Бахматский спал. И я не стал его будить, а, получив роспись гайцов, сложил все документы в папку, наблюдая, как далеко над городом со стороны востока встаёт ярко-огненный шар нашего светила. План «Перехват» отменили через час после начала мероприятий. И все, кто участвовал, должны были подготовить рапорта о проделанной работе в этом нелёгком деле.

Однако мой сотовый тревожно пискнул. Это снова было сообщение от товарища генерала, замаскированного под псевдонимом Дядя Миша. Я поднял палец, чтобы ткнуть на него, ещё раз взглянув на спящего напарника. А воздух вокруг начинал холодить — это с меня сошёл боевой жар, от реки пахло свежестью, и перед тем как решиться открыть сообщение или нет, я откинулся на спинку сидения.

Почему-то я знал, что они знают, когда я прочитал, а когда нет. Не повредит ли это моей сегодняшней работе, если сейчас воспользоваться моментом затишья и прочитать? Не попытаются ли выдернуть меня снова, на какой-нибудь вестерн?..

Я еще раз посмотрел на экран и на замерший в сантиметре от него палец. В горле запершило от сухости, а в машине — только изъятый спирт, который свежести не добавляет, а наоборот крадёт воду из любого организма куда попадает.

Спящий Бахматский тихо посапывал. Его не смущало, что машина открытая, что мы находимся в потенциально людном месте… Ну да, о чём это я, после картонки даже сиденья «Лады» будут казаться перинами царскими.

А можно не спать до конца смены? Можно. А зачем? Если можно спать!

Я снова обратился к мобильнику. «Читать или нет — это уже не столько выбор, — промелькнула мысль. — Сколько ритуал, подтверждающий лояльнось сотрудника тайной службы».

И я ткнул. Текст оказался сухим, как инструкция к бытовой технике.

'Поздравляем с успешным выполнением задачи.

Рекомендации:

Уничтожить одежду и обувь, в которых была выполнена работа. Сжечь.

Заменить резину на транспортном средстве. Шины утилизировать отдельно.

Изъять бонус из схрона (координаты будут сброшены позже).

Инструменты, использованные при выполнении работы, поместить в схрон.

За выходные пройти курс тактической подготовки современного боя в городской застройке, обратиться на Иркутский проезд, 5, в страйкбольный клуб «Тактика», спросить Витю «Сибиряка».

Желаем хороших выходных.'

Ни подписи, ни эмодзи. Только холодный, методичный список. «Инструменты». Так они называют «Стечкин» и боезапас к нему. Я выдохнул. «Хороших выходных». Какие, на хрен, выходные, когда моя ментовка меня дёргает через раз? А через четыре часа — явка в отдел, разбор полётов за прошедшие сутки, а дальше среда, которая пройдёт вся во сне, и четверг с традиционными занятиями.

Но разум, обученный выполнять приказы, уже начал раскладывать всё по полочкам.

Одежда: чёрный спортивный костюм, балаклава, перчатки, кроссовки. Всё это я сожгу в печи.

Резина: на «Бэхе» стоят летние шины, почти новые. Не думаю, что я много там следов оставил, но приказ есть приказ. Уже сегодня заеду в шиномонтажку на окраине Степановки, куплю такие же б/у и поставлю. Эти же закопаю до поры до времени. Резина не гниёт, а каждый раз менять — это дорогое удовольствие, но в Конторе, видимо, считают, что три миллиона — это и за расходники тоже.

Схрон: значит, скинут координаты, наверняка опять к тому месту под деревцем. Забрать бонус, что бы это ни было, оставить ствол. Логично.

И тактическая подготовка… Как будто мне моей не хватает.

Ну, теперь понятно, что Контора имеет в виду под хорошими выходными.

Я вновь посмотрел на спящего напарника и, растолкав его, произнёс:

— Погнали за кофе.

— Я, блин, только уснул, — проскулил он.

Однако завёл машину. Кряхтел, словно старый дед, но выполнял.

— Чё, Слав, по «Перехвату» отбой? — проговорил он, протирая глаза.

— Отбой, — кивнул я. — Всё. Поехали через кофейню в отдел, потихонечку.

— Уф… Ну и ночка, — он зевнул.

Круглосуточная кофейня располагалась как раз у дома Иры и представляла из себя ларёк с шестью столиками внутри и с тремя снаружи. Неформальная девушка с фиолетовыми волосами и пирсингом на всё лицо, в чёрном фартуке взглянула на нас вопросительным взглядом, произнеся дежурное: «Доброе утро».

И мы, купив по бумажному стакану капучино, отправились обратно в машину. Улицы начинали оживать, люди собирались на работу, формируя скопления на светофорах. А мы проложили свой маршрут к отделу, чтобы не стоять в утренних пробках, медленно и неспеша завершали свою смену. Конечно, всё могло обломаться, если очередная бабушка вызовет наряд на какую-нибудь пару, типа Гейши с Мойшей, или очередное снятие заставит меня поехать и покараулить чью-то собственность.

Прибыв в отдел, к нам подошёл водитель, усатый старшина, именно он принимал машину у Вити и со словами, что надо её отмыть после смены, мы отогнали авто в служебный бокс, огромное здание, наверное, на 20 машин, где Витя, вздохнув, принялся мыть тачку.

Ну что ж, водителем быть тяжело: приходишь раньше, а уходишь, когда помыл и отремонтировал авто. Зато старший за всё это отвечает. Благо, старшина сказал, что сейчас он сходит и перепишет броню, каску, палку и газ с наручниками на себя в дежурке, так что Бахматскому даже не надо будет идти в отдел. Собственно, я кивнул и, отписавшись взводному, нужен ли ему мой стажёр на подведении итогов, сообщил Вите, что после того, как домоет машину, он может быть свободен.

А сам забрал из багажника полторашку со спиртягой и пошёл разоружаться.

Я зашёл в оружейку, пристроив полторашку в угол за дверью, желая забрать после. Очередь сдающих оружие была недлинная: пара ночных с охраны КПП и я. Дежурный молча взял у меня деревянную колодку с ПМ-ом, колодку для патронов АК, пустой магазин к нему. Расписался в журнале.

— Броня, спецсредства, — буркнул я, снимая разгрузку.

И дежурный, старлей Ягодин молча принял «броник», каску, резиновую палку, наручники и баллончик. Всё это он бегло осматривал, проверяя целостность.

— Давай, хорошего дня, — кивнул он мне. Его взгляд уже скользнул к следующему в очереди.

Я вышел в коридор, забирая бутыль с полу и кладя его за пазуху. Без оружия и брони я ощущал лёгкость, словно могу летать. Хотя форма по-прежнему щемила под мышками и пахла речной сыростью, грязью и потом.

В помещении роты уже расположились на стульях все наши — весь аттестованный состав. Разговоры были негромкие и усталые.

Комната была столь невелика, что сидели плотно. Всё наше начальство — за столами, а мы — просто так. У получившегося «президиума» все смотрели на главный стол, стол командира роты, старшего лейтенанта Потапова. Рядом — взводный, наш непосредственный начальник, старший лейтенант Димокрик. Сержант Елена сидела, как всегда, у окна на своём месте у компьютера.

Димокрик обвёл нас взглядом, тихо произнёс Потапову:

— Все собрались, давайте начнём.

— Ну что, — начал командир роты. Голос у него был ровный, без привычного начальственного металла. — Вижу ночь прошла активно. «Перехват» объявляли.

Он сделал паузу, переложил бумаги на столе.

— Результат, который есть — задержан наркобот, машина изъята. Работали совместно с ГАИ и кинологами. Отличился Кузнецов, молодец, кстати, хвалили тебя сегодня. Мероприятие выполнено, задержания есть. Реально же слишком поздно объявили «Перехват», будто не хотели, чтобы в городе снова была стрельба.

Он посмотрел на нас, и в его взгляде читалась утренняя усталость. Кружка с кофесодержащим напитком стояла на его столе, неприкосновенная, видимо, остывала.

— Убийца персонажа, известного в определённых кругах под кличкой Главбух, написал на стене: «Привет вам от Зимнего». Кто забыл, или не знал, Зимний — это вор, сидящий в Кемерово и типа контролирующий наши две области. Кстати, машину его людей сожгли вчера. Я тут согласен с Дмитрием Дмитриевичем и доводил сегодня новой смене на разводе, что с этого дня броню не снимаем и везде проявляем бдительность. Если нам повезёт, ФСБ прикроет их бандитскую лавочку, если не повезёт — эти твари будут друг друга мочить прямо на улицах нашего города.