В обычной жизни мысли людей, разумеется, читать было запрещено. Такие задания давались исключительно в тренировочных целях. Да и человек, в чье сознание пытается проникнуть кто-то другой, не может этого не почувствовать.

Сделав Тали, с несчастным видом глядящей на Эйба, знак подождать, я подошла к Валакири. Остановившись у его стола, взглянула на список и улыбнулась, невзначай напоминая, что я до сих пор красуюсь на самых первых строчках. Не то чтобы я просила особого ко мне отношения… Ну только если на половину этой пары.

— Скажите, а ведь обязательно, чтобы текст был научным?

— Да. Чтобы вы не передали его мыслительными образами, как рядовую речь, а заставили вашего оппонента именно прочесть ваши мысли. Это более сложная задача, но более эффективная тренировка ваших навыков.

— А могу я попросить вас заменить текст?

Валакири фыркнул, с сомнением глядя на меня.

— Хотите сказать, вы помните наизусть отрывок из научного текста?

— Помню, — заверила его я, старательно пряча ухмылку.

Этому “научному тексту” научил меня дедушка. Точнее, когда мы праздновали мое поступление в Академию Мироходцев, он поделился шуточкой, которая была в ходу во времена его студенчества. А я, любящая такого рода шутки, с удовольствием заучила фразу, которую цитировала потом к месту и не к месту.

Я просто хотела отвлечь Тали от мыслей об Эйбе (а ее непременно отвлекут отчаянные попытки произнести всю эту заумь), а после повторения ею фразы рассказать Тали, в чем суть, и немного посмеяться над доверчивостью Валакири, который примет все за чистую монету.

Первая часть моего плана прошла с блеском. Выслушав мою фразу, которую я вполголоса, но без единой запинки произнесла, Валакири с уважением покивал.

— Никогда ничего подобного не слышал, — признался он.

И половину фразы не понял наверняка. Потому что звучала она так: “С точки зрения банальной эрудиции, далеко не каждый индивидуум способен игнорировать тенденции парадоксальных абстракций”.

— Это отрывок из философского труда одного из авторов Земли, — деловито сообщила я.

Валакири снова с задумчивым видом покивал, а мой личный рейтинг, кажется, только что возрос еще на парочку пунктов.

Довольная собой, я вернулась к Тали. Уже мысленно потирала руки, предвкушая, что ей придется все это распознавать и повторять.

Но что-то пошло не так. Еще на этапе снятия ментальных щитов в моей голове лицо Тали посерело. Я почувствовала ее вмешательство в мой разум, но только лишь на миг.

А потом из ее носа стекла струйка алой крови, глаза Тали закатились… и она рухнула в обморок.

Поднялся переполох. Пока вызывали местную лекарку, я чуть ногти себе все не искусала. Это что, из-за меня? Из-за моей глупой шутки? Может, она так старалась прочитать эту мудреную муть, что… перестаралась и чуть не взорвала себе мозг?

И ведь в прошлый раз у Тали началось кровотечение из носа тоже во время занятий со мной! Неужели в моем драконьем разуме что-то не то? Неужели оно сильно отличается от людского? Может, я какими-нибудь ментальными щитами ощетиниваюсь, которые приносят Тали боль?

Если так, то я никогда себе в жизни этого не прощу.

Мадам Райц — крупная, но вместе с тем миловидная женщина с пухлыми руками склонилась над Тали. Провела над ней рукой, которую охватило голубоватое сияние. Если бы оно было целительным, сияло бы золотым, я это знала. Призрачной зачастую была энергия тех чар, что ставили своей целью некое исследование, изучение. Вероятно, мадам Райц “сканировала” организм Тали.

— Я не буду приводить ее в сознание, — хмурясь, сказала она. — Наоборот, погружу ее в магическую дрему, чтобы организм начал сам себя исцелять.

— Что с ней? — задыхаясь от волнения, спросила я.

— Что-то не так с ее разумом. Большего сказать не могу. Мальчики, помогите мне перенести ее в лазарет.

Эйб ринулся вперед, оставив Блэр разочарованно кривить губы. Да уж… Я хотела, чтобы Тали получила свою долю внимания от Эйба, правда, не думала, что она окажется на его руках.

Но не такой же ценой…

Хоть пара не закончилась, а мадам Райц сказала, что к Тали никого не пустит, я шла за ними с Эйбом по пятам. Если особое расположение от Валакири не поможет, то и черт с ним. Переживу и строгий выговор, и даже двойку, теснящуюся в череде пятерок.

Возле лазарета нам с Эйбом пришлось проторчать два часа. Ни он, ни я не хотели уходить, не узнав, что случилось с Тали. И если для него пропустить пары было в порядке вещей (особенно когда на то был весомый повод), то я, намеревающаяся стать лучшей студенткой Академии Мироходцев, делала это впервые.

Но оставить Тали сейчас я никак не могла.

Она была моей единственной подругой. И просто очень хорошим человеком.

Эйб вдруг ойкнул. Проследив за его взглядом, я увидела… Валакири. Тот, однако, как будто не заметил нас. Скользнул равнодушным взглядом и скрылся в лазарете. Вероятно, его вызвала мадам Райц.

Не знаю, что там происходило (подслушать мне никак не удалось), но это затянулось еще на полчаса. Валакири вышел из лазарета, хмурый как туча. После выглянула и мадам Райц. Увидев нас, тихонько фыркнула, словно упитанная кошка.

— Идите уж. Но ведите себя тихо и будьте к вашей подруге мягче. Не давите на нее, не грузите сложными вопросами. Ей и без того пришлось нелегко.

— Вы узнали, что с ней?

Мадам Райц покачала головой.

— Господин Валакири точно что-то узнал, но мне, признаться, его диагноз непонятен. Болезни разума или проблемы, связанные с ним, вне моей компетенции. Если хотите узнать, что с вашей подругой, спросите господина Валакири.

Переглянувшись с Эйбом, мы вошли внутрь.

Тали лежала в отдельной палате — крохотной комнатушке, в которой мы едва помещались втроем. Эйб, вошедший первым, опустился на койку, на которой лежала Тали, мне же пришлось остаться стоять. Однако я не имела ничего против. Будем надеяться, его близость благотворно повлияет на Тали.

Та и впрямь порозовела, когда Эйб к ней подсел. Как бы она ни придвигалась к стене, койка была слишком узкой, так что ее ноги соприкасались с его… м-м-м… спиной. Могу представить, как сильно она сейчас смущена и взволнована. А ведь мадам Райц попросила нас лишний раз Тали не тревожить…

Впрочем, отличился не только Эйб, но и я. На мой вопрос о ее самочувствии Тали ответила, что с ней уже все хорошо. Ну я и выпалила:

— Что с тобой вообще произошло?

Эйб покачал головой, глядя на меня.

— Не давить, помнишь? — буркнул он.

— Все нормально, — тихонько рассмеялась Тали. — Я только не знаю, с чего начать… В общем, с самого детства ментальная магия давалась мне не очень легко. Эти способности проснулись во мне очень рано, но после всплесков дара у меня каждый раз раскалывалась голова.

Я нахмурилась.

— Но ты все равно поступила на факультет ментализма? Почему? У тебя вон бытовая магия прекрасно получается, стихийной ты владеешь неплохо…

— Моя мама очень хотела, чтобы я стала ментальным магом, — смущенно призналась подруга.

— Тали, ты должна следовать своим желаниям, а не чьим-то еще! — воскликнула я. — Даже если этот кто-то — твоя собственная мама! Я вижу, какой ты человек. Ты добрая, ранимая и готова на все ради счастья других. Я понимаю, как важна для тебя семья…

— Очень важна, — прошелестела Тали.

— Но тебе жить эту жизнь, тебе иметь дело с последствиями своих поступков и решений! Тебе, не родителям. А любящие тебя люди примут твой выбор, каким бы он ни был. Может, не сразу, но… Ты вообще говорила матери, чем для тебя оборачивается ментализм?

Тали сокрушенно покачала головой.

— Я боялась ее разочаровать. Она так радовалась, когда у меня начало получаться! Сама мама всегда про себя говорила, что она посредственный маг. И когда я начала делать первые успехи в ментальной магии, она так радовалась!

— Это ее мечта, не твоя, — сжав руку Тали, горячо сказала я. — Но так ведь нельзя… Не просто заниматься годами тем, к чему не лежит душа. Но делать то, что причиняет тебе самую настоящую боль…