Снимали Петю, бегущего по улицам. Николай и правда бежал — быстро, задыхаясь, врезаясь в прохожих. Ковалёв бежал следом с камерой на плече — тяжеленной, двадцатикилограммовой. Лёха тащил микрофон на штанге. Коля бежал впереди, расчищая путь.

— Ещё! Ещё быстрее! — кричал Володя.

Николай ускорился. Лицо красное, пот катится градом. Добежал до угла, остановился, согнулся пополам, хватая ртом воздух.

— Стоп! Отлично! Ковалёв, картинка?

— Чистая. Движение передано.

— Принято!

Снимали Катю, несущую тяжёлую сумку по жаре. Зина шла, вытирая пот, сутулясь под тяжестью. Володя шёл рядом:

— Зина, ты устала?

— Да, — честно призналась она. — Сумка тяжёлая.

— Вот и показывай усталость. Это Катя. Каждый день так ходит.

Снимали прохожих на улицах — старушка с авоськой, мальчишки играют в футбол, рабочий несёт ведро. Володя хотел показать живую Москву, не декорации, а настоящую жизнь.

— Ковалёв, вот эту бабушку снимите. Видите, как она идёт? Медленно, с палочкой. Это и есть правда.

Оператор навёл камеру, снял пару метров плёнки. Старушка даже не заметила.

Снимали трамвай, едущий по Арбату. Просто трамвай — без актёров, без сцены. Володя хотел использовать эти кадры как переходы между сценами.

— Это называется монтажные вставки, — объяснял он Кате. — Когда нужно показать течение времени или смену места действия. Трамвай едет — зритель понимает: герой перемещается по городу.

Катя записывала в блокнот.

В субботу Алина пришла на съёмки. Володя обрадовался, увидев её у павильона:

— Ты пришла!

— Обещала же. Хочу посмотреть, как ты работаешь.

Он провёл её на площадку. Команда поздоровалась — Зина обняла Алину, Николай галантно поклонился. Алина села в сторонке, достала альбом, начала рисовать.

Сегодня снимали несколько дополнительных сцен в павильоне. Володя работал сосредоточенно, но краем глаза видел Алину — она рисовала быстро, углём, ловя движения людей.

Во время перерыва она показала ему рисунки:

— Смотри. Вот ты объясняешь что-то Ковалёву. Вот Зина готовится к сцене. Вот Лёха возится с проводами.

Рисунки были живыми, динамичными. Володя видел себя со стороны — увлечённого, машущего руками, объясняющего что-то.

— Это же... это прекрасно. Ты поймала момент.

— Мне нравится наблюдать за вами, — Алина улыбнулась. — Вы как одна большая семья. Все друг другу помогают, все за одно дело.

— Так и есть, — Володя обнял её. — Без команды кино не снимешь.

Вечером он проводил Алину до дома. Шли по тихим улицам, держась за руки.

— Володя, — сказала она вдруг, — а я хочу нарисовать тебя. Настоящий портрет. Большой. Можно?

— Конечно можно. Когда?

— В воскресенье? У тебя же выходной?

— Выходной, — он вспомнил, что Борис Петрович настоял на дне отдыха. — Тогда приходи ко мне. Познакомишься с соседями поближе.

— Приду.

***

Воскресенье Володя провёл дома. Утром сделал зарядку, пробежку. Потом помог матери на кухне — почистил картошку, помыл посуду. Анна Фёдоровна охала:

— Сынок, да ты что! Я сама справлюсь!

— Мам, я хочу помочь. Дай человеку сделать доброе дело.

Она умилилась, погладила его по щеке.

Алина пришла в одиннадцать. Принесла мольберт, холст, краски. Анна Фёдоровна встретила её как родную:

— Алиночка! Проходи, проходи! Я как раз пирожки пекла.

Они пили чай с пирожками на кухне. Соседи заглядывали — Пётр Иванович познакомился с Алиной, Клавдия причитала, какая она хорошенькая. Алина смущалась, но Володя видел — ей приятно. Она чувствует себя как дома.

Потом Алина усадила Володю у окна в его комнате. Поставила мольберт, начала рисовать. Володя сидел неподвижно, смотрел в окно. Солнечный свет падал на лицо, на плечи.

— Не двигайся, — Алина водила углём по холсту. — Вот так. Смотри туда, на улицу.

Володя сидел час. Потом Алина отложила уголь:

— Можешь подвигаться. Основное я поймала.

Он подошёл, посмотрел. На холсте проступал его портрет — лицо в профиль, освещённое солнцем, задумчивое, сосредоточенное. Глаза смотрят вдаль. В чертах лица читается усталость, но и упорство.

— Это... я так выгляжу?

— Да, — Алина кивнула. — Таким я тебя вижу. Человеком, который устал, но не сдаётся. Который смотрит вперёд.

Володя обнял её:

— Спасибо. Это лучший портрет в моей жизни.

— Я ещё доработаю дома. Добавлю деталей. Подарю тебе на день рождения.

— Когда у меня день рождения?

Алина засмеялась:

— Не знаю. А когда?

Володя вспомнил — у настоящего Владимира Леманского день рождения в марте. У него, у Альберта Вяземского — в августе.

— Скажем, в августе, — соврал он.

— Тогда успею.

***

Понедельник. Последняя неделя съёмок. Володя чувствовал, что команда устала, но держится. Все понимали — ещё немного, и всё будет готово.

Снимали последние натурные сцены. Володя вычёркивал их в списке одну за другой. Вот рынок — Петя бежит мимо, спрашивает у торговки. Вот мост через реку — Петя стоит, смотрит на воду. Вот двор — дети играют, Петя проходит мимо.

Во вторник произошла небольшая заминка. Плёнка на одном из дублей дала сбой — Ковалёв обнаружил брак при проверке.

— Владимир Игоревич, нужно переснять сцену на Арбате. Там брак в плёнке.

Володя не растерялся:

— Какая именно сцена?

— Где Катя роняет письма.

— Хорошо. Зину вызываем, едем на Арбат, переснимаем. Сегодня же.

Пересняли быстро — Зина уже настолько вжилась в роль, что сделала всё с первого дубля.

В среду снимали последние крупные планы — лица, руки, детали. Володя хотел, чтобы эмоции читались максимально.