Мастерская только начало. Маленькое, скромное, но начало. Дальше будет больше.
Убрал письмо обратно. Погасил свечу. Разделся, лег на кровать.
Глава 18
Модернизация
Проснулся я на рассвете, по привычке. За окном еще серело, но спать не хотелось.
Умылся холодной водой, оделся, надел рабочий сюртук. Позавтракал кашей, которую оставила с вечера Матрена Ивановна, запил чаем. Вышел.
Улица пустая, тихая. Только петухи кричали где-то в огородах, да ворона каркнула на заборе. Шагал быстро, дорога знакомая, каждый день одним путем.
Дошел до мастерской. Дверь не заперта, Гришка уже внутри. Парень стоял у печи, подкладывал дрова. Обернулся, увидел меня, поклонился:
— Доброе утро, Александр Дмитриевич! Печку растопил, пол подмел.
— Молодец.
Прошел внутрь. Тепло, чисто. Гришка работу свою знает, с тех пор, как разрешил ему здесь ночевать, мастерская каждое утро в порядке. Печка топится, пол чистый, инструменты на местах.
Снял сюртук, повесил на гвоздь. Засучил рукава рубашки. Подошел к верстаку, разложил чертежи, которые вчера готовил. Шесть пожарных насосов надо отремонтировать. Точнее, не просто отремонтировать, а улучшить.
Часы на стене показывали без четверти семь. Скоро придут остальные.
В семь ровно вошел Семен. Поздоровался, подошел к верстаку, посмотрел на чертежи:
— Что сегодня делаем, Александр Дмитриевич?
— Сейчас все объясню. Когда остальные придут.
Семен кивнул, начал готовить инструменты. Все аккуратно разложил на верстаке.
Через несколько минут дверь открылась, вошел Трофим. Шел медленно, лицо бледное, под глазами мешки. Поздоровался глухо, прошел к своему месту у горна.
Я посмотрел на него внимательно. От кузнеца слегка пахло перегаром. Глаза красные, руки дрожат.
— Трофим.
Он обернулся, виновато опустил глаза:
— Простите, Александр Дмитриевич… Вчера того… в трактире с Филиппом посидели… Не удержались. Воскресенье ведь было…
— К работе готов?
— Готов, ваше благородие. Работать буду, не сомневайтесь.
— Тогда за дело.
Трофим кивнул, начал раздувать мехами горн. Угли разгорались, краснели. Кузнец работал медленнее обычного, но работал.
Я дождался, пока пришел Иван, парень влетел запыхавшийся, но вовремя. Поздоровался, побежал к верстаку помогать Гришке.
Прошло четверть часа. Филиппа все не было. Я подошел к верстаку с разобранными насосами, начал осматривать детали. Поршни изношены, клапаны потрескались, цилиндры внутри с раковинами.
Дверь распахнулась, вошел Филипп. Помятый, бледный, глаза воспаленные. От него несло перегаром так, что чувствовалось за три шага. Он прошел внутрь, не глядя на меня, направился к станку.
— Филипп.
Остановился, обернулся неохотно:
— Чего?
— Опоздал на сорок минут.
Он пожал плечами:
— Проспал.
— Вычту из жалованья. Становись к работе.
Филипп буркнул что-то неразборчивое, кивнул, пошел к станку. Сел на табурет, держался за голову.
Собрал всех у верстака с чертежами:
— Слушайте внимательно. Объясню один раз.
Все подошли, встали вокруг. Филипп стоял в стороне, хмурый.
Я развернул первый чертеж, план модернизации насоса:
— Нам заказали ремонт шести пожарных насосов. Но мы не будем просто чинить. Будем улучшать.
Семен удивленно поднял брови:
— Александр Дмитриевич, а разве можно? Ведь конструкция старая, проверенная…
— Проверенная не значит лучшая. Если делать то делать правильно.
Я показал на чертеж, объяснил:
— Первое. Кожаные клапаны заменяем на медные. Кожа быстро изнашивается, сохнет, трескается. Медь служить будет годами. Клапаны делаем по этой схеме, седло медное, тарелка тоже медная, притертая по конусу. Полная герметичность полная.
Семен наклонился над чертежом, изучал:
— Умно. Только сложнее в изготовлении.
— Справимся. У нас теперь станок работает. — Я показал следующий чертеж. — Второе. Увеличиваем диаметр поршней на полвершка. С трех вершков до трех с половиной. Больше диаметр, больше объем воды за один ход. Производительность вырастет процентов на тридцать.
Трофим почесал затылок:
— Это ж совсем другая конструкция будет! Поршни новые точить, цилиндры растачивать…
— Именно. Зато струю на шесть саженей даст, а не на три, как сейчас.
Трофим медленно кивнул:
— Это дело… Только работы много.
— Работы хватит всем. — Я развернул третий чертеж, самый сложный. — Третье. Главный насос, самый большой, делаем с двумя цилиндрами. Вот схема. Два цилиндра, два поршня, один общий рычаг. Когда один поршень идет вверх, второй вниз. Двойная мощность, непрерывная подача воды.
Все молчали, разглядывали чертеж. Семен провел пальцем по линиям:
— Это сложно. надо объединить работу двух цилиндров…
— Рычаг один, коромысло общее. Само синхронизируется. Механика простая, работать будет.
Трофим присвистнул:
— Вот это размах! Такого насоса в Туле еще не видели!
Филипп хмуро молчал, держась за голову. Я посмотрел на него:
— Вопросы есть?
Он буркнул:
— Нет.
— Хорошо. Тогда распределяю работу. Семен, ты со мной. Чертим детали, рассчитываем размеры для каждого насоса. Потом ты на станке будешь точить поршни и втулки.
Семен кивнул:
— Понял.
— Трофим, ты куешь заготовки для клапанов. Медь листовую режем на квадраты, греешь в горне, куешь в форму тарелок. Потом я на станке обточу до нужного размера. Также куешь кронштейны, крепеж, все металлические детали по списку.
Трофим кивнул:
— Будет сделано.
— Филипп, ты на станке точишь поршни. Чугунные заготовки есть, вот они. — Показал на кучу круглых чугунных болванок в углу. — Сначала черновая обточка, потом чистовая. Размер точный, допуск не больше одной сотой вершка. Проверяю по линейке. Брак не принимаю.
Филипп кивнул молча.
— Гришка, Иван, вы полируете цилиндры изнутри. Берете наждачную бумагу, масло, полируете до блеска. Стенки должны быть гладкие как стекло, чтобы поршень ходил свободно, без заедания.
Парни кивнули:
— Слушаемся!
Я свернул чертежи:
— За работу. Времени мало, на все три недели. Работаем с семи утра до шести вечера. Перерыв на обед час. Вопросы?
Никто не ответил.
— Тогда начали.
Все разошлись по местам. Трофим пошел к горну, начал резать медный лист на квадраты. Гришка с Иваном взяли первый цилиндр, понесли к верстаку. Семен остался со мной у чертежей.
Филипп медленно поднялся, пошел к станку. Сел, запустил станок ножным приводом. Маховик закрутился, ремень зашуршал. Взял чугунную болванку, зажал в патрон. Поднес резец.
Я сел рядом с Семеном, достал чистый лист бумаги. Начал чертить. Первая деталь медный клапан. Диаметр два вершка, толщина три линии. Конус притирки под углом сорок пять градусов. Отверстие по центру под шток, диаметр полвершка.
Семен смотрел через плечо:
— Александр Дмитриевич, а резьбу на штоке делать?
— Нет. Шток гладкий, фиксация шплинтом. Резьба в воде быстро ржавеет, заклинивает.
— Умно.
Чертил аккуратно, линии ровные, размеры точные. Каждая деталь должна быть рассчитана правильно, иначе насос работать не будет.
Закончил чертеж клапана, начал следующий, поршень. Чугунный круг диаметром три с половиной вершка, высота два вершка. По краю канавка под кожаную прокладку. Шток по центру, диаметр один вершок.
Семен спросил:
— А кожаную прокладку где возьмем?
— Есть на складе. Кожа выделанная, толстая. Режем полосами, сшиваем кольцом, пропитываем маслом. Будет служить.
— Понял.
Работал сосредоточенно. Вокруг шумела мастерская, горн гудел, станок скрежетал, молот Трофима звенел по металлу. Привычные звуки. Музыка работы.
К середине дня начертил все основные детали. Двадцать три чертежа, клапаны, поршни, штоки, втулки, кронштейны, фланцы. Все с размерами, допусками, примечаниями.
