Черт побери, король метафор. Но я понял — игнорировать мелкую проблему, пока та не станет катастрофой. Жить одним днем. Пока гром не грянет, мужик не перекрестится — так говорили у нас, а здесь — пока Скверна не постучит в ворота.

— Понимаю, глава Торгрим, — кивнул.

Старик удовлетворенно хмыкнул.

В этот момент массивная дверь бесшумно отворилась — на пороге возник высокий слуга в ливрее. Следом за ним семенила девушка-служанка с огромным серебряным подносом.

Пара двигалась слаженно — на стол опустилось серебряное блюдо. На нем дымились толстые стейки, политые темным ягодным соусом. Вокруг мяса разложены запеченные корнеплоды и какие-то травы. Запах жареного мяса, чеснока и розмарина заполнил комнату, смешиваясь с ароматом моего масла.

Слуга разлил по кубкам темно-красное вино. Девушка расставила тарелки и исчезла вместе с напарником так же незаметно, как появилась.

В комнате снова воцарилась тишина, теперь разбавленная аппетитным ароматом.

— Попробуй, — кивнул Торгрим на блюдо, беря в руки нож. — Мясо горного тура — жесткое, но дает силу.

Старик отрезал кусок и отправил в рот, давая понять, что официальная часть закончена — теперь можно говорить о делах.

Аромат мяса ударил в нос и, несмотря на сытный ужин в своей комнате, рот мгновенно наполнился слюной. Я отрезал сочный кусок и отправил в рот.

Идеальная прожарка, букет трав, терпкая сладость соуса — потрясающе. На несколько секунд просто выпал из реальности, позволяя насладиться моментом.

Бросил взгляд на старика — Торгрим ел молча и методично.

Я отложил приборы, вытер губы салфеткой и сложил руки на столе, собираясь с мыслями. Глава Клана заметил жест, но не прервался — спокойно дожевал, поднял кубок, сделал смакующий глоток вина и с глухим стуком поставил серебро на дерево.

А затем вытер рот тыльной стороной ладони и отложил нож.

— Глава Торгрим… — начал я. — После прошлого разговора… Во время которого я позволил себе лишнее. Прошу простить дерзость. Усталость — плохой советчик.

Склонил голову, обозначая уважение — старик лишь хмыкнул, принимая извинения, но не комментируя.

— Так вот. Тот разговор… он запал в память — постоянно прокручивал его в голове.

В мозгу метались мысли. С чего начать? С экспедиции в Столицу? Это безопасно и официально. Или с того, что жгло изнутри? С его намека на «быстрый путь»?

— Вы сказали, что есть способ прорваться через несколько ступеней очень быстро.

— Да, сказал, — Торгрим улыбнулся. Улыбка вышла кривой, почти издевательской. — Ты всё хорошо запомнил, мальчик.

Старик снова взял кубок, отпил, не сводя с меня глаз, и поставил обратно. Затем подался вперед, навалившись грудью на стол, сокращая дистанцию.

Я проигнорировал ухмылку — пусть наслаждается превосходством.

— Скажите, Глава Торгрим… — чеканил каждое слово. — Что для этого нужно? Какова техника? И какую цену я должен буду заплатить за такой прорыв?

Улыбка старика стала шире, превратившись в оскал — глаза сузились в щелки, утонув в сети морщин.

— Надо же… — протянул Торгрим тихо, смакуя момент. — А я-то думал, ты начнешь с другого — думал, будешь умолять меня сыграть роль спасителя, отправиться в Столицу и найти для Барона мастера-смертника инкогнито.

Мужчина подался еще ближе.

— А ты… оказался гораздо хитрее, чем думал. Хочешь срубить гидре обе головы сразу? Создать Звездную Кровь… и самому прорваться на стадию Пробуждения? У тебя крепкие зубы, щенок, раз ты готов вцепиться в глотку каменному голему судьбы.

Торгрим хмыкнул, взял нож и вилку и снова принялся за еду, демонстративно потеряв интерес.

Я замер, переваривая слова — смысл доходил с трудом.

Старик решил, что я делаю это из тщеславия? Что хочу использовать кризис как трамплин для личной силы?

В его картине мира я — амбициозный выскочка, который хочет стать героем и заполучить мощь Пробужденного на халяву. Торгрим не понимает, что для меня это просто логистика — если смогу прорваться сам — задача упрощается в разы, не нужно искать мастера-смертника, не нужно рисковать репутацией Барона, не нужно ждать. Просто возьму груз на себя — с Кристаллом есть шанс выжить.

Нахмурился — оправдываться не хотелось, но его трактовка коробила.

— Господин Торгрим, уверяю вас… У меня не было таких мыслей — я исхожу из…

— Разумеется, мальчик. Разумеется.

Короткий, острый взгляд — в глазах блеснул огонь.

— Вы мне не верите? — глухо спросил я.

Торгрим замер, медленно вскинув голову.

— Ты — Практик, — резко сказал старик. — Я вижу это в твоих глазах — практик не по титулу, а по сути своей, по духу. Ты грезишь силой, одержим идеей стать лучше, крепче и совершеннее.

Мужчина подался вперед, понизив голос.

— Разве не это для тебя важнее всего? Важнее провинции, важнее Барона? Важнее твоего старого учителя Гуннара?

Каменное Сердце рассмеялся — негромко, сдержанно, но смех царапнул по нервам.

Молчал, не в силах отвести взгляд — слова били в точку. За эти недели незаметно стал зависим от прогресса — каждая новая ступень, каждый успешный удар молота, каждый прорыв давали опьянение силой. Я жаждал признания, жаждал власти над материей, жаждал стать кем-то.

Но разве это плохо? Разве чтобы быть «хорошим парнем», нужно прозябать в грязи и слабости? Внутри всё взбунтовалось.

— Господин Торгрим, — выдержал взгляд старика. — Может быть, вы и правы. Конечно, я хочу стать сильнее. Разве это преступление?

— Это не преступление, — Торгрим пожал мощными плечами. — И не порок. Это просто природа — важно лишь ясно видеть собственные намерения, мальчик, чтобы в конечном итоге не заблудиться на открытой лужайке, приняв свое отражение в луже за путеводную звезду.

Я вздохнул — эта игра в дзен-буддистские загадки начинала утомлять.

Сглотнул подступающее раздражение.

Выдержал паузу и подался вперед.

— Глава Торгрим…

Говорил тихо.

— Я хочу прорваться, хочу достигнуть Пробуждения Духа и провести ритуал, чтобы создать Звездную Кровь, спасти провинцию и да — хочу пожинать плоды этой славы. Всё это правда.

Сделал вдох, чувствуя, как в груди разгорается пламя.

— Но также хочу, чтобы Вересковый Оплот перестал быть кладбищем. Чтобы люди перестали вздрагивать от каждого шороха в ночи, чтобы больше не было таких смертей. Эти желания… разные — эгоистичные и благородные, и они уживаются во мне в равной степени. Вот моя правда.

Посмотрел на Торгрима с вызовом.

— Знаю, что найти мастера на стороне — это долго, сложно и рискованно. А если Звездную Кровь создаст кто-то, кто уже находится здесь? Кто-то, кто готов взять на себя бремя прямо сейчас, не торгуясь и не ожидая помощи из Столицы? Разве это не лучше? Для всех?

— Кто-то… — протянул Каменное Сердце.

Медленно отложил нож и вилку, поднял голову и посмотрел на меня так, словно видел впервые.

— Не Брандт с его истериками. Не «эта баба», что зачаровывает металл, но боится грязи. Не старик Хью с его мелкими поделками. Не Гюнтер… чем он там вообще занимается? А ты. Ты. Верно?

— Верно, — ответил твердо, без тени сомнения. — Я готов, но мне нужно знать правила игры. Вы сказали: «есть способ, но есть цена». Расскажите мне всё — готов услышать правду. Тогда приму решение: стоит ли результат этой цены, или искать другой выход.

Замолчал, чувствуя, как пересохли губы — говорил страстно, вкладывая силу фанатичного безумия и надежды. Испепелял старика взглядом.

Торгрим смотрел очень долго — замер, превратившись в статую из камня. В комнате слышался только треск поленьев в камине.

Наконец, Каменное Сердце медленно взял белоснежный платок, вытер рот, аккуратно сложил ткань и положил на стол. Оперся локтем о столешницу, подался вперед, задумчиво потирая гладко выбритый подбородок.

— Хорошо, — произнес старик наконец.

Его взгляд на секунду опустился, словно тот прощался с какой-то тайной, но тут же вернулся ко мне — тяжелый и серьезный.