».

"Я тоже."

Я промок, но мне было все равно, добравшись до входной двери без происшествий. Я чувствовал, что за мной наблюдают вражеские солдаты, и некоторым из моих людей было приказано их отстрелить. К тому моменту, как я вошел, началась стрельба.

Максим появился как по команде, с автоматом в руке. «Тебе здесь не рады».

Он выглядел совершенно иначе, его рубашка была вся в крови. «Скольких ты убил?»

"Достаточно."

Когда я приблизился, он направил на меня оружие. «Я бы этого не делал».

«Мой брат хорошо платит тебе за работу, потому что, уверяю тебя, это конец. Ты ненадежный, испорченный товар, который будет уничтожен».

Я надеялся, что застану его врасплох. Я оказался прав, мужчина совершил фатальную ошибку, очень быстро бросив взгляд в сторону, где, как я знал, находился Виссарян.

Это было все время, которое мне было нужно. Я всадил пулю между глаз мужчины. Когда он падал, натяжение на спусковом крючке было достаточным, чтобы сделать дюжину выстрелов в потолок. Весь дом скоро станет катастрофой. Кого это волновало?

Пыхтя, мы перешагнули через него. Еще одна потеря, но на этот раз не такая уж болезненная.

Я знал, что моему брату плевать на потерю людей. Они были не более чем сопутствующим ущербом. Он был более безжалостным ублюдком, чем я изначально считал.

Свечение привлекло мое внимание, очевидно, от огня. Я вошел, мужчины шли за мной; я протянул руку, чтобы они остановились. Я определенно не хотел, чтобы у этого придурка чесался палец.

«Тебе потребовалось достаточно много времени, брат», — заявил Виссарян. «Я уже начал думать, что буря тебя уничтожила».

«Ни за что». Как и предполагалось, он развалился на диване с напитком в руке, Шантель и Дэмиен сидели рядом с ним. Дэмиен был явно расстроен, он начал шататься вперед, когда я вошел.

"Папочка!"

«Заставьте его замолчать», — прошипел мой брат.

«Все в порядке, малыш», — сказала ему Шантель, крепко прижимая к себе моего сына.

«Нет. Нет. Нет!» Дэмиен был близок к истерике, пока она не прошептала ему что-то на ухо, и он успокоился. Да благословит Бог эту женщину.

Я опустил оружие и встал с ним обеими руками в нескольких футах от себя, ухмыляясь, как какой-то придурок. «Надо отдать тебе должное, брат. Ты разработал чертовски хороший план, в том числе предал меня с улыбкой на лице. Я был ошеломлен». Поговорку о том, что надо быть сильнее и быстрее, я говорил ему, когда выигрывал гонку или игру.

Он хотел стать главным. И вот он проложил себе путь на эту должность.

Его улыбка отражала его счастье. Он встал, обошел край журнального столика, осторожно шагая ко мне. «Я не ожидал, что ты так быстро поймешь, но я одержу победу. Теперь ты отдашь мне все свои активы и территорию», — начал он, — «и я оставлю тебя в живых».

«А Шантель?»

Он рассмеялся. «Ты, наверное, уже догадался. Она обещана в жены. Это укрепит новое поколение власти».

«Как ты мог так поступить со своей собственной дочерью?» — спросил я.

«Потому что он убийца. Убийца и мошенник. У него был роман с Джинджер Ли». Услышав, как Шантель изливает это, мой брат разозлился. «И будет холодный день в аду, прежде чем я выйду замуж за того, за кого ты хочешь. Как ты мог? Как?»

Он зарычал и повернулся к ней. Новость поразила меня, но я не мог отреагировать.

«Этого не произойдет. Ты не причинишь ей вреда и уж точно не отдашь ее в жены».

«И почему это, брат?» — прорычал он, резко повернув голову в мою сторону.

Я надеялся, что это его шокирует. «Потому что она принадлежит мне».

Потребовалось несколько секунд, чтобы новость улеглась. Когда это произошло, он взревел и собирался применить свое оружие, когда Вадим появился позади него из тени, прижав ствол своего оружия к затылку Виссариана.

«На твоем месте я бы этого не делал», — сказал Вадим бодрым тоном.

«Ты убьешь меня на глазах у мальчишки?»

Я кивнул своим солдатам, включая Дэнни, который подхватил ее и Дэмиена и выволок из комнаты.

«Не совсем так, Виссарян. Тебя превосходят числом. Мы справимся с этим как мужчины, или я могу тебя пристрелить. Тебе решать».

«Чего ты хочешь?» — прошипел он.

«Старая добрая драка, как в детстве. Тебя это бесило. Я был моложе и каждый раз побеждал. Почему бы и нет?»

Он был ошеломлен и первым положил свое оружие на журнальный столик. «Почему бы и нет, черт возьми?»