Вспомнив слова доктора, я достал загадочную красную склянку. Память подсказывала, это — зелье восстановления, но довольно концентрированное. Для тяжёлых случаев. Яд меня едва не высушил, на тонкие руки даже смотреть было больно.

Я в очередной раз сдержал трепет в сердце. Магия, ребята! Я сейчас зелье буду пить! Настоящее!

Пробковая крышка поддалась с характерным хлопком, и я залпом осушил содержимое стекляшки. На языке остался терпкий привкус, то ли гранатовый, то ли брусничный, а по телу пронеслась тёплая волна энергии. Я развалился на кровати с довольной улыбкой.

Перспективы радовали и одновременно пугали. Лишь краем глаза увидев, на что способны маги этого мира, я впечатлился не на шутку. Димон, похититель, лёгким движением руки превратил меня в овоща на неделю. Наш телохранитель, Павел Сергеевич Зорин — вообще грёбаный монстр. Двигается молниеносно, людей на части шинкует одним ударом…

Каким магом стану я? Сильным? Слабым? Что за стихиями смогу овладеть? Вопросов имелось множество, но самое приятное было в том, что на ответы у меня была целая жизнь!

Друзья. Я немного подправил первые две главы, чуть изменил предысторию персонажа и убрал совсем уж спорные моменты. Следующие несколько глав я тоже подправлю в ближайшее время, так что если найдёте несостыковки — не сердчайте, я занимаюсь вопросом.

Меня разбудил стук в дверь. На пороге появился высокий мужчина. На вид ему было чуть за тридцать, атлетическая фигура проглядывалась даже под классическим костюмом без галстука. В глубоких тёмно-синих глазах… неприязнь?

Это Паша, глава охраны рода и мой недавний спаситель. Выходки предыдущего Яна вечно мешали его работе, так что гадать, чем же я заслужил подобный взгляд, не пришлось.

Он подошёл к кровати и положил лопатообразную ладонь на моё плечо. Вот так придавило…

— Я уж думал, не выкарабкаешься… — мне показалось, в его голосе мелькнула нотка разочарования. — Горелый говорит, у тебя амнезия. Меня-то помнишь?

Я кивнул.

— Это хорошо. Сейчас поедем к цирюльнику, потом завтрак, пообщаешься с родными, и будем твою тушку в порядок приводить.

Я кивнул ещё раз. Зорин наконец отпустил моё плечо и вышел, прикрыв за собой дверь. Спустя пару минут он прикатил… Инвалидную коляску! Да вы издеваетесь!

Телохранитель помог мне перебраться в едва забытый вид транспорта, взялся за ручки позади, и мы выехали наружу.

Отделка была со вкусом: без кричащей роскоши, просторный коридор с деревянными дверьми по обе стороны заканчивался окном. День был солнечный. Пока я изучал обстановку, Зорин доставил меня в малую гостиную.

Внутри, помимо стандартной мебели, располагался большой зеркальный гарнитур. Неподалёку в кресле сидел незнакомец, увлечённо читая книжку. Заметив нас, он отложил чтиво и бодро шагнул к нам навстречу. Меня окатило пряным ароматом парфюма.

— Ян Борисович, рад встрече! — незнакомец исполнил уважительный, но сдержанный поклон. — Меня зовут Дмитрий и, с вашего позволения, сегодня я побуду у вас цирюльником!

— Очень приятно, Дмитрий, — кивнул я в ответ. — Будьте так любезны.

Меня отвезли в ванную комнату, где помогли помыться и переодеться в чистое. Затем подкатили к гарнитуру с большим зеркалом по центру и маленькими по бокам.

В отражении что-то косматое смотрело на меня из-под копны растрёпанных волос. Дмитрий уточнил, есть ли у меня какие-нибудь предпочтения и, получив разрешение «делать, как душе угодно», приступил к работе.

Спустя минут двадцать он отошёл в сторону, и в отражении я увидел совсем другого человека. Для своих восемнадцати лет Ян Бронин был довольно хорошо сложен.

Конечно, отравление сыграло свою роль, и тело было сильно истощено, но это лечится тренировками и правильным питанием. Светлые каштановые волосы с медовым отливом уложены назад. Сверху длину оставили, бока убрали почти в ноль. Получился некий аналог немецкого «андерката».

Лицо удлинённое, с хорошо очерченными скулами. Глаза светло-серые, как у отца. Густые ровные брови, веки чуть припухшие, но после убойной дозы яда и недельной отключки другого и не ожидалось.

Прямой нос, полные губы, светлая кожа, на носу немного веснушек. Весьма недурной молодой человек, скажу я вам! Ещё откормлюсь, а то кости местами торчат…

— Вас всё устраивает, Ян Борисович? — по лицу цирюльника было видно, что он крайне доволен своей работой.

— Да, Дмитрий, вполне. Вы отлично постарались. Если у вас всё, можете быть свободны.

Долго его уговаривать не пришлось. Мастер собрал свой чемодан и отправился восвояси, трижды перед этим попрощавшись.

Оказалось, Паша не шибко умел одевать дисфункциональных людей и даже несмотря на мои попытки помочь ему в этом нелёгком деле, для нас обоих это превратилось в целое испытание. Но мы справились. После завтрака нас ожидала восстановительная тренировка, так что одежду мне Зорин подобрал соответствующую — серый спортивный костюм с гербом-нашивкой рода Брониных.

Зорин умудрился поднять меня вместе с коляской и без труда спустить на руках со второго этажа. Я уже говорил, что он сраный мутант?

Главный обеденный зал был, наверное, самым большим помещением в особняке. Высоченные потолки, огромная кованая люстра, в центре комнаты стоял шестиметровый массивный стол из цельного дерева.

Родители были уже здесь, но к еде не притрагивались, ждали меня. Накрыто было в одном конце стола, три места рядом друг с другом. Видать, не будет переговоров через весь стол, как это показывалось в фильмах про аристократов.

Увидев меня, мама радостно улыбнулась, отец сдержанно кивнул. Зорин, припарковав коляску у стола, пожелал всем приятного аппетита и откланялся, удалившись из зала.

Ели мы в тишине. Я уже был в состоянии держать в руках ложку — видимо, зелье помогло. Названий блюд я не знал, но на вкус это было просто превосходно. Отдельно отметил вкусный кофе без молока и большой, пышный круассан.

— Закончил? — нетерпеливо спросил меня отец.

Признаться, я испытывал двоякие чувства в общении с родителями — и ладно мама, она каким-то образом снилась мне ещё в прошлой жизни, но вот отец… Его я знал только из воспоминаний нового тела. Тем не менее, ощущались они как семья. Даже несмотря на то, что отношения с отцом у Яна Бронина были так себе.

— Да, — я вытер рот салфеткой и отложил чашку с остатками кофе. — Спасибо, очень вкусно.

— Кхм… — Борис Степанович подозрительно прищурился. Судя по моим воспоминаниям, он нечасто слышал слова благодарности от сына. — Расскажешь нам с матерью, что за люди тебя похитили?

И я рассказал. В подробностях, с того самого момента, как очнулся в подвале. В основном о том, как меня схватили, где держали, что обсуждали похитители и так далее. Как меня схватили, я и сам не помнил, зато почти слово в слово пересказал родным разговоры похитителей.

Не шибко выразительное лицо отца выдало за этот короткий рассказ весь спектр эмоций, от удивления до гнева.

— Паша сегодня ночью… — отец жалостливо покосился на маму. — Он… устранил ассасина, что проник на территорию имения. Очевидно, его послали, чтобы он закончил начатое…

Я лишь понимающе кивнул, добавить было нечего. Борис Степанович потёр пальцами виски и продолжил:

— Понимаешь, Ян… Шахта эта, за которую Залесов так уцепился… На ней держатся хилые остатки нашего семейного дела. И сукин сын об этом прекрасно осведомлён!

— Тише, Борь, — мама нежно погладила руку мужа. — Тебе не стоит нервничать…

— Да… — растерянно ответил отец. — Конечно. В общем, Зорин теперь от тебя ни на шаг. Если ты не в спальне, он будет тебя прикрывать. Парень он надёжный, да ты и сам знаешь. Тебя попрошу лишь об одном…

Отец посмотрел мне в глаза, будто пытался там что-то разглядеть:

— Сиди дома, восстанавливайся. Ни под каким предлогом не покидай имение. Скоро начнётся война родов. Видит бог, ублюдки не оставили нам выбора. Если я не объявлю войну, это сделает враг, но на своих условиях.