«Должно быть, это от пьянства, — подумалось мне. — Эх… ну я даю, алкоголичка несчастная!»

На карточке с удивлением прочитала, что мне следует ходить на занятия не только первого курса. Есть и разделы из программы второго или третьего. Например, ближайшее занятие по «Преобразованию стихий» — относится к программе второго курса!

— Тебе можно изучать их сразу, а некоторые из них тебе просто необходимы, — пояснил Анадор. —Что же… удачного дня! И жду тебя на индивидуальном занятии! Посмотри в карточке — там указано место.

Анадор снова поцеловал меня в щеку, кивнул обалдевшему Борану и спокойненько пошел дальше.

«Что? И никаких подстав, приставаний и прочего?» — удивилась я.

— Надо же, какой он… как это ты сказала… либеральный! — изумленно произнес ему вслед Боран. — И меня не прихлопнул. И с тобой поговорил только по делу… Ничего не запрещал. И даже не похитил.

И тут меня прорвало:

— Боренька, понимаешь, я сама ничего не понимаю! Он вообще как-то странно легко меня отпустил домой… в смысле в общежитие! И ведет себя прилично… И вообще! Я ничего не понимаю!

— Это у тебя от любви, — с тоской вздохнул Боран. — От любви ничего не понимаешь. А у него… Наверное, он стал такой хороший, потому что встретил истинную. Значит, все эти легенды, что драконы буквально стелются перед истинными — правда… Эх…

— Не от любви. У меня, — отрезала я. — А с ним я вообще ничего не понимаю! Пойдем, а? Мне сейчас на третьем курсе учиться! — попробовала посмеяться, чтобы разрядить обстановку — ведь Боран, очевидно, все еще страдал, что я не могу теперь стать его девушкой.

Но не очень-то получилось. Потому что в тот момент мне казалось, что я не только с ним ничего не понимаю, но и с самой собой!

По крайней мере свое отношение к ректору я не понимала совершенно.

И с непонятной тоской вспоминала те моменты, когда я стояла перед подносом со Стихиями во время эксперимента, и Анадор мне откровенно нравился. Оказывается, тогда все было понятно, хоть мне и казалось, что я испытываю кучу противоречий!

***

Ректор Анадор ин дер Варт

Сложно передать, как мне все это не нравилось!

Когда эта мелкая фея настропалила мою Елену допрашивать подставного Гендвалина и они практически догадались обо всем, у меня был сложный выбор.

Нет, понятно, что второй девушке нужно было подправить память, это я собирался сделать в любом случае. И сделал.

А вот с Еленой было сложнее.

Можно было просто так же подкорректировать ей память.

А можно было внушить ей, что она влюблена в меня, живет у меня в апартаментах и согласна на все. Тут, конечно, есть такой неприятный нюанс. Внушить любовь невозможно, ведь это не мысль, а чувство. Но можно внушить убеждение, уверенность, что ты влюблен в кого-то. Как бы знание об этом. И тогда у меня была возможность это сделать!

Конечно, подобное вмешательство незаконно в государстве, на территории которого находится Академия. Но кто догадается, если все знают, что Елена — моя истинная? Ее влюбленность в меня, совместное проживание и все остальное — вполне закономерны!

И части меня очень хотелось закончить весь этот фарс подобным образом. Ведь тогда я мог бы решить все свои проблемы.

Агрит надежно изолирован от Елены. И время «достать» его из заточения еще не пришло.

Елена будет со мной, убежденная, что хочет этого.

Все просто. Все узлы развяжутся. Все получится.

Я перестану выглядеть перед самим собой, как влюбленный идиот.

Но…

Вторая часть меня сопротивлялась этому. Мне все также хотелось ее добровольного согласия. Хотелось получить ее шебутное нежное сердце. Какое-то даже загадочное — сердце девушки из другого мира.

Проклятье!

Я притащил девушек на поляну и обратился. В тот момент еще не знал, как поступлю с Еленой.

Но словно что-то вело меня. Я всего лишь подкорректировал ее память так же, как память второй девчонки. И стер некоторые неприятные мысли в свой адрес… так она будет лучше ко мне относится, и мои шансы повысятся.

Ведь отрицательные мысли имеют свойство накапливаться в памяти и превращаться в чувство.

И, разумеется, напрочь стер из ее памяти момент, который так и бросался в глаза — момент, когда она почти догадалась, что у меня есть брат-близнец.

Однако я даже не особенно читал ее, пока делал коррекцию. Хотелось… Это было такое искушение! Но, проклятье! Почему-то мне казалось, что следует ограничиться тем, что «имеет отношение к делу». Что погрузись я в воспоминания и мысли Елены сильнее — и это подведет черту под нашими отношениями навсегда.

Я никогда не был суеверен, но интуиция просто орала об этом.

А потерять ее теперь я не мог.

…Когда я отвел девушек в общежитие, устояв перед искушением забрать Елену к себе на некоторое время, мне было странно. Душа пела от соприкосновения с удивительным разумом Елены.

Он действительно был удивительным. Как маленький игривый котенок, которому в любой момент может взбрести в голову все что угодно.

А с другой стороны, меня разъедало досадой.

Все можно было решить одним махом! А я, сентиментальный дурак, только сильнее все запутал. Сделал свой путь к Елене не короче, а, возможно, еще длиннее.

А еще я думал о том, что за игру ведет  она .

Как бы я ни бравировал, но знал, что  она  — достойный и сильный противник. В истории действительно не было случаев, чтобы  ее  кто-то победил. Договаривались — да. Получали ее внезапную милость — да (немилость тоже). Но не побеждали в игре!

…Одно было очевидно — вряд ли  она  подыгрывает Агриту. Иначе как бы позволила ему оказаться в той тюрьме.

А значит, у меня есть шансы. В том числе произвести впечатление на  нее . И кто знает, вдруг  она  примет мою сторону.

Ведь кое-какую поблажку она явно мне сделала.

Меня больше не скручивало, когда я прикасался к Елене, как это произошло тогда, в самом начале. По крайней мере, не скручивало, пока я не предпринимал попыток откровенной близости. А их я пока что не предпринимал, хоть и очень хотелось. Ведь это разрушило бы мою стратегию — стратегию медленного сужения кругов, на которую я сам себя обрек.

***

Агрит ин дер Варт

— Не знаю, что сделал другой дракон, но я так не поступлю! — транслировал я ментально. — Я — другой дракон. Разве тот был точно такой же?

Где-то подспудно сердце кольнуло, что чисто теоретически дракон и верно мог быть «точно таким же». Кто знает, вдруг Андор давно разведал все ходы и выходы из драконьей тюрьмы. И путь в этот мир тоже.

Что брат мог тут натворить?

Я запретил себе концентрироваться на злости на Анадора. Придет час — и он ответит мне за все. И не только мне. Все.

— Ну… Мы не больно-то понимаем, — ответил маг, опуская копье. Кстати, подобные копья действительно использовали в древности против моих собратьев. И весьма эффективно — если, конечно, дракон не успевал спалить противника. — Очень похож. Тоже черный. Но, кажется…

— У того действительно был другой гребень, — внезапно вмешался второй маг. — И он был мельче. Этот совсем огромный.

«Слава богу, — выдохнул я. — По крайней мере, мне не придется стыдиться, что мой родной брат обидел ни в чем не повинных перед ним иномировых магов!»

— Согласен, — почесал подбородок первый — шатен с длинными волосами. — Дракон, чем еще докажешь, что ты — не  он ?

— Я не знаю, кто такой  он , — усмехнулся я. — Но предлагаю дать мне возможность спокойно обратиться — тогда вы увидите мою первую ипостась и убедитесь, что я — другой. После этого спокойно поговорим. Вдруг мы сможем помочь друг другу.

— А как нам проверить, что твоя внешность не будет иллюзией? — насторожился второй — брюнет.

— Можете использовать для проверки любые артефакты и любую магию, — ответил я. — Тем более что в иллюзиях вы, как я понял, хорошо разбираетесь.