Я сделал все, что могла, чтобы заглушить крик, закусив нижнюю губу. Я могу только представить себе солдат, мчащихся к нам, находящих нашу безумную страсть.

Мое зрение было полностью затуманено, мои мысли спутались, но я знала, что мы должны быть вместе. В моем разуме не было никаких сомнений.

Я наконец ахнула, когда капли пота потекли по обеим сторонам моего лица. Он вспотел, его животные звуки усилились. Я обхватила его ногами, что дало ему еще больше контроля.

Через несколько секунд еще один мощный оргазм устремился от моих пальцев ног, щекоча мои чувства, пока не стало так, будто глубоко внутри разгорелся огонь. Теперь дышать было почти невозможно, но я не волновалась.

Я знала, что этот сумасшедший, удивительный человек при необходимости сделает искусственное дыхание рот в рот.

«Моя очень хорошая девочка», — выдохнул он. «Та, которую я обожаю». Он продолжал трахать меня, как будто его целью было свести меня с ума.

И мне это понравилось.

Я заметила разницу в его напряжении, даже взгляд его стал темнее. По мере того, как его дыхание становилось все более затрудненным, я могу сказать, что он был близок к тому, чтобы наполнить меня своим семенем.

Я не была совсем хорошей девочкой, сжимая мышцы киски вокруг его пульсирующего члена. Он мгновенно ответил, его тело слегка содрогнулось.

Извержение было встречено тихим ревом из его горла, глаза наконец закрылись.

Мы были предназначены друг другу судьбой, мысль о том, что я проведу с ним остаток жизни, была для меня захватывающей, и чем больше времени мы проводили вместе, тем больше я понимала, что он никогда меня не отпустит.

Аминь.

***

Теперь Николай действовал обдуманно.

Он вытащил меня из джакузи, тут же схватив полотенце на случай посторонних глаз. Его глаза не отрывались от моих,он накинул халат мне на плечи, и выражение его лица было таким мрачным, что я не совсем понимала, что он собирается делать.

Вытерев себя и надев халат, он тут же подхватил меня на руки и понес в дом. Сексуальный русский был абсолютно амбидекстром, легко мог запереть двери, проверить систему связи в своем офисе и поднять меня по лестнице в свою спальню. Он включил свет на тумбочке, впустив в комнату теплый свет. После этого он закрыл жалюзи, поглядывая в мою сторону каждый раз, когда делал что-то из этого.

Не было необходимости держать дверь открытой, радионяня была на месте и работала. Мы могли это определить по тихому храпу, доносившемуся от Дэмиена, который заставил нас обоих улыбнуться.

Но через несколько секунд мужчина снова занялся своими делами, нежно развязывая и стаскивая с меня халат. Позволив мягкой махровой ткани упасть на пол, он обхватил обе стороны моего лица. Я не могла поверить его выражению, строгому, но страстному взгляду. Он определенно был всепоглощающим, его телосложение было настолько впечатляющим, что я не могла не быть полностью загипнотизирована им.

Он опустил голову, нежно поцеловав меня в губы, прежде чем провести языком по моей челюсти. Вот и все. Он сделал шаг назад, держа указательный палец перед моим лицом, используя его, чтобы проследить линии, спускаясь к расщелине между моими грудями. Проведя кончиком вокруг одного соска, он ущипнул, пока я не издала прерывистый стон. Как и ожидалось, он повторил это с другим затвердевшим соском. Вот и все. Он сделал шаг назад, все еще протягивая палец.

"Не шевелись."

Его слова были убедительными, полными власти и их нельзя было игнорировать.

Конечно, как только он вошел в ванную, я не смогла сдержаться, моя озорная сторона вырвалась наружу. Я сдержала смех, двинулась к гардеробной, найдя приятное темное место за длинным плащом, который был его. Было трудно не захихикать, как какой-то ребенок.

Мне показалось, что я ничего не слышала минут десять, хотя без часов и iPhone я не очень хорошо умею определять время.

Ничто не указывало на то, что он где-то поблизости, но когда дверь внезапно распахнулась и яркий свет осветил просторную комнату, я содрогнулась до глубины души.

И вот он, отдергивая пальто в сторону, его плечи вздымались, когда он издал серию глубоких рыков. Как и прежде, он ничего не сказал, просто перебросив меня через плечо. И я не могла не заметить, что он схватил ремень.

Я укусила его, даже ударила кулаками по спине, хотя знала, что это бесполезно. Оказавшись в ванной, я поняла, что в душе течет вода.

Он не терял времени, осмеливаясь свистеть, когда он помещал меня внутрь, брызги горячей воды стекали по моим волосам и лицу. Кто, черт возьми, свистел в такой момент? Он развернул меня лицом к великолепной гранитной стене.

Когда он дернул одну мою руку через голову, а затем другую, у меня возникло чувство, что я влипла, но я сдержала смех. Он использовал ремень, чтобы закрепить мои запястья, и потянул их.

Я никуда не собирался идти.

Не было смысла говорить что-либо, ничего не делая, кроме как пытаясь контролировать свое прерывистое дыхание. По крайней мере, он позволил мне увидеть, как он раздевается, чтобы я снова могла полюбоваться его мускулистым телом.

Когда он вошел внутрь, закрыв за собой стеклянную дверь, он тут же провел руками по моей спине, вызывая покалывание.

«Хорошее и плохое, — хрипло сказал он. — Ты — дихотомия восторга».

Меня точно так раньше не называли.

Он продолжал ласкать, не торопясь, покрывая поцелуями мою шею. «Такая грязная девчонка, которой нужно выучить еще один урок. Разве никто не говорил тебе не мучить своего хозяина?»

Почему его слова так меня взволновали? «Я знаю, как сильно тебе это нравится».

Его смех был мрачным, как раз таким, каким я его обожала. «А ты знала, что вода усиливает боль от шлепка?»

Черт. Я должна была догадаться, что он что-то задумал. Как обычно, он, конечно, не дал мне возможности что-либо сказать, опустив свою большую ладонь на одну сторону моих ягодиц, а затем на другую. Мне не нужно быть гением, чтобы понять, что он прав. Я была шокирована тем, как боль украла у меня дыхание, хотя я знала, что это будет ненадолго.

Он продолжил шлепать, снова насвистывая, как будто ему было слишком весело. По правде говоря, может, и мне тоже.

Но я все равно пожаловалась. «Ой. Жжет».

«Да. Тебе придется запомнить это на будущее». Хруст его ладони был быстрым и яростным, а вся его манера держаться была настолько сдержанной, что это было поразительно.

Я извивалась и извивалась, делая все возможное, чтобы освободить руки.

Как будто это возможно.

Но я продолжала извиваться и поворачиваться, вероятно, возбуждая его еще больше.

Я была права, его рычание усиливалось так же, как и брутальный треск его руки. Когда он мял мой зад, я была сбита с ног обширным уровнем тепла.

Мой зад горел, мой разум кружился. Это было очень горячо.

Может быть, он прочитал мои мысли, и его рука нанесла еще один залп с такой силой, что мое тело качнулось на импровизированном держателе для связывания.

«О, ты имеешь в виду боль». Конечно, я была мокрой и горячей, моя киска пульсировала. Капельки пота уже образовались над моей верхней губой, причиной этому было скорее мое тяжелое дыхание, чем горячая вода.

Или мысль о жарком сексе.

«Ммм… Я чувствую запах твоего возбуждения. Вкусно».

Каждый раз, когда он говорил, серия вибраций проносилась по моей системе. Это был прекрасный, трансцендентный момент.

Как только начался жестокий раунд дисциплинарных мер, он тут же закончился.

Но он еще не закончил со мной.

Николай схватил меня за бедра, оттягивая меня так далеко от стены душа, как позволяли жесткие путы. Он никогда не был тем мужчиной, который будет ждать, его уровень терпения соответствовал моему. Когда он вставил свой член внутрь, он дернул меня на цыпочки, и мы оба издали сдавленные стоны.

Каждый раз, когда он трахал меня, ощущения были совершенно другими. На этот раз это было владение, собственность. Я закрыла глаза, когда он вытащил почти до конца, снова вонзившись в меня.