— Так. Пиздец, конечно. Не надо было ехать туда.

— Меня наш дежурный ему в усиление Кургану дал.

— А это что за тело у вас? — заглянул Димокрик в машину. В сумерках этой улицы оттуда жулик помахал ему рукой, отпивая из «Тархуна».

И я в двух словах объяснил, что тот в розыске и помог нам за вознаграждение, а с адреса Марата был изъят спирт, но взята заявка на обследование квартиры с целью установки сигнализации.

— Короче, командир, я барыге обещал, что его точку из списков вычеркнут, если мы его хату на охрану поставим. И тут дилемма: нам что важнее — привлечь под охрану объект, или изъятие спирта на данный момент? Можно, конечно, Марата кинуть и обследовать, и материалы подать в суд. Но тогда мы с барыгами больше там сделки заключать не сможем, когда понадобится.

Взводный задумался. Спиртовых точек ещё очень много, и штраф явно не причинит им огромного урона, и они всё равно продолжат торговать. По сути, вся наша работа — это подорожник на гангрену. Но АППГ есть АППГ, за невыполненный план будут жёстко спрашивать.

— Друг, ты кто? — спросил взводный у задержанного и уже Бахматскому: — Выведи его.

Жулика вывели, и я дал ему сигарету и даже зажёг огонь.

— Я Юра, — выдал Юра.

— Юр, так ты всё равно по 158-й сядешь, продай нам этот спирт?

— Триста! — выдал жулик.

— Как у тракториста, — сюморил Бахматский.

— Чё так дорого? — спросил Дмитрий Дмитриевич.

— Со вкусом «Тархуна», потому что! — выдал он.

— Дорого. — отрезал взводный, — Вить, прячь его назад. А Марата мы потом накроем, пока пусть сигнализацию себе поставит за свой счёт.

— Принято, — кивнул Бахматский и, погрузил жулика с бутылкой в салон.

— Жаль не 2000-ные, мы бы с ним и изъятие провели. Вообще, так нельзя делать, Слав. Сделки с административными правонарушителями это какая-то дичь. И если вскроется, — служебки и увольнения не миновать. Не 90-тые, чай. Так что, везите жулика в РОВД, сдавайте рапортом, ставьте пометку, потом на ужин. И сколько тебе надо времени, чтобы себя в порядок привести?

— Часа три, наверное, — пожал я плечами, форму надо было погладить и высушить.

— Дежурному я скажу. Тогда в два ночи жду в районе. Без доклада в радио эфире, чтобы ребята не паниковали, что у тебя обеды и ужины ненормированные, они же не знают, какие ты задачи для нас всех выполняешь, будут завидовать. А так — молодец, много за сегодня головняков закрыл.

— Служу России, — выдал я. — У меня сегодня Бахматский хорошо поработал, даже жулика в броне догнал.

— А чё ты хотел, он же в дублёре «Томи» играл.

— Во что играл? — не понял я.

— В футбол, Слава, ты как с ёлки упал!

— Он играл в дублёре? Это типа второй состав? А «Томь» — это главная команда Златоводска?

— Представь, да?.. — улыбнулся взводный. — Его поэтому в армию и не взяли, и к нам взяли поэтому же. Он норматив по бегу, как Флеш, сдаёт.

— Как кто? — не понял я.

— Бля… — протянул взводный. — Тяжёлый ты, Слав. Отдохнуть тебе надо. Сдавай жулика, протоколы и рапорта, и дуйте на обед! А спирт потом изымем, не будем судьбу гневить, а то натянет нам судья, потому как не поверит что человек в розыске спирт продавал в чужом городе. Раньше у нас и бомжи мусор разбрасывали. И проститутки дорогу не в правильном месте переходили, а сейчас так нельзя к сожалению.

Помахав Юре рукой напоследок, взводник нас покинул, а я рухнул в экипаж. Спину под бронёй неприятно холодило.

Жулик на заднем сидении задремал почти сразу же так и не допив «Тархун».

— Поехали, — произнёс я Бахматскому.

— Куда?

— В РОВД, потом в отдел. Квартиру мы привели, розыск догнали, днём два разбоя. Так, обещание барыге забыл. — произнёс я набирая, сообщение взводному, о том, что нужно убрать приведённую хату из наших списков. В ответ получив, смайлик чешущий голову и сообщение: «Это гениально „Слав“ теперь у нас потенциально есть список людей, которые захотят квартиры на охрану поставить. Правда ППС их всё равно будет дрючить за спирт, но это уже не наша головная боль»

Лично я не видел разницы, где люди стремящиеся умереть интересней, покупают себе смерть в магазине с наклейкой и маркой, или у Марата без наклейки. Была бы это точка с опиумом (если он сейчас есть), я бы провёл её по всей строгости закона, а со спиртом пусть балуются.

— 322, Кургану. — позвучало снова.

— Курган я везу тебе жулика, на заправку заезжал, — проговорил я.

— Проедь снова на Ленина 25.

— Что там? — спросил я. Надеясь, «хоть бы не убийство».

— 322, там женщина будет писать заявление, говорит, её изнасиловали!

— Как фамилия женщины? — спросил я, доставая списки, готовясь сверять, не мои ли это недавние клиенты.

— Какразова Мария Геннадьевна, находится на пр. Ленина, 25, кв. 4, — продублировал Курган.

— Еду, с жуликом назад, — произнёс я.

— Да, шлюха она! — проснулся сзади меня Юра.

— Ты что про это знаешь? — спросил я у жулика.

— А есть еще «Тархун»? — попросил задержанный.

— На! — дал я ему бутылку, которую он честно заработал, и тот, звеня цепью надетых спереди браслетов, отпил.

— Она — провокатор в юбке, — продолжил он. — Ходит дома в одном бюстгалтере, глазки мужикам строит. Из-за неё вся драка и была.

— Как это? — спросил Бахматский.

— Она сначала глазки строила всем, потом мужу своему сказала: «Они меня трахнуть хотят, а ты не мужик, если свою жену защитить не можешь!» А мы и правда хотели, хотели даже все вместе, чтобы как в «Пусть говорят» на первом канале было, по-красоте! Но муж воспрял духом и говорит нам: «Кто на Машку еще раз взглянет, того убью вот этой вот штукой».

Тут, видимо, была речь про серебристый стержень, который валялся у меня в ногах в мультифоре.

— А дальше что? — спросил его Бахматский.

— А дальше — за сигарету расскажу только!

— Эй, король клифхенгеров, давай продолжай, в патруле курить всё равно нельзя! — осадил его я.

— Ты, начальник, обещал мне «сиги» насыпать.

— Сиги — на, а зажигалку получишь только перед РОВД, — произнёс я, кидая ему на заднее сиденье пачку с картинкой «импотенция».

— Сосёмся мы, значит, с Машей в коридоре, и тут её муж выходит и видит эту картину. А она такая отпрянула от меня и говорит: «Ой, я такая беззащитная, меня сейчас чуть не изнасиловали». Ну, муж — за стержень, я, соответственно, думаю: на хрен мне еще и побои к моей 158-й, — и побежал на улицу. А сзади слышу: «Борь, и этот тоже меня хотел!» Выхожу я на улицу, а за мной уже бегут трое: один в крови, другой с палкой, третий — за тем, кто с палкой, и три бабы — Маша, и две жены: одна — терпилы, тому кому голову разбили, а другая — друга, который Борю пытался удержать. Пацаны, а можно я в машине закурю?

— Это тебе что, патруль бизнес-класса? — вопросом на вопрос ответил Бахматский.

— Ну, пока похоже. Сюда бы Машку для продолжения банкета!

— Это я тебе сейчас устою, — заверил я жулика и взяв рацию протизнёс, — Курган, я прибыл на Ленина, 25!

— Принято, Марию Геннадьевну сюда вези, и подозреваемого вези тоже, — распорядилось РОВД голосом дежурного.

— Курган, у меня жулик на борту, и посадочных мест всего два, не считая багажника. А тут может так получиться, что она на нескольких укажет. Тут доп. подробности по «массовой» вскрылись.

— Всех грузи и всех вези! — выдал Курган.

— Вить, охраняй жулика, чтоб не убёг, — поручил я стажёру задание, взяв у него переносную рацию, пока моя сушилась у меня же под ногами в дуновениях автомобильной печки. Взяв и папку с документами, на всякий.

Вышел из патруля и направился в квартиру номер 4. Дверь в картиру оказалась открыта, и я, руководствуясь тем, что износ — это тяжкое, вошёл в жилище граждан. Лучше бы не входил. Тут воняло спиртовым перегаром настолько, что, отвези меня на освидетельствование прямо сейчас, у меня в крови тоже нашли бы промилле. А в маленькой однокомнатной квартире находились Маша, её муж Боря и Леонид. Четвёртого фигуранта массовой драки звали Фёдор, и его тут не было.