Как так… ни разу не всплыло ничего — ни гараж, ни мастерская, ни следы переброски машин?

Очень сомнительно.

Хотя… если они действительно вывозят эти машины дальше, чем Подмосковье… тогда вопросов становится ещё больше.

Даже, если они это делают, к примеру на пару сотен километров, — то как мне, одному человеку, это искать? Даже по документам княжны видно, что проверили почти всё, что вообще можно было проверить, где теоретически могут быть спрятаны автомобили.

Понятно, что каждую парковку в городе никто не прочёсывал. И что всё это длится уже полгода, и поиски продолжаются. Но всё равно — слишком необычно.

И меня это подводит к одной простой мысли: с этим делом что-то не так.

Как можно найти тех, кто приезжает — и растворяется? Я бы понял, если бы они приходили пешком: зашли за угол, сняли чёрные куртки, маски — и всё, уже четыре обычных мужика. Но тут — четыре автомобиля.

В документах даже есть попытки пробить авто по владельцам. Понятно, что проверяли только тех, кто зарегистрирован в Москве, Московской области и ближайших районах. Объять всю Империю невозможно. Но даже такое покрытие должно было дать хотя бы намёк.

И всё равно — ноль.

Предположить, что машины привозят из какого-то далёкого региона специально под эти выезды — можно. Но звучит слишком заморочено. Слишком серьёзная подготовка, слишком скрытная схема.

Да, я понимаю, что за ними стоит кто-то серьёзный. Что у людей есть деньги и ресурсы. Но зачем так усложнять? Можно было брать одноразовые автомобили — битые, должные, с липовыми ПТС — и сжигать после каждой вылазки.

Это бы вышло дешевле, проще, и никто бы даже не сумел ничего найти. Тем более в мире, где маг огня в пару взмахов превращает всё в пепел.

Значит… либо машины нужны именно эти, либо они не хотят, чтобы кто-то понял логику их перемещений.

Эта мысль уже начинала оформляться, когда телефон резко разорвал тишину. На экране высветилось: Катя.

М-да. Я уже забыл, что вечер. Домой так и не пошёл ещё. Душа не видел, переодеться не успел. Весь день просидел в офисе, зарывшись в бумаги.

Я взял трубку.

— Да, Катенька, привет.

Пауза.

Чёрт. Почему «Катенька»? Почему не «Катя»? Может, «Екатерина»?

Да, мозги после вчерашнего всё ещё не включились.

— Ром, привет… Мы же с тобой сегодня договаривались пойти погулять.

— Да, Катя… ситуация такая… — я почесал виски. — Дел много. Голова гудит. Сама, наверное, помнишь, как я вчера закончил.

— Вот я потому и звоню, — голос у неё стал ещё тише. — Меня сегодня тоже на работе задерживают… Я, наверное, поздно освобожусь.

Поэтому… давай в следующий раз…

Голос застенчивый, смущённый.

И я чуть не выдохнул вслух от облегчения — иначе показался бы самым великим на свете.

— Ой, как жалко, — сказал я, стараясь звучать искренне. — Ну да, давай в следующий раз встретимся и погуляем. Ты извини.

— Пока… — буркнула она и отключилась. Я даже попрощаться не успел.

Я поставил телефон на стол и задумался. Какая же всё-таки интересная девушка. И почему она так смущается рядом со мной? У неё, судя по всему, не должно быть проблем с поклонниками. Так чем я ей приглянулся? А то, что приглянулся, я могу сказать со стопроцентной уверенностью.

Ладно, потом про Катеньку… Катю…? Возвращаемся к работе.

Если разбирать дело Элизабет… то тут тоже странность.

Она постоянно крутится в одном и том же районе. И место локации выбирает словно под детектива — появляется именно там, где он должен быть.

Будто она специально находится в зоне видимости.

Это очень странно.

За вчерашний день я видел её здесь три раза.

Ну ладно, первый раз — случайность, и вообще совпал с началом дела. Но остальные два уже на случайность не тянут. В такие совпадения я не верю.

Здесь явно что-то не так.

И мне всё больше кажется, что замешана магия.

Если у княжны магии, может, и нет, и там идёт обычный рэкет плюс какой-то аристократический движ, то здесь всё на сто процентов похоже на магию. И то, что все утверждают: «у неё нет способностей, чтобы скрывать присутствие» — не отменяет возможности, что она здесь замешана. Вот только какая — и зачем?

Ладно. Вечер. На улице уже темно. Пора домой — умыться, привести себя в чувство. По дороге подумаю.

Теперь ещё и другая задачка: вот этот пушистый, который сейчас сидит на софе и лижет свои причинные места — его оставить в офисе или взять домой?

Решил уточнить у него:

— Слышь, чёрный?

Он поднял голову.

— Тебя в офисе оставить или со мной домой пойдёшь?

Он поднял взгляд вверх, как человек, задумался.

Странное существо. Совсем непонятное.

Первый раз вижу, чтобы кот так себя вёл. Это я такой экземпляр нашёл? Или все коты так делают, когда люди начинают их понимать?

Он махнул лапкой: мол, подойди.

— Ага, сейчас. Может, тебе ещё сыр на паштет намазать, чтобы вкуснее было? Сам подойди и скажи. Охренел, блин. Ты вообще помнишь, что я пил вчера? И мне как бы хреново.

Кот закатил глаза, спрыгнул со спинки софы и своей грациозной походкой пошёл к столу. Запрыгнул, положил лапку на мою руку, лежащую на блокноте.

Мысль пришла чётко:

«Давай с тобой. Тут скучно. Одному. Я. Неинтересно».

— Ага… значит, всё-таки ты социальное животное. Так почему имя никак не выберешь?

«Пошёл ты».

— Ну и ладно. Буду звать как удобно, — пробурчал я и начал собираться.

Блокноты взял с собой.

Папки аккуратно переложил на стеллаж — тот самый, что сегодня заказал через интернет, с доставкой и установкой. Всё-таки держать документы на полу — не дело. А кто знал, что в первый же день мне навалят пять коробок?

Кстати, почему коробки по Элизабет были такие тяжёлые? Да всё просто: графский сын решил не мелочиться и купил самые тяжёлые и красивые папки, которые нашёл. Некоторые — вообще в металлическом обрамлении. Зачем так? Непонятно. У богатых свои причуды. Вот бедняга Андрей и пыхтел, пока тащил их наверх — каждая папка минимум по два килограмма. А там две полные коробки.

Он это зачем сделал? Странный человек. Чтобы детективы физически ощущали горечь поражений при каждом открытии папки?

— О, кстати, я так и не спросил этого чёрного засранца, как он определял, где Элизабет, — пробормотал я, собирая вещи. — Слышь, чёрный, пока не ушли… расскажи-ка: как ты мог определять, где она? Как ты так уверенно говорил, куда она пошла? Ты же не знаешь, что там — окно, дверь… Как ты это делал?

Кот снова поднял взгляд вверх, словно задумался о смысле бытия.

Я выдохнул:

— Какой же ты странный…

У меня даже возникло ощущение, что если бы у него были пальцы, он бы показал мне фигуру с одним оттопыренным пальцем.

Он положил лапу на мою руку.

Мысль пришла простая, обрывочная:

«Не знаю. Само… получалось. Чувствовал. Понимал, что тебе надо. Чувство приходило. Путь сам показывался. Мысль приходила».

— То есть ты хочешь сказать… ты сам не понимаешь, как это работает?

«Да».

— Всё странней и странней… Ладно. Пошли домой.

Он запрыгнул мне на шею, устроился так, будто всегда там жил. Я уже подходил к двери и остановился:

— Стоп. А чего я пешком попрусь?

Организм за день, конечно, очухался, но после вчерашнего внутри всё ещё чувствовалась та самая тяжесть, когда тело напоминает: «ты меня отравил, мерзавец».

Такси? Нет.

Лучше дать подработать вчерашнему пареньку. Набрал номер.

— Алло, привет, Жень. Это Рома. Того, которого ты вчера подвозил.

— А, да-да! Привет, Роман. Чего, опять за кем-то гоняться?

— Не, домой поехать. Ты недалеко?

— Да я как раз рядом, где тебя вчера высадил. Минуты три.

— Отлично, выхожу к улице.

— Жди, сейчас буду.

Он оборвал звонок, без прощания.

Проходя мимо Серёги, махнул:

— Ну всё, Серёг, до завтра.

— Идёшь с Катей гулять?