Лучше встать на след спокойно. Если окажусь для неё невидимой точкой на фоне — смогу сесть на хвост так, как надо, а не врываться ей под ноги.

Но всё равно тут что-то не сходится.

Что здесь делает Элизабет?

Буквально чуть больше часа назад она села с Максимом в машину и уехала.

Неужели они приехали к моему офису? Тогда зачем? Максим Викторович бы позвонил. Этот такой.

Да и если он решил прекратить слежку — тоже сказал бы. В торговом центре она вела себя спокойно, да. Но не до такой же степени, чтобы он… Ладно. Неважно.

Позвонить заказчику сейчас — гениальная идея уровня «сам себе злой Буратино».

Что я ему скажу? «Привет, Максим, я слежу за твоей невестой».

Он ответит: «Ты идиот, она сейчас рядом со мной. Ты уволен за некомпетентность».

И будет по-своему прав.

Нет, я не боюсь потерять заказ. У меня и репутации-то нет — «второй» день работаю официально. Да и оплата небольшая. Все яйца у меня в другой корзине — в деле княжны. Но здесь включается другое: по договору, если я смогу определить, куда уходят деньги, и объяснить, что вообще происходит с Элизабет, я получу ещё пятьдесят тысяч рублей сверху.

А пятьдесят тысяч рулей просто так на земле не валяются.

Так что звонить сейчас как минимум — глупо. Максимум — не хочу выглядеть идиотом. Лучше разобраться самому во всём этом. Мне кажется тут всё не так просто.

Я зашёл за пятиэтажку, и уже заворачивая направо,понял, где именно находится Элизабет. Почти одновременно от кота пришла ещё одна короткая мысленная команда:

«Впереди».

— Да вижу я, — сказал вслух, но кот на этот раз не огрызнулся, как обычно. Похоже, у него есть какой-то особый режим, который включается, когда мы отслеживаем Элизабет.

И сразу бросилось в глаза: это точно другой человек. Она двигалась не так, как та девушка из торгового центра. Там была плавность, мягкость, аристократическая сдержанность. Здесь — осторожность и эта чуть заметная резкость в движениях, которую обычный человек не отличит, а тот, кто обучен читать манеры, амплитуды движений и микромимику, увидит сразу.

Да, общий рисунок походки аристократки сохранился — та же выученная пластика, — но акценты другие.

И ещё она шла так, словно специально искала внимание. Как будто хотела, чтобы её заметил кто-то определённый. И почему-то я был уверен, что весь этот спектакль разыгран именно для меня.

Ну ладно. Поиграем.

Кепка у меня всё ещё на голове, а выгляжу я совсем не как тот парень из кофейни или тот, что в подворотне отбивал её от этих… имбецилов.

Я двинулся за ней спокойно, без суеты, стараясь не привлекать внимания. Она оборачивалась редко, но всё же оборачивалась. Я перешёл через маленькую улочку — такую, какая есть в каждом городе: тихая, ведущая к чуть более шумной дороге, которая когда-нибудь выведет к центру. По ней она и шла. И шла, кстати, в сторону моего офиса.

Плавно ли? Не совсем. Шаги были чуть ускорены, но не в панике — скорее так, будто прятаться ей придётся позже, а сейчас она должна пройти этот путь уверенно. Это читалось в расправленных плечах, в подбородке, в микродвижениях лица. Профайлинг — вещь полезная.

Но при этом кот молчал.

— Чёрный, ты что, спишь?.. — пробормотал я негромко.

Ответа не было.

Я попробовал снова дотронуться до него. Та же странная история: сначала пальцы не чувствуют ничего, будто проваливаются в пустоту, и только спустя мгновение проступает ощущение тела. При этом рука останавливается, как будто упирается в лёгкий барьер — не плоть, не мех, что-то другое.

Я начал оглядываться по сторонам. Слишком всё странно, слишком всё неправильно. Это точно не та девушка, за которой я следил в торговом центре. Другой человек, стопроцентно. И чем дальше смотрел, тем яснее становилось: ни амплитуда движений, ни манера держать плечи, ни повороты головы — ничего не совпадало.

Пока сканировал пространство, заметил ещё одного наблюдателя. Он следил не за ней, а искал кого-то глазами, но постоянно возвращал взгляд на её спину, сверяя направление и темп. Подельник? Первое, что пришло в голову. И выглядело слишком уж логично — вся ситуация начинала складываться в непонятный, но точно неприятный пазл.

Ладно. Хватит тянуть. Это не Элизабет. Точка. Если бы она была сейчас с Максимом — возможно, я бы сомневался. Но в нынешнем виде? Нет. Поэтому скрываться смысла нет. Пора работать не как тихий наблюдатель, а как человек, который должен действовать.

Я ускорил шаг и двинулся к ней. Мои движения остались не незамеченными и наблюдатель ожил: вышел мне наперерез. Видимо, они не знали, как я выгляжу. Ну и отлично. В моём нынешнем виде я и правда больше похож на «местного обалдуя»: кепка, пакет в руках, походка обычная. Если они ждали детектива, то точно представляли кого-то другого.

До неё оставалось метров пятнадцать, когда мужик вышел слева. Лет тридцать. Внешность — бандитская. По нему видно: сидел. Не за что-то страшное, а за мелочь, но сидел. Это читается в каждом жесте. Взгляд надменный, будто он «уголовник», но по моторике ясно — максимум шестерка, если вообще не опущенный. Руки дрожат, на них наколки. В этом мире уголовникам в тюрьме также делали наколки, как и в моём мире. Такой тип.

— Слышь, парень, закурить не будет?

Машинально ответил:

— Не курю.

И одновременно увидел, как он готовится задержать меня на подольше разговорами. Это читалось по шагу, по манере перекрыть линию обзора на девушку.

«Не-не, дружище. Играться я сегодня не настроен.»

— Я тороплюсь, — сказал я и пошёл дальше.

— Да подожди ты. Слушай, не знаешь, где тут библиотека?

«Ага, библиотека ему нужна. Отправить бы тебя туда, куда солнце не заглядывает… Бесишь.»

Но вслух:

— Извините, я тороплюсь.

И пошёл дальше. Он схватил меня за плечо — вот это уже агрессия.

А я, между прочим, хоть и не официальный аристократ, но аристократ.

Прикосновение к аристократу простолюдином — не самое правильное действие. Это нарушение личных границ. Даже один аристократ другого не имеет права так хватать, особенно если тот старше по званию. А любой аристократ де факто старше любого простолюдина.

Нет, понятно, что в Империи такие вопросы почти никогда не решаются официально. Дуэльный кодекс уже два века как мёртв официально. Он существует только на бумаге, где-нибудь в древних в сокровищницах родов. Дуэли запретили по простой причине — слишком сильно вымирал цвет нации, когда аристократы имели полное право убивать друг друга «по чести».

Сейчас дуэли разрешены только как развлечение. Только для аристократов. Только на кулаках. И только до первой крови. И только на официальных приёмах.

Но всем известно — подпольно дуэли продолжают существовать. Ну, как подпольно? Все о них знают. И Канцелярия тоже. Просто никто не говорит об этом вслух. Они закрывают глаза, потому что почти всегда оба участника выходят живыми.

Почти.

Потому что убивать стараются редко — слишком много потом мороки с законом.

Но сейчас не об этом.

Девушка увидела, что происходит, и ускорила шаг. А я не горю желанием снова бегать за ней. Значит, нужно уложить этого клоуна быстро.

Всё как учили.

Он держал меня за плечо левой рукой. Захват слабый — больше на понт. Я резко развернулся в его сторону, шагнув правой ногой вперёд, внутрь его позиции, сбивая ему центр тяжести. Левой рукой перехватил его запястье, фиксируя, чтобы не дёрнулся, а правой ладонью ударил в солнечное сплетение — коротко, жестко, без замаха.

Воздух из него вышел мгновенно. Он сложился, но я не дал ему осесть: шагом под срез колена сместил его корпус, развернул на пятке и, используя его же массу, завалил на бок. Его веса было килограммов на пятнадцать-двадцать больше, чем моего, но это играло уже в мою пользу — скорость падения выше, контроля меньше.

Он грохнулся, пытаясь вдохнуть. Я тут же отошёл на шаг, чтобы он не схватил меня за ногу — типы такого склада любят липнуть в борьбе, когда проигрывают стоя.