Отлично. Сегодня снимают финал.

На студию приехал к семи. Команда уже грузила оборудование в грузовик. Все были приподняты — сегодня главная сцена, кульминация фильма.

— Доброе утро! — Володя подошёл. — Все готовы?

— Готовы! — Коля прыгал от нервов. — Владимир Игоревич, я с оркестром связался — они уже в Парке Горького, разворачиваются.

— Отлично. Актёры?

— Зина уже в костюмерной, переодевается в праздничное платье. Николай Фёдорович тоже здесь.

— Тогда выезжаем.

Парк Горького встретил их утренней свежестью. На танцплощадке уже стоял оркестр — двадцать человек в военной форме с инструментами. Командир оркестра, подполковник лет пятидесяти с орденами на груди, подошёл к Володе:

— Здравствуйте. Мы готовы. Какую мелодию будем играть?

— «Амурские волны». Вальс. Знаете?

— Конечно знаем, — подполковник улыбнулся. — Играли тысячу раз.

— Отлично. Нам нужно несколько дублей — играете, пока я не скажу «стоп». Музыка будет записываться отдельно, потом наложим на картинку.

— Понял.

Ковалёв расставлял камеру. Володя помогал выбирать точки — вот отсюда общий план танцплощадки, вот отсюда крупный план актёров, вот отсюда оркестр.

— Сложная сцена, — Ковалёв вытирал лоб. — Много движения, много людей. Нужно несколько точек съёмки.

— Успеем. Весь день в нашем распоряжении.

Лёха с помощником размещал микрофоны — два на оркестр, один на актёров. Проверял провода, записывающее устройство.

Иван Кузьмич расставлял массовку. Володя попросил его найти несколько пар, которые будут танцевать на заднем плане. Декоратор привёл человек пятнадцать — реальных посетителей парка, которые согласились поучаствовать.

— Вы просто танцуете вальс, — объяснял Володя. — Естественно, как обычно танцуете. Не обращайте внимания на камеру.

Зина вышла из грузовика в праздничном платье. Володя ахнул — она выглядела совершенно иначе. Не уставшая почтальонша, а нежная девушка, готовая к танцу. Волосы распущены, слегка завиты. В волосах белый цветок.

— Зина... ты прекрасна.

Она смутилась:

— Правда? Вера Дмитриевна старалась. Причёску делала целый час.

Николай Фёдорович тоже был при параде — белая рубашка, тёмные брюки, начищенные ботинки. Выглядел волнующимся.

— Как себя чувствуете? — спросил Володя.

— Волнуюсь. Это же финал. Главная сцена.

— Именно поэтому просто живите. Вы танцуете с девушкой, которую искали. Наконец нашли. Счастливы. Больше ничего не нужно.

Володя собрал всех:

— Внимание! Сейчас будем снимать общий план. Оркестр играет, пары танцуют, Петя и Катя в центре. Камера стоит здесь, снимает всю танцплощадку. Оркестр, вы готовы?

— Готовы!

— Массовка готова?

— Готовы!

— Актёры?

Зина и Николай кивнули, взявшись за руки.

— Тогда начинаем. Мотор!

Оркестр грянул. «Амурские волны» полились над парком — протяжно, красиво, с лёгкой грустинкой. Пары начали кружиться в танце. Зина и Николай стояли в центре, глядя друг другу в глаза.

— Начали! — крикнул Володя.

Николай протянул руку:

— Потанцуем?

Зина положила ладонь на его плечо. Николай обнял её за талию. И они закружились.

Володя смотрел через плечо Ковалёва. Кадр был прекрасен — танцплощадка, залитая солнцем, оркестр, пары, кружащиеся в вальсе, и в центре — Петя и Катя, два человека, нашедшие друг друга.

Зина танцевала с закрытыми глазами, положив голову на плечо Николаю. Николай прижимал её ближе, словно боялся отпустить. Они кружились медленно, в такт музыке, и казалось, что для них не существует никого вокруг — только они двое.

— Стоп! — Володя подождал, пока музыка закончится. — Это было прекрасно! Оркестр, спасибо! Массовка, отлично! Актёры, вы великолепны!

Зина открыла глаза, улыбнулась сквозь слёзы:

— Я... я как будто и правда была там. Как будто танцевала со своим мужем, когда он вернулся с фронта.

— Вот это и нужно было, — Володя обнял её. — Это правда. Это живое.

Сняли ещё два дубля общего плана. Потом переставили камеру — крупный план актёров. Лица, глаза, улыбки.

— Мотор!

Камера была близко. Володя видел каждую деталь — как Зина смотрит на Николая, как он смотрит на неё. Как между ними проскакивают искры понимания, близости, любви. Как они улыбаются друг другу — просто, по-человечески, без игры.

— Стоп. Идеально.

Потом снимали оркестр — музыканты играют, командир дирижирует. Потом массовку — пары танцуют, смеются, счастливы. Потом снова актёров — разные углы, разные планы.

К обеду сняли всё, что планировали. Сделали перерыв. Оркестр получил обещанный обед — Вера Дмитриевна организовала, принесла термосы с супом, хлеб, сало.

— Кормите военных — святое дело, — говорила она, разливая суп по мискам.

Командир оркестра подошёл к Володе:

— Спасибо за обед. И за возможность поучаствовать. Мы давно не играли просто так, для красоты. Всё парады да марши. А тут вальс, для души.

— Спасибо вам. Без вас не было бы этой сцены.

После обеда доснимали последние кадры — Петя и Катя после танца идут по парку, держась за руки, разговаривают тихо. Солнце садится, вокруг тихо, спокойно.

— Стоп! Принято! — Володя выдохнул. — Финальная сцена снята!

Команда зашумела — все поздравляли друг друга, хлопали по плечам. Зина плакала от счастья. Николай крепко пожал руку Володе:

— Спасибо, что поверили в меня. Я никогда не думал, что смогу сниматься в кино.

— Вы смогли. И как смогли.

Оркестр уезжал. Музыканты прощались, желали удачи. Володя смотрел им вслед и чувствовал — главное сделано. Финал в кармане.

***

Четверг и пятница ушли на доснятие мелких сцен. Володя вычёркивал в блокноте одну за другой — вот эта готова, вот эта тоже.