Вертолёт набрал высоту, и у Сенатора заложило уши… а затем свист винта исчез. Стальная машина зависла среди падающего снега с остановившимся мотором в хрупком равновесии инерции и гравитации… Над головой что-то лязгает и щёлкает, под характерный звук гидравлики. Прежде чем Сенатор успел испугаться, включились реактивные двигатели и вертолёт рванул вперёд со значительным ускорением.

— Не стоит бояться, — со смешком добавил Драцар, — через час вы уже будете в тепле. Вот только не знаю, будете ли рады нашему гостеприимству.

Она видела, как прибыл вертолёт. Стояла на балконе и курила с Крауном, обсуждая очередной пакет данных, в целом бесполезный для дела, но важный для истории. Белёсый дым кружился между ними в морозном воздухе, Грэйн краем глаза уловила нечто. Повернулась и замерла. Со стороны гор к городу приближается ракета, так ей показалось. Краун замер с сигаретой в губах, глаза расширились.

«Ракета» замедлилась и превратилась в широкий обтекаемый капсюль с раскалёнными добела турбинами. Верхняя пара крыльев приподнялась и расправилась в широкий винт. А затем на город обрушился ощутимый хлопок воздушного удара, похожий на щелчок кнутом. Краун дёрнулся, и сигарета, ударившись о грудь, полетела под ноги, рассыпая искры.

Грэйн медленно затянулась, наблюдая, как странный аппарат заносит вокруг своей оси. Вращение прекратилось, стоило расправиться хвостовому винту. Машина выровнялась и, слегка накренившись вперёд, сблизилась с городом. На боках стали видны символы королевской службы безопасности. А рёв винта накрыл поместье. Военные и редкие гражданские замирают на улицах, смотрят вверх.

— Ох и плохое у меня предчувствие… — Пробормотал Краун, оттягивая свитер и пытаясь оценить повреждения.

— Думаешь… — пробормотала Грэйн, едва сдерживая тремор. — Нас раскрыли?

— Нет, будь оно так и… — Краун приставил указательный и средний пальцы к виску, большой оттопырил, изображая курок. — Бам.

Он откинул голову и для наглядности закатил глаза. Грэйн против воли хихикнула и почти сразу обозлилась на себя. Ну почему, если шутит симпатичный мужчина, женщина всегда будет смеяться? Даже если шутка не смешная?!

Может это какое заболевание?

— Тогда кто это и зачем? — Спросила она, через силу поворачиваясь к посадочной площадке, укрытой деревьями.

— Если бы я знал… — Краун пожал плечами и взял сигарету из её портсигара.

Оба прильнули к парапету, вглядываясь в происходящее. Люк вертолёта с щелчком съехал вбок и первым на расчищенный от снега бетон спрыгнул солдат в полевой форме. Развернулся и поймал почти упавшего мужчину в грязной и порванной рубахе. Грэйн разглядела квадратную челюсть, покрытую густой щетиной, слипшиеся волосы и распухшее лицо.

Под вращающимся винтом военные взяли пленника под руки и повели к особняку. Ноги того подломились, и беднягу стошнило, прямо на ботинки конвоиров. Он получил несколько ударов под дых и обвис в хватке, как мокрая тряпка.

Последним из странного вертолёта выбрался Драцар. Огляделся и с кривой ухмылкой помахал парочке на балконе. Грэйн невольно помахала в ответ.

— Уж не знаю, кто это, — пробормотала она, — но просто также Волгшен его притащил?

— Это точно… надеюсь у тебя есть беруши? — Ответил Краун и щелчком отправил сигарету в заснеженный кустарник под балконом.

— Это ещё зачем?

— Драцар известен талантом к обучению вокалу. — Ответил напарник с кривой ухмылкой, но на лбу и висках выступил пот. — Под его руководством люди открывают в себе… умение вопить так, что все горы слышат.

— Он тебя…?

— Нет, ох, Орсар Дей! Нет. — Доцент замотал головой, но кровь отхлынула от лица. — Моего приятеля. Бедняга с тех пор в психушке, ну… то, что от него осталось.

— Оу…

Грэйн не стала расспрашивать, хотя за этим чувствуется история. Уж не сам ли Краун способствовал трагической судьбе друга? Он был под следствием, но выкрутился, несмотря на предательство. С другой стороны, ожидать благородства от предателя глупо. Грэйн потупилась, наблюдая, как Драцар идёт к особняку в сопровождении охраны.

Ей ли упрекать кого-то в предательстве? Она сама продала родину за пару пыльных полок!

— Не переживай, — доцент похлопал по плечу. — Раз нас не убили, всё в порядке.

— Угу…

Едва затянувшаяся рана на лбу пульсирует, а вместе с ней пульсирует и мозг, словно стремится отпихнуть титановую пластину. Грэйн отвела взгляда и попыталась понять, что вообще толкнула её на предательство… и не смогла. Память подводит, вполне ожидаемо после пули в голову. Но всё же… как-то это слишком избирательно.

Она вспомнила запах одноразовой сигареты, вечного спутника Мерила. Но не смогла вспомнить лицо агента, только общие черты и запах. Его она помнит так, будто аян потягивает однаразку за спиной. Она не смогла вспомнить первую встречу с ним или с Синаей… но помнит детство.

— Тебе плохо?

— А?

Девушка встрепенулась и повернулась к напарнику, тот смотрит с беспокойством. Ветер треплет волосы, бросает на плечи снежную пыль с крыши напротив. Все мысли выдуло из головы, и Грэйн глуповато улыбнулась.

— У тебя лицо было… ну будто ты своего первого парня вспомнила.

— Брезгливое?

— Напряжённо испуганное, словно пыталась понять, зачем вообще заговорила с ним.

— А… да просто… пыталась вспомнить и не смогла. — Грэйн издала смешок и постучала пальцем по квадратному пластырю на лбу. — Мне недавно память подредактировали, довольно грубо.

Лицо Крауна дёрнулось, и девушка прокляла свой юмор. Лучше загадочно молчать и хлопать ресницами, как сказочная принцесса! Люди вообще кажутся лучше, умнее и привлекательнее пока молчат!

Доцент что-то пробормотал и удалился. Оставив Грэйн докуривать в одиночестве. Девушка со злобой потёрла пластырь, и рана под ним отозвалась тупой болью. Вскоре дверь в комнате отворилась, лёгкие шаги по ковру отозвались в груди девушки погребальным звоном. На балкон вышел Драцар, заметно осунувшийся, с мешками под глазами… глазом. Чёрная сфера в глазнице блестит, отражая холодный свет и сжавшуюся перед ним девушку.

— Давно не виделись, леди Аркштайн. — Контрразведчик легко поклонился, не спуская взгляда с жертвы. — Как ваше здоровье?

— С… спасибо, хорошо.

— Ваш напарник, увы, спешил в уборную, так что не будем его ждать. — Драцар протянул ей стальной короб, едва умещающийся на ладони.

Грэйн сглотнула. Она узнала модуль горячей установки памяти в серверный массив. Работала с такими во время учёбы. Внутрь набиваются твердотельные накопители и весь кейс вгоняется в «шкаф». Один такой вмещает столько информации, что и представить страшно.

— Что это? — Выдохнула она, бережно перенимая модуль.

— Ключи от мира.

Сенатор заорал и уронил голову на грудь. В лицо бьёт свет, выжигает глаза и фигура мучителя едва видна. Во всём этом есть и положительный момент. В комнате тепло. Всё остальные минусы перекрывает пульсирующая боль.

Грудь часто вздымается, по ней, обрисовывая подёрнутые жирком мышцы, бежит струйка красного пота. Свет «расступился» пропуская лицо Драцара, холодное и хищное. В чёрном глазе Сенатор увидел себя, привязанного к стулу с датчиками на лбу.

— Скажи, Келан, тебе снилось, что у тебя выпадают зубы? — Вкрадчиво спросил Драцар, оглядывая пленника. — Ты помнишь то тянущее чувство необратимости? Отчаяние?

— Тебе это нравится? — Прохрипел Сенатор, с трудом сглотнул колючий ком и на всякий случай проверил зубы кончиком языка.

— Пытать? Хм… я бы мог сказать, что нет, это просто работа. Но я не люблю врать. Странно, правда? В сущности, нельзя стать профессионалом, не любя своё дело. Толковым мастером, да. Но не профи. Любовь, ключевой элемент совершенства. Так что да, мне нравится. Так что можешь испортить мне настроение и всё рассказать. Какой код от данных?

— Драцар… — Просипел Сенатор, запрокинул голову, чтобы лучше видеть палача.